Сотрясающий землю - Евгений Гаглоев

Марина с благоговением взяла бумажку:

– Андреас Хокинс? Вот это имечко с фамилией! Черт ногу сломит!

– Кажется, его семья откуда-то из Прибалтики.

– Я сегодня же позвоню ему, – пообещала девушка. – Наконец-то хоть одна ниточка…

– Не слишком обольщайся. Может, он давно покинул город.

Виктор Васильевич быстро допил свой чай, попрощался и ушел.

А в комнату вернулась Ирина. Она бросила ключи обратно Марине. Та мастерски поймала связку и тут же убрала ее в карман.

– Что он тебе дал? – поинтересовалась Ирина, разглядывая бумажку. – Ну и почерк! Икалось ему, что ли, когда он это писал?

– Сегодня у нас с тобой важный день! – изрекла Марина. – Хорошо бы все получилось!

Дверь снова открылась. На этот раз они увидели Марата Закревского. Мужчина кивнул им, вошел в комнату, открыл холодильник и залез в него едва не с головой.

– Опять кто-то стащил мою спаржу, – уныло произнес он. – Уже третий раз за эту неделю!

– Мы не брали! – поспешно воскликнула Марина.

– Я туда даже заглядывать боюсь! – сообщила Ирина.

– Да ладно… – Марат вылез из холодильника и огляделся. – Что бы мне тогда съесть?

Ирина сунула руку в свою сумочку:

– У меня шоколадка есть. Хотите, угощу?

– И ты молчала?! – крикнула Марина. – Конечно хотим!

Она выхватила у Ирины шоколадку и принялась ломать плитку на части.

Марат тем временем налил себе кофе.

– Кстати, Марин, – вдруг произнес он. – А с каких щей ты вдруг «Экстрополисом» заинтересовалась?

Марина опешила и даже прекратила ломать шоколадку. Она повернулась к Марату и подозрительно на него уставилась:

– А ты откуда об этом знаешь?

Марат опустился на диван и вытянул длинные ноги.

– Я работал в архиве сразу после тебя. Ты, когда работу закончила, не выключила компьютер и даже не закрыла страничку поиска.

Марина несколько раз стукнула себя кулаком по лбу.

– Я это… – слабым голосом произнесла она, – веду небольшое расследование. И название корпорации всплыло в связи с одним дельцем. Вот и решила узнать об «Экстрополисе» побольше.

– Понятно, – кивнул Марат и, прихлебывая кофе, уставился в телевизор.

– Да! – вспомнила вдруг Марина. – И как я раньше не подумала! Марат, ты сколько лет работаешь в «Полуночном экспрессе»?

– Дай подумать… В следующем году будет двадцать, – сказал Марат. – Я пришел сюда сразу после института.

– Подходит! – кивнула Марина. – Значит, ты должен знать всех, кто работал в редакции на протяжении этих лет.

– Возможно. А кто конкретно тебя интересует?

– Некая Алла Троепольская. Я наткнулась на ее фамилию, когда читала о корпорации. А точнее, о взрыве здания в порту. Статья вышла шестнадцать или семнадцать лет назад. То есть как раз при тебе. Так кто же такая эта Троепольская?

В ответ Марат расхохотался, едва не расплескав кофе.

– Ты действительно не знаешь? – спросил он.

– Откуда мне знать? – удивилась девушка. – Я здесь всего пять лет!

– А ведь ты с ней работала. И даже часто встречалась в этой самой комнате.

– Не может быть! – уверенно сказала Марина. – Такую фамилию я бы запомнила!

– Ах, да! Возможно, при тебе она уже не пользовалась этим псевдонимом, – вспомнил Марат. – У нее было очень много вымышленных имен. Лишь в последние годы она работала под своей настоящей фамилией.

Марина уже начала выходить из себя.

– Да о ком ты?!

Вместо ответа Марат молча ткнул пальцем в телевизор. Озадаченные Ирина и Марина развернулись к широкому экрану и замерли, как громом пораженные. По местному каналу шли криминальные новости. Ведущая Лидия Белохвостикова чарующе улыбалась телезрителям. Даже когда она рассказывала о жесточайших преступлениях, ослепительная улыбка не сходила с ее приятного лица.

Глава двенадцатая

Орестес и Цирцея

Б елохвостикова?! – потрясенно произнесла Марина. – Она и есть Алла Троепольская?! Ничего себе! Так ведь это было семнадцать лет назад! Сколько же тогда Белохвостиковой?!

– Она на пару лет старше меня, – с улыбкой произнес Марат. – Только я тебе этого не говорил. Если узнает – мне не жить!

– Она выглядит моей ровесницей!

– Чудеса пластической хирургии, – предположила Ирина Клепцова.

