Православный храм и богослужение. Нравственные нормы православия - Павел Михалицын

Православный катихизис определяет кротость как «тихое расположение духа, соединенное с осторожностью, чтобы никого не раздражать и ничем не раздражаться».[11]

Кроткие в любви терпят и в терпении любят тех, которые мужественны в силе любви. Они мужественно терпят неправду и мирятся со всеми людьми. Такие люди верят, что зло не побеждается злом.

Великий и вечный образец кротости и смирения оставил нам Иисус Христос. Путем Господа нашего шли и святые апостолы. Он не роптал даже на Своих распинателей, но молился за них: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают».

Ответить на оскорбление оскорблением, на обиду обидой – это дело инстинкта человека, дело страсти, которая всецело овладевает им в минуту раздражения, гнева, делает его в это время своим врагом. Такой заповеди не знало человечество до Христа. Как еврей, так и язычник не мог примириться с обидчиком. Закон мести господствовал и почти узаконивался. И только в христианстве кроткий человек освободился от рабства страстям, стал господином своих душевных движений и своих поступков. Направляющим началом для кротости должна являться любовь к Богу, сдерживающая душу от движений гнева, досады, зависти, мщения, вражды.

Для того чтобы приблизиться к состоянию кротости, необходим подвиг, трудный и постоянный, направленный, прежде всего, на познание своего собственного сердца. Всякое решение должно быть принимаемо не тотчас, но в спокойном, мирном состоянии сердца. Так же необходимо молитвенное обращение к Богу, помня, что всякая добродетель – не только плод нашей деятельности и усилий, но дары Духа Святого. Мы видим, что блажен не столько тот человек, который силой воли владеет собой, потому что сам по себе никто не способен на абсолютно полный самоконтроль. Но по-настоящему блажен только тот человек, которого постоянно направляет Сам Бог, потому что только в служении Ему мы обретаем совершенную свободу и в исполнении Его воли наше совершенство. Человек, у которого нет кротости, не может подлинно ничему научиться, потому что первый шаг к учению это – осознание своего невежества.

Один из великих римских учителей ораторского искусства Квинтилиан говорил о своих учениках: «Они, несомненно, были бы отличными учениками, если бы они не были убеждены в том, что все знают».[12] Никто не может научить человека, который убежден в том, что уже все знает. Без кротости не может быть любви, ибо в основе любви лежит чувство своей недостойности. Без кротости не может быть подлинной религии, ибо каждая религия начинается с осознания нашей слабости и нашей потребности в Боге. Человек только тогда достигает подлинной зрелости, когда осознает, что он – создание, а Бог – его Создатель, и что без Бога он не сможет сделать ничего. Никто не может вести других, пока не научился владеть собой, никто не может служить другим, пока не подчинился сам, никто не может управлять другими, пока не научился управлять своей волей. Человек, полностью вручающий себя в руки Божии, обретет кротость, в совершенном даре Духа Святого.

Людям, которые подражают Сыну Божьему, смиренно исполнившему волю Отца, Бог отдаст во владение землю. Эти слова представляют собой цитату из Пс. 37 (36), 11. В древности народу Божьему была обещана земля Ханаана, так называемая «земля обетованная», ставшая землей Израиля. Земля была самым большим богатством для людей. Бог велел разделить землю Ханаана между одиннадцатью племенами Израиля (потомки Левия должны были жить за счет десятины), поэтому бедных в Израиле не должно было быть, бедняками сделали своих собратьев богачи, отнимая у них их землю.

Первоначально община христиан была невелика и, несмотря на это силой Божьей христианство победило языческий мир и распространилось по всему миру. Мы знаем, что Христос пришел для того, чтобы основать на земле Церковь – Царство Божие, пройти через которое необходимо для вступления в Царство Небесное. Это Царство Божие есть общество людей, внутренний мир которых управляется волею Божьей, как вечным и неизменным законом. Это общество, вначале чрезвычайно малое, разрослось, так, как вырастает из малого зерна роскошное ветвистое дерево.

Иисус Христос учил, что в обществе людей, которое стало Его Церковью, завоевание земли будет достигнуто не орудием, но перенесением обид, терпением и воздаянием за зло добром, что законы будут предписаны и власть будет проявляться не силой, но убеждением и духовным образом, что кроткие обретут в своей деятельности награду за свою доброту.

