Зеленая Миля - Стивен Кинг

Дин направился к нему. Шел он не спеша, чтобы успеть взять себя в руки. Потом он сказал мне, что, с одной стороны, ему хотелось посмеяться над Перси, а с другой — так и подмывало схватить этого идиота, заломить ему руки за спину да со всего размаху швырнуть в дверь изолятора, чтобы на пару минут вышибить из него дух. Причину следовало искать во внезапности случившегося. Наша работа в блоке Е состоит в том, чтобы максимально избегать суеты, а Перси Уэтмор словно ставил целью добиваться обратного. Ни у кого не возникало желания заступать с ним в одну смену. Да и кому охота разряжать мину, если за спиной стоит человек и бьет в литавры. Дин сказал, что увидел печаль в глазах Арлена Биттербака… даже Президент вроде бы расстроился, хотя обычно этого джентльмена и танком не прошибешь.

А кроме того, Дин уже начал воспринимать мышонка как своего приятеля, ну если не приятеля, то как неотъемлемую часть жизни в блоке Е. И потому Дин не мог одобрить того, что уже сделал и еще пытался сделать Перси. Разумеется, речь шла не о том, что Перси хотел убить мышонка. Просто Перси в очередной раз продемонстрировал неспособность понять, что хорошо, а что плохо, тем самым вновь доказав непригодность для работы, за которую взялся.

Дойдя до конца коридора, Дин уже совладал с собой и понял, как ему надо себя вести. Чего Перси не мог снести, так это предстать перед всеми дураком, и мы это знали.

— Опять мимо, — усмехнулся Дин.

Перси грозно глянул на него и отбросил волосы со лба.

— Прикуси язык, Четырехглазый. Я в бешенстве. Не выводи меня из себя.

— Значит, снова будем двигать мебель, так? — Дин не рассмеялся… но смеялись его глаза. — Что ж, после того как ты все вынесешь в этот раз, тебя не затруднит протереть пол?

Перси посмотрел на дверь. На ключи. Подумал, как он будет вновь искать мышонка, а остальные — стоять вокруг и смотреть на него… даже Вождь и През.

— Будь я проклят, но никак не пойму, что здесь смешного, — вырвалось у Перси. — Не нужна нам мышь… у нас и так полно паразитов.

— Как скажешь, Перси. — Дин поднял руки.

Как сказал мне Дин следующим вечером, в тот момент он подумал, что Перси сейчас бросится на него.

Но подошел Билл Додж и разрядил обстановку.

— Кажется, ты это уронил. — Он протянул Перси дубинку. — Дюймом ниже, и ты сломал бы бедняге позвоночник.

Перси раздулся от гордости.

— Да, неплохой бросок. — Он аккуратно засунул дубинку в чехол. — В средней школе я был подающим.[16] И неплохо играл.

— Это чувствуется. Рука у тебя по-прежнему твердая. — Говорилось все это уважительным тоном, но стоило Перси отвернуться, как Билл подмигнул Дину.

— Да, — кивнул Перси. — Особенно мне удалась игра в Кноксвилле. Задали мы этим городским перцу. И выиграли бы, если б не судья, дылдон паршивый.

Дин мог бы поставить на этом точку, но в служебной иерархии он стоял выше Перси, а обязанность начальников — учить уму-разуму подчиненных. В тот момент, до появления Коффи, до появления Делакруа, он еще думал, что Перси может чему-то научиться. Поэтому он протянул руку и сжал запястье Перси.

— Надо бы тебе подумать о том, что ты сейчас делаешь.

Потом Дин говорил, что старался придать своему голосу серьезность, чтобы в нем не слышалось упрека.

Перси, однако, услышал. Он не хотел, да и не мог чему-либо учиться… в отличие от нас.

— Слушай, Четырехглазый, я отлично знаю, что делаю. Пытаюсь избавиться от этой мыши! Или ты ослеп?

— Ты также напугал Билла, напугал меня, даже этих двоих. — Дин указал на Биттербака и Фландерса.

— И что? — Перси расправил плечи. — Они не в яслях, если ты этого еще не заметил. Хотя вы, парни, относитесь к ним так, будто они груднички.

— Я вот тоже не люблю, когда меня пугают, — пробурчал Билл, — и я работаю здесь, Уэтмор, если ты этого еще не заметил. Опять же я не из твоих дылдонов.

Перси смотрел на Билла, хищно прищурившись.

— И нам незачем пугать их без нужды, потому что они и так живут в постоянном напряжении, — говорил Дин тихим, ровным голосом. — А мужчины под таким напряжением могут сломаться. Причинить вред себе. Другим. Иногда доставить таким, как мы, массу неприятностей.

У Перси дернулся рот. В неприятностях он разбирался. Доставить их кому-либо другому — одно удовольствие. Навлечь на себя — это ни к чему.

— Наша работа — говорить, а не кричать, — продолжал Дин. — На заключенных может кричать только человек, потерявший над собой контроль.

Перси знал, что автор этой заповеди я. Босс. Теплых чувств Перси Уэтмор и Пол Эджкомб друг к другу не питали, но напомню, что речь идет о летних событиях, случившихся задолго до того, как разгорелся весь сыр-бор.

— Тебе же будет лучше, — гнул свое Дин, — если ты представишь себе, что находишься не в тюрьме, а в палате интенсивной терапии. И чем меньше ты будешь поднимать…

— По мне это место — ведро с мочой, в котором надо топить крыс, — оборвал его Перси. — А теперь отпусти меня.

Он вырвал руку, протиснулся между Дином и Биллом и зашагал по коридору, опустив голову. Перси прошел чуть ли не вплотную к камере Президента, достаточно близко, чтобы Фландерс мог протянуть руку, схватить его, может, даже ударить по голове, будь Фландерс из драчунов. Но он никоим образом не подпадал под эту категорию, в отличие, скажем, от Вождя. Вождь, представься ему такая возможность, не преминул бы вздуть Перси, чтобы преподать ему наглядный урок. Рассказывая обо всем этом следующим вечером, Дин произнес несколько фраз, которые намертво впечатались в мою память, потому что оказались пророческими. «Уэтмор не понимает, что власти над ними у него нет. Ничего он им сделать не может, на электрический стул садятся только раз. Пока до него это не дойдет, он останется опасным как для себя самого, так и для окружающих».

Перси прошел в мой кабинет и захлопнул за собой дверь.

— Ну и ну, — покачал головой Билл Додж. — Похоже, у него воспалилось и сильно раздулось левое яйцо.

— Скорее оба, — возразил Дин.

— Будем оптимистами, — возразил Билл. Он всегда предлагал бодро смотреть на жизнь. И каждый раз, когда он упоминал про оптимизм, мне очень хотелось двинуть ему в челюсть. — Хитрый мышонок спасся.

— Да, но мы его больше не увидим, — вздохнул Дин. — Как я понимаю, на этот раз чертов Перси Уэтмор как следует напугал его.

Глава 3

Логичное предположение Дина, однако, не выдержало проверки жизнью. Мышонок объявился на следующий же вечер, первый из двух выходных Перси Уэтмора, после чего тот переходил в другую смену.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});