Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник) - Никита Шмелев

День прошел без событий. Я разделся, лег в постель. Было очень приятно снова ощутить мягкость матраса и подушки. Последние месяцы я спал на ковре, укрывшись звериной шкурой. Уже засыпая, я подумал, что не все так плохо. Племя было в безопасности. Альфред оказался дома. Меня покинули мрачные мысли о будущем. Я рассудил, что и со мной обращаются вполне сносно.

Глава 9

Я вышел из своей комнаты и в сопровождении охраны прошел во внутренний двор. С утра мне принесли неплохой завтрак и сообщили, что вскоре меня вызовет к себе барон. Я забеспокоился, что еще пришло в голову этому человеку, чей мозг работал гораздо быстрее и острее, чем у десяти таких, как я. Меня поражала и смекалка Вульфгарда-младшего, и его осведомленность. Его тайная канцелярия работала так слаженно, что нужные вести он узнавал быстрее кого бы то ни было.

Где-то в одиннадцать часов меня нашел Нортон и пригласил в зал, где уже собрались барон, его верные секретари, Роберт и Ульрих Кастлгейты и Альфред. Мне и моему другу разрешили сесть за стол вместе со всеми, что, по мнению Альфреда, было высокой честью. Только вот охраны, как мне показалось, было вдвое больше, чем обычно.

– Я позвал вас двоих, – сказал барон, когда мы все расселись, – потому что мне понадобится помощь. Твоя помощь, Иоганн.

«Опять! – подумал я. – Опять от меня хотят, чтобы я прыгнул выше головы? Сколько можно!» Видимо, мои мысли отразились на лице, потому что барон усмехнулся и успокаивающе добавил:

– Ничего особенно от тебя не потребуется. Просто в нужный момент тебе надо будет показаться перед моими гостями и подтвердить мои слова.

– Боюсь, я не понимаю…

– Дело в том, что я разослал приглашения моим соседям-баронам. Они тоже готовы к войне, но я надеюсь договориться с ними о мире. Когда прибудут послы, будет большой спор. Возможны и угрозы. Я хочу, чтобы ты присутствовал при этом и объяснил нашу с тобой договоренность о помощи твоего племени. Это должно остудить пыл послов, и они задумаются. Как ты смотришь на это? То, что ваше племя согласилось помочь мне в войне, напугает их?

– Скорее всего.

Я представил себя на месте какого-нибудь барона или графа. И понял, что поостерегся бы нападать на того, кто вступил в союз с дикими варварами.

– Таким образом, мы дадим нашим гостям пищу для размышлений, – барон внимательно посмотрел на меня. – Это просто. Ты поможешь мне?

– Еще бы он не помог, – неожиданно огрызнулся Ульрих Кастлгейт, который был, похоже, не в духе. Может, его рассердило мое нежелание делиться с Нортоном информацией. – И так много милости оказали этому… человеку.

Определенно в прошлый раз брат барона был со мной тактичнее.

– Твое право отказаться, – заявил барон.

– Да, собственно … – я пожал плечами. – Что тут сложного? Могу помочь, если это того стоит. Я имею в виду, если это поможет остановить войну.

– Я не уверен полностью, – сказал барон грустно. – Это лишь один из способов.

– Отчего же не попробовать. Я готов.

– Отлично. Тогда будем ждать. Один из моих соседей, барон Штольц, уже несколько дней гостит у меня со своей дочерью…

При этих словах я невольно покосился на Альфреда. Так и есть. Мой друг до этого спокойный встрепенулся и стал слушать внимательнее. Та девушка, которую мы видели на стене замка, вполне могла оказаться дочерью высокого гостя.

– Я познакомлю вас. Он мой друг детства, тоже хочет избежать кровопролития. Так что один единомышленник уже имеется.

Альфред аж заерзал на стуле. Странники не отличались сдержанностью в чувствах, это точно.

* * *

Барон Штольц оказался высоким мускулистым человеком с густой черной бородой. Он был похож на Ульриха Кастлгейта: такая же царственная осанка, такой же голос, преисполненный величия, только более низкий и глубокий.

– Значит, это и есть посол? – спросил он, смотря на меня, как поглядывают на незнакомое и сомнительное кушанье на столе, с подозрением, стараясь выявить подвох. – Не слыхал я про послов-кочевников.

Он медленно протянул мне свою руку. Я пожал ее. Рука барона Штольца была в два раза больше моей (не уступала лапе Тамура), она была прямо создана, чтобы с корнем вырывать маленькие деревца из земли.

– Мой друг Вульфгард, – продолжил Штольц, – уверил меня в твоей честности и искренности. Что ж, лучше тебе оправдать его ожидания, верно?

Я хотел сказать что-нибудь поострее, но было боязно. Барон отпустил мою руку и повернулся к Альфреду.

– А ты, значит, солдат. Странник. Бесстрашный и бескорыстный. Хорош, ничего не скажешь.

Было непонятно, серьезно говорит барон Штольц или язвит. Альфред смотрел прямо перед собой, как будто его приводили к присяге.