Блаженство кротких начинается еще здесь, на земле. Оно заключается в том, что они вышли победителями в борьбе со страстями, стали на истинный путь спасения. Но полное блаженство наступит в обновленном Богом Царстве Небесном.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся (Мф. 5, 6; Лк. 6, 21). «Правды» – дословно «праведности». В Евангелии от Луки Господь объявляет счастливыми тех, кто голоден теперь, апостол Матфей же, вероятно, добавил слово «праведность» с целью уточнения смысла. Прежде всего надо установить, в каком значении он употребил это слово, ведь оно многозначно и у разных авторов Нового Завета употребляется по-разному. У евангелиста Матфея оно встречается в значении «исполнение заповедей Закона» и «исполнение воли Бога». Многие толкователи полагают, что здесь это слово употреблено в его классическом значении «справедливость». Ведь бедняки – это люди, испытывающие недостаток не только в пище, но и, как правило, лишенные справедливости. Богачи отняли у них землю и тем лишили средств существования, они верховодят в судах, так что бедняки не способны помочь себе и могут только взывать к Богу с мольбой о восстановлении справедливости. Они просят Его о том, чтобы Бог установил или, вернее, восстановил на земле нормы и законы Своего царственного правления, при котором они «не будут терпеть голода и жажды».

Хотя Священное Писание обещает, что Бог в буквальном смысле насытит голодных и нуждающихся, голод и жажда часто выступают в роли метафор, которыми описывается жажда познания Бога, стремление к Нему.

Это блаженство может быть переведено так: «Как счастливы испытывающие голод и жажду в отношении праведности», то есть оно обращено к людям, которые жаждут исполнения воли Господней больше, чем еды и питья. Без пищи и воды человек не может существовать, но «не только хлебом должен жить человек».

В четвертом Евангелии Иисус часто сравнивал себя с хлебом, дающим жизнь, и с живой водой. В таком случае слово «праведность» может означать праведность самого Бога или, иными словами, Его суверенное правление, то есть Царство Небесное. Ни в коем случае это не может означать, что такой праведный порядок может быть достигнут усилиями самих людей, личной праведностью или революциями и социальными реформами.

И еще одно важное замечание. Слова четвертой заповеди Блаженств обращены не к людям, уже достигшим праведности, но к тем, кто стремится к ней, кто добивается ее. Это люди с открытым и живым сердцем, не закостеневшие в холоде и равнодушии. Воля Божья никогда не может быть исполнена раз и навсегда, христианство есть длинный путь, и тот, кто призван первым, может оказаться последним, и наоборот.[13]

Слова «алкать» и «жаждать» выражают один смысл – неудержимое стремление к чему-либо. В этом смысле четвертое Блаженство представляет собой вопрос и в тоже время вызов: насколько нам нужна правда? Жаждем ли мы ее так же, как жаждет пищи и питья умирающий от голода и жажды? Насколько сильно мы желаем присутствия добра и правды в нас самих и во всем мире?

У многих есть инстинктивное желание добродетели, но это скорее туманное и неясное желание, нередко воспитанное на романтической литературе, без твердого обоснования для чего именно необходимо стремление к правде. Такое желание является не острым и сильным, и в то время, когда настанет решительный момент, такой человек остается неспособным сделать усилие и принести жертвы, которые требует подлинная добродетель. Души многих больны отсутствием стремления к добру. Мир был бы совсем иным, если бы добродетель была нашим самым сильным желанием и стремлением.

В основе этой заповеди лежит идея, говорящая нам, что блажен не только тот человек, который стал добродетельным, но и тот, кто жаждет добродетели всем своим сердцем. Если бы блаженство ждало только тех, кто достиг добродетели, то такого блаженства не достиг бы никто. Но блаженство обретают те, кто, несмотря на все неудачи и падения, имеют в сердце любовь и стремление к совершенной правде. В Своем милосердии Господь судит нас не только по нашим делам и достижениям, но также и по нашим желаниям и мечтам, ибо мечты – это сокровище нашего сердца, к которому оно стремится. Даже если человек никогда не достигнет вершины добродетели, к которой стремился, даже если он до конца дней своих будет испытывать чувство голода или жажды по добродетели, но стремление его будет искренним, чистосердечным и самоотверженным, он сподобиться блаженства, по слову Господа.