Сладкая помощница для Альфа-кондитера (СИ) - Скай Рин

Так. Всё. Как бы сложно не было. Как бы до дрожи не хотелось слизать капельки влаги с сердито-вздымающейся женской груди, точно там проистекает источник, оазис для путника в пустыне, кем я сейчас себя чувствую с пересохшим от страсти горлом, надо остановиться!

— Нет, конечно! — вешаю на себя маску равнодушия. Пихаю ей в руки свою футболку, и резко развернувшись, чтобы не заметила безобразия в штанах, выхожу из комнаты.

***

Алиса

Он думает, что я не заметила?! Маньяк озабоченный! Стоял и слюни пускал подглядывая! А еще взрослый мужик! Хозяин кондитерского производства! Нет, вы только посмотрите на него! Знала бы, что за невинной просьбой позаботиться обо мне стоит разнузданный разврат — закрылась бы на все замки от шефа! А еще лучше, вообще бы душ не принимала. Лучше липкой быть, но сохранить честь!

И что это такое он мне протянул?! Свою футболку?! Расправила ее в руках, приложила к себе. Она настолько огромная, что будет мне аккурат до коленей. Как платье «оверсайз». Даже штанов не потребуется, потому что в его джинсах я наверняка утону, и никакой ремень не поможет.

Надела белье, свои белые носочки, что были под джинсами, и его футболкой все стратегически важные части тела прикрыла. Вроде приличный комплект получился. Домашний. Подхожу к зеркалу. Распускаю волосы — они, слегка влажные закудрявились и волнами ниспадают на плечи.

Красоваться долго перед зеркалом нет смысла. Если Дракон говорит, что даст задание, то он его даст, и только от моей скорости будет зависеть то, как скоро я окажусь дома в теплой постельке и с мурчащим Степкой в обнимку.

Выхожу из комнаты. Иду по бесконечно-широкому коридору. Квартира Дракона настолько огромна, что я не сразу нахожу кухню. И то только по запаху. Обалденному запаху свежего куриного бульона, который пробивается не смотря на мой заложенный нос. Стою в нерешительности за закрытой дверью. Дракон несомненно там. Уютно бормочет телевизор, видимо показывая один из музыкальных каналов.

— Заходи! — слышу я знакомый рык из-за двери.

И как он узнал, что я топчусь на пороге?

Открываю дверь, робко прохожу в святая святых босса-кондитера — его кухню, личное интимное рабочее пространство. Дракон помешивает нечто бурлящее в кастрюльке, от которой и исходит тот самый одуряющий пар.

Встречаемся с ним взглядом. Ранюсь об эту острую темноту, что режет меня кинжалом по живому: скользит по губам, ниспадает ниже, по беззащитной шее и низкому, в этой огромной майке декольте. Не стесняясь ничего, взгляд медленно оглаживает полушария, надежно прикрытые кружевом и хлопком, затем спускается к плавному изгибу бедер, отчего в животе все закручивается в вихрь болезненно-сладостных спазмов, касается обнаженных коленок, и наконец, останавливается на ступнях, обутых в белые носочки.

— Не стой на плитке! — сдвигает свои идеальные брови к переносице.

Надо же, сама заботливость! Я следую его указаниям, перешагивая на длинный ворс мягчайшего бежевого ковра. Так теплее. И ближе к опасному шефу.

— Сладкая, не будь истуканом! — как рявкнет вдруг, возвращаясь от носочков к глазам, — доставай тарелки и приборы. Думаешь я тебе прислуживать буду?!

О, нет… конечно же я так не думаю! Чтобы Драконяка снизошел до такого, это нонсенс!

— Достаточно того, что я сварил тебе бульон. Накрывай на стол сама!

— Хорошо. — пожимаю плечами. Температура спала, мне полегче. И не привыкать собирать на стол для Вади. Почему бы не сделать того же самого для «дорогого» босса? — Где у вас тарелки?

— Глаза разуй! — как гаркнет в ответ, что у меня чуть сердце не остановилось. — Ты можешь молча сделать хоть одно дело?!

Мне обидно. Что за обращение? Как можно привезти домой больную девушку, вызвать ей врача, сварить бульон и кричать на нее как ненормальному?! Точно нервы надо лечить.

Сердитая, молча лезу в его шкафы. Не хочет мне подсказывать — не беда, сама все найду. А если увижу что не нужное, так это дорогой шеф сам виноват.

Но ничего крамольно-криминального я не обнаруживаю. Фирменные силиконовые формы для выпечки, хромированные, точно у хирурга приспособления для украшений тортов, дорогие натуральные специи и пряности.