Мы стояли в большом зале, где, судя по всему, проходили балы и масштабные приемы гостей. Барон Вульфгард, отец и сын Кастлгейты, советник Нортон, барон Штольц и мы с Альфредом говорили негромко, но наши голоса эхом отдавались от высоких стен.

– Через пару дней, – заговорил барон Вульфгард, – соберутся правители всех девяти земель, и можно будет начать переговоры. Иоганн – наш аргумент, который мы используем для мирного соглашения.

– Это точно, – барон Штольц зычно расхохотался. – Представляю, как у них поджилки затрясутся. Живой варвар, страх-то какой!

– Не страшнее, чем кто-либо другой из присутствующих, – негромко вставил я. Невольно голова сама вжалась в плечи. Барон Штольц невольно перестал смеяться. На его лице отразилась смесь возмущения и удивления.

– Смотрю, посол с характером.

Тут открылась дверь, и в комнату вошла девушка. Та самая! Я снова мог удостовериться, что она необыкновенно красива. Потупив взор, она подошла к нам. Ее длинные белокурые кудри были покрыты прозрачной шалью.

Я стоял близко к Альфреду, поэтому незаметно ткнул его локтем в бок, чтобы сильно не таращился.

– Моя дочь, – представил девушку барон Штольц. Он положил ей руку на плечо. – Хельга.

– Хельга, – еле слышно повторил Альфред. Я снова использовал локоть в трезвящих целях. Сам в душе надеялся, что никто не заметит, как мой друг завороженно не отрывает взгляда от баронской дочери.

– Батюшка, – заговорила белокурая Хельга, – я пришла попросить у вас разрешения прогуляться по городу. Я хотела посмотреть местные лавки. Мне нужно купить кое-какие мелочи.

Голос у нее был мягкий и мелодичный, в самый раз, чтобы петь красивые и трагичные песни о несчастной любви. Я присмотрелся к девушке и заметил, что она искоса поглядывает на нас с Альфредом. Этак неуверенно, но с интересом. Было приятно, я как следует выпрямился, расправил плечи. Хотя, на самом деле, я тоже испытывал робость. Ни в Солнечной Поляне, ни в лагере мне не приходилось общаться с девушками благородного происхождения.

– Что за глупости, дочь моя, – строго возразил барон Штольц. – Ты же сама знаешь, как это опасно. Лазутчики наших врагов повсюду. Мало ли, что может случиться.

Слова были сказаны тоном, не допускающим возражений. Но я уловил в чувствах барона Штольца жалость. Было видно, что ему очень не хочется ограничивать дочь в действиях.

А дальше произошло нечто странное. Я много думал об этом после, и мне все казалось, что добрый друг и сосед барона Вульфграда накликал. Словно его слов ждали, чтобы сразу доказать их правдивость. Восстановить всю картину трудно, слишком быстро все произошло.

Итак, как я уже упоминал, мы находились в гигантском зале. В нем было мало окон, по четыре с двух противоположных сторон. Зато окна были высокие, от пола до потолка. Снаружи открывался хороший вид на равнины и город. Мы стояли в центре зала. Если бы при нашей беседе с бароном Штольцем присутствовал Маклай, он бы отругал меня за невнимательность. Я был слишком расслаблен, как, видимо, и все прочие. Еще одним минусом было отсутствие в зале кого-нибудь из отряда «черепов». Уж они-то бы быстро почуяли неладное. Я почувствовал опасность гораздо позднее.

Дело в том, что к эху от наших голосов прибавилось еще что-то. Некий звук, более тихий. Я повернул голову к одному из ближайших окон. Свет падал через него на пол. Но как-то неправильно. Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять почему. Роберт Кастлгейт тоже, кажется, что-то заметил. Остальные глазели на прекрасную Хельгу, а она сама скромно смотрела в пол. Я покосился на Роберта и с удивлением увидел, как у него выпучиваются глаза.

Я рванулся к окну, еще толком не осознав, что за ним повисла человеческая фигура. Роберт не уступил мне в реакции. Он быстро переместился так, что оказался между окном и своим отцом с бароном Вульфгардом. Я еще толкал в спину Альфреда, Роберт еще только произносил первую букву в слове «Стража!». Окно разлетелось на осколки, что-то пронеслось, со свистом рассекая воздух. Короткий арбалетный болт пересек половину зала и лязгнул о кирасу Роберта.

– Стража! – закричал тот, отклоняясь назад. Болт застрял в его кирасе, пройдя под углом. Если бы не Роберт, смертоносный снаряд поразил бы барона Вульфгарда. Тень за окном поторопилась скрыться. Но, видимо, ее на долю секунды обескуражило поведение людей в зале. Этого времени хватило. Перед тем как меня пустили к барону, у меня опять отобрали оружие. Все, кроме аркана. Если бы мне пришло в голову напасть на Вульфгарда с его помощью, шансов у меня бы не было. Я уже обращал внимание, что стоило мне двинуть рукой, как охрана барона сразу реагировала и готовилась отразить удар. Тем более что я находился к барону слишком близко для хорошего броска.