– И она писала статью о взрыве лаборатории Штерна в порту… – Марина принялась нервно ходить по комнате. – Хотя, что ж тут странного? Она всегда умела выбрать тему. Постоянно находилась в эпицентре событий…

– Вовсе нет, – сказал Марат. – По правде сказать, до той статьи она была на плохом счету у руководства: нерасторопная, неумелая, всегда все из рук валится. Помнится, когда она собирала материал для статьи на руинах взорванного здания, с ней приключился какой-то несчастный случай. Подробностей не знаю, но она очень долго провалялась в больнице. И там, видать, поняла, что пора браться за ум. С тех пор ее карьера пошла в гору.

– Еще как пошла, – охотно согласилась Марина. – Я в жизни не встречала более скользкой, наглой, вредной и беспринципной женщины! Она и на телевидение-то пролезла только потому, что перешла мне дорогу!

Ирина помнила эту историю: как-то Марина рассказала ей, как Лидия, в ту пору еще журналистка «Полуночного экспресса», отбила у нее интервью со знаменитой киноактрисой Ангелиной Зверевой. Интервью имело оглушительный успех, Лидию заметили и пригласили работать на телевидение. А Марина осталась в газете. Она уже давно не жалела об этом, но все равно было неприятно, что ее так нагло кинули.

– Саму статью ты читала? – поинтересовался Марат.

– Полностью – нет. Времени не хватило, – призналась Марина.

– Еще тогда у меня создалось впечатление какой-то недосказанности. Лидия сознательно опустила некоторые факты, а может, просто решила не придавать им значения. Мне показалось странным, что она не упомянула о том, чем занимались в лаборатории. А ведь дела там творились темные… – Марат допил кофе и поставил чашку на стол. – Но, как бы то ни было, все это случилось очень давно!

Программа новостей на телеэкране сменилась рекламной заставкой.

– А вообще, – сказал Марат, – если тебя это интересует, поговори с самой Белохвостиковой. Она ведь частенько бывает в редакции. Приходит разузнать последние новости, поболтать с бывшими коллегами…

– Подслушать и украсть темы для возможных репортажей, – продолжила Марина. – Я бы предпочла вообще с ней не встречаться, но, видимо, придется. Она – очевидец тех событий, и я просто обязана поговорить с ней.

* * *

– Как, уехал?! – воскликнул дед Николай. – Уже?! Вот незадача! А я спал, как слон, и даже ничего не слышал!

– Панкрат просил попрощаться с вами от его имени, – послышался приглушенный голос Ксении.

Никита открыл глаза. Комнату заливал солнечный свет. Настенные часы показывали девять утра. В квартире уже вовсю ходили, хлопали дверями, гремели посудой – дед Николай готовил завтрак. Было как-то неудобно валяться в постели, и Никите пришлось встать. Он вылез из-под теплого одеяла и с наслаждением потянулся.

Едва он успел натянуть штаны, как в комнату осторожно заглянула Ксения.

– Хорошо выглядишь! – улыбнулась она. – Синяк уже почти прошел.

Никита и сам забыл про ушибленную скулу. Он ощупал лицо рукой. Боли не чувствовалось. Все-таки в его способностях было и множество положительных моментов. Ксю ушла на кухню к дедушке, а Никита отправился умываться.

Десять минут спустя завтрак был готов. Дед Николай, щеголявший в цветастом переднике, повязанном прямо поверх белой рубашки и строгих черных брюк, собственноручно напек оладий и поджарил гигантскую яичницу. Все так и спорилось в его руках – приятно было поглядеть.

Когда все сели за стол, дед разлил по чашкам горячее какао.

– Панкрат, значит, уехал, – жуя оладью, пробурчал он. – А вы когда намереваетесь удрать?

– Сегодня вечером, – сказал Никита. – Поедем на последнем экспрессе.

– Отлично! Стало быть, у нас еще весь день впереди, – обрадовался Николай Павлович. – Хорошо, что я сегодня отпросился с работы! Чем займемся?

– Может, погуляем по городу? – предложила Ксения. – Покажете нам достопримечательности?

– Хорошая идея! – с готовностью поддержал ее дед Николай. – После завтрака и отправимся!

Так они и поступили. Прогулка по Клыково затянулась почти на весь день. Маленькие магазинчики и кафе, аккуратные скверики, занесенные снегом, многочисленные скульптуры на площадях и набережной (через городок протекала река) – от всего этого так и веяло стариной. Дед Николай знал много интересных историй, связанных с тем или иным строением. Не зря он много лет проработал архитектором.

Основной достопримечательностью города были многочисленные мостики через реку. Все туристы, посещавшие городок, считали своим долгом сфотографироваться рядом с ними. И Никита с Ксенией не стали исключением – Николай Павлович сфотографировал их у каждого моста. Затем они прошлись по площади, заглянули в пару бакалейных магазинчиков, посетили кофейню, где их напоили вкуснейшим кофе. А затем снова долго гуляли по набережной, разглядывая причудливые мосты с коваными перилами и фонарями и многочисленные бронзовые статуи, припорошенные снегом.