— Накрыла? — поднимает бровь босс. — Разливай!

И зачем только так сказал? Я и разлила… половником мимо тарелки прямо на пальцы… а она как выскользнет из обожжённой руки и в направлении к дорогущему ворсу светлого ковра полетит.

«Катастрофа» — думаю я, стремительно прикидывая стоимость пушистого шедевра, которую наверняка Дракон вычтет из моей зарплаты, если шею конечно до этого не свернет!

Но за секунду да апокалипсиса босс успевает. Каким-то чудом ловит бульон, не дав тому расплескаться на пол.

На пол он конечно не проливается, а вот на руку Драконяке даже очень. Роман швыряет тарелку на стол хватает мое обожженное запястье.

— Сильно обожглась? — с секунду он оценивает состояние покрасневшей кожи, и не обращая внимание на свою травму подносит наши обе руки к крану. Открывает холодную воду.

Под ледяным напором моментально становится легче и я уже в полной мере осознаю, в какой двусмысленной позе прижата к раковине крепким мужским телом. Дракон же, надежно зафиксировав меня собой манипулирует нашими пострадавшими руками под тугими струями.

Какое же широкое у него запястье! Смуглое, перевитое затейливым узором вен. Мое, по сравнению с ним кажется игрушечным, фарфорово-кукольным. А его руки! Мощные прокаченные бицепсы, покрытые темными волосками, тот самый вытатуированный дракон, выглядывает хвостом из-под его футболки…

В любой другой ситуации я бы уже давно задеревенела от холода, но жар от его тела не может не согреть даже во льдах севера.

Я вижу, что рука шефа пострадала гораздо больше — на нее вылилась значительная масса горячего бульона. Знаю, что ему сейчас наверняка больнее, но не смотря на это, Дракон тянется к беззащитно-выставленному перед ним плечу, опаляя дыханием нежную кожу и с шумом втягивает воздух. В следующее мгновение я чувствую его колено, скользнувшее под футболкой вверх, и прижавшееся к самому запретно-сокровенному, рождая до одури сладкую конвульсию моего безвольного тела.

Глава 13

— И не забудь картошки фри пожарить к курочке в духовке! — противно взвизгивает голос Вадима в трубке.

— Угу.

Пытаюсь хоть как-то пошевелиться, все еще прижатая разгоряченным боссом к раковине, но тщетно. Из-за своего маневра лишь плотнее насаживаюсь на его колено. Из драконьего горла вырывается хриплый рык. Колено качается и натирает мне самое чувствительное место сквозь кружево белья.

— Надоело. Не будет вечером домашней еды — меня самого дома тоже не будет! — осмелев грозится муженек.

— Угу.

На автомате выпаливаю я, во все глаза глядя на почерневшие омуты Дракона, боясь одного — оставить влажный след на его колене, затянутом в джинсовую ткань. Вот позорище-то будет!

Потом подумаю, чего там вякает муженек, может и не плохо, если его самого вновь не будет, но пока мне совершенно не до этого.

— Буду поздно. — никак не успокоится Вадим. — Добирайся сама.

— Угу.

Колено шефа продолжает толкаться, поглаживая меня уже влажную насквозь. Я тяжело дышу. То ли от простуды, то ли от захлестывающего желания. Нос заложен и мне приходится приоткрыть губы. Босс голодным зверем смотрит на них всего в паре сантиметров от моего лица.

— Люблю тебя, Алис!

— Угу.

— Чего угу?! — обижается Вадим. — А ты меня?

— Угу… ах! — прикусываю губу на последнем восклицании, потому что свободная рука босса властно сминает ткань, задрав ее сзади проникает под футболку и замирает на обнаженной пояснице, на опасной границе рядом с резинкой трусиков.

— Чего ты стонешь?!

— Я… обожглась! — голова соображает плохо из-за слегка шершавых пальцев, что пробегают вдоль позвоночника вперед сонма мурашек, неотступно следующих за ними.

— Сильно?

— Угу. Вечером… поговорим!

Вадим скидывает звонок, а я, не отвлекаемая больше дорогим мужем, понимаю, как далеко мы сейчас зашли с Романовым. Вернее он зажал, а я… растеклась лужицей в этих властных объятиях. Нужно срочно прекратить этот беспредел, не то упаду с ним бездну, пучину страсти. Он-то выберется, не сомневаюсь! Ведь кто я для него? Случайная знакомая из клуба с которой он провел потрясающую ночь? Помощница на фабрике? Смазливая мордашка и доступная кукла, чтобы не сказать грубее?! Нет! Я не хочу быть всем этим! А потому нахожу в себе силы и решительно отталкиваю его: