В ад и обратно (СИ) - Петерсон Хельга

Диди хохотнула.

— Наоборот! Я в полной заднице! Но, кажется, я надышалась краской, потому что мне весело.

— Какой краской?

— Понятия не имею. Водоэмульсионной, наверное. Хочешь, я достану ведро из урны и зачту тебе этикетку?

— Ди? — на этот раз Лекс действительно насторожилась.

Диана вздохнула, прикрыла глаза рукой.

— Все нормально, я не свихнулась, — сказала она. — Красила потолок в своей норе. В синий.

— А-а… Почему в синий?

— Другого не нашлось.

— Ясно… — Алексис запнулась. — Звоню, чтобы кое-что рассказать, но уже сомневаюсь, стоит ли.

— Говори. Я под краской, мне будет весело.

Лекс помолчала. И теперь уже насторожилась Диана. Она резко села на кровати и приготовилась.

— В общем… — начала Алексис. — Уильям приезжал.

Сердце Дианы замерло на полсекунды. Только на полсекунды. Дальше оно снова забилось в обычном ритме.

— Куда? — бесцветно спросила Диди.

— К нам с Эдом. Не знаю, откуда он узнал наш адрес