Волхв - Атилла

— Отлично! — засмеялся Ком, отрывая у курицы ногу и запивая вином. — Мы поможем вашему страннику красиво умереть, и он, благодаря нам, полковником на верху станет. Вроде как мучеником придет за невинную смерть…

— Не станет, — покачал головой игумен. — Вам его не убить, бог не даст.

— Еще никого твой бог не защитил, — вмешался в разговор второй зам Кнут. — Я бывал на войне и не на одной, так вот там убивают всех — и верующих и не верующих, причем верующих даже больше мочат, потому что они добрые, а война злых любит.

— Верующих много, за всеми не усмотришь, — ответил настоятель. — А святых единицы, поэтому они на особом учете, их защищают даже на войне. Вам вряд ли известно, но даже на большой войне, которую потом назвали Великой Отечественной, святых погибло всего двое, и те свою смерть приняли сами, решив помочь другим. А та война, не пример другим, перемолола сотни миллионов душ.

— Звучит красиво, да только вранье это все, — хохотнул Ком. — Вот мы скоро и увидим, как твоего святого ангелы защищают. Я думаю, часа через полтора узнаем, что не был он святым, а являлся обыкновенным грешником, как все мы.

— Посмотрим, — согласился игумен. — Все равно тут ничего я сделать не могу, впрочем, может, разрешите помолиться за его душу?

— Это зачем? — насторожился Дрын. — Хочешь богу знак дать, чтобы он за ним присмотрел? Не надо. Я хоть в это не верю, но знаю, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Нормальные параноики живут дольше. Нет уж, монах, сиди, даже губами не шевели. Разговаривать с нами можешь, это я тебе не запрещаю, а с богом погоди, набеседуешься еще, когда умрешь.

— Хорошо, я не буду за него молиться, — ответил со вздохом настоятель. — Его и без моей молитвы защитят.

— Послушай, монах, — Дронов задал тот вопрос, на который давно хотел получить ответ. — А Валгалла существует? Мне говорили, что так называется место, куда уходят мертвые воины.

— Хотелось бы мне сказать, что это так, — игумен говорил, не спеша, тихим, спокойным голосом. — Но скандинавские боги — старые боги, они уже ушли. Остался только один бог, он един наверху, ему и решать, кто куда пойдет. На самом деле все души уходят в одно место, там и ждут страшного суда, на котором будет решена судьба каждого. Не различаются души по национальному признаку и профессии, перед богом все равны. Прошу простить, но нет отдельного рая для убийц и воинов, грешники они, так что вероятнее всего души их отправятся в ад.

— Ну, это ты мало знаешь, старик! — фыркнул Дрын. — Думать, можешь, что хочешь, разрешаю, но без отдельного места для воинов никак нельзя, они не могут находиться с одними душами в одном месте, нервные мы, начнем свои порядки наводить в вашей небесной канцелярии или в аду. Без Валгаллы нам никак.

— Хорошо, пусть так, — проговорил настоятель. — Я не стану спорить. Не нам решать, что и как, есть бог, который все определяет.

— Бог определяет, а человек располагает, — хихикнул Ком. — В итоге, как скажем, так и будет, и твоя жизнь, старик, сейчас тоже висит на волоске, и ни один бог не сможет остановить пулю, когда она вылетела из ствола, проверено и не раз…

Неожиданно запищал телефон на столе. Дрын подскочил к столу и схватил аппарат, переводя его на громкую связь.

— Дрын, на связи!

— Шрама укусила змея, похоже, ядовитая, — голос наемника был взволнован. — Командир, здесь настоящие джунгли, а не лес, в таких условиях нас воевать не учили. Пришли подкрепление и ребят. Надо выносить Шрама.

— Даже если вынесем, сыворотки змеиной у нас нет, — недовольно пробурчал Дронов. — Пока вынесем, пока доставим в больницу, он все равно умрет, так что предлагаю подарить парню выстрел милосердия. И никого к вам не пошлю, поздно уже, скоро стемнеет, не успеют дойти. Вдвоем справитесь, без подкрепления? Объект то всего один, а оплата на каждого возрастет за счет сложности.

— Справимся, — повеселел голос и почти тут же послышался сухой выстрел. — Вас понял, нас двое, объект один, цена двойная. До связи.

— Смеркается, — Дрын посмотрел в окно. — Даже если кого-то пошлем, точно добраться не успеют, стемнеет, а по лесу ночью шарахаться последнее дело. Ладно, одного бойца мы уже потеряли, но он сам виноват, я предупреждал, что в этом лесу могут быть змеи.

— Вот об этом я и говорил, — тихо произнес настоятель. — А вы не поверили.

— О чем, монах та нам говорил? — спросил Дронов. — Ты много чего болтал, да прости, не все я запомнил.

— Я вам рассказал о божьем провидении, именно оно направило змею на вашего человека, — произнес игумен. — И пусть его душа отправится прямо к богу, а тот будет милостив.

— Это случайность, — фыркнул Ком. — Каждый день от укуса змея умирают тысячи человек, и ты хочешь сказать, что всех этих ядовитых тварей направляет бог?

— Не всех, но некоторых, — голос настоятеля был мягок и тих, но слушали его внимательно. — Странник находится под его защитой, он божий человек.

— Если ему не повезет, то умрет через час, — хмыкнул Кнут. — А если повезет, то завтра, и никто его не защитит. Поверь нам, старик, мы свое дело знаем, нас никто и ничто не остановит. К тому же твой странник один, а нас много…

Снова зазвонил телефон. Дрын помрачнел, похоже, его неприятные предчувствия начинали сбываться, он нажал кнопку.

— Командир, — хриплый голос прозвучал из телефона. — Я ранен, Кинг тоже. Огромный кабан вылетел из зарослей и напал на нас, Кинг вроде его подранил, но он где-то рядом. У меня нога перебита, а Кинг не жилец, ему эта тварь живот распорола, прошу эвакуацию.

— Какая эвакуация? — спросил Дронов. — Ночь на дворе, мы вас не найдем в темноте. Перевяжитесь и ждите — как только рассветет, мы вас вытащим. Аптечкой воспользуйтесь, воткни себе обезболивающее, транквилизаторы, до утра должны продержаться.

— Мы… — И тут в динамике раздался такой дикий крик, что даже бывалые наемники вздрогнули, а настоятель и завхоз перекрестились.

— Готов! — Дрын мрачно повернулся к настоятелю. — И часто у вас кабаны лютуют в лесу?

— Первый случай на моей памяти, — ответил игумен. — Такого раньше не было, но я вас предупреждал, что странника защищает небо.

— Да плевал я на ваше небо! — фыркнул Дронов. — А заодно на все ваши иконы и вашего бога! Он еще никого не защитил, и в Чечне и Украине ему молились все бойцы, иконки на груди носили, даже на танки святых приколачивали, да только никого это не спасло, никому не помогло, и невинные, и грешники пачками гибли.

— У тебя, лихой человек, сердце озлоблено, поэтому ты меня не слышишь, — настоятель говорил мягко, спокойно. — Тебе кажется, что весь мир против тебя, но на самом деле это ты идешь против него. Ты считаешь, что тебе бог не помогает, но это ты его просто не слышишь, а даже когда слышишь, идешь против его воли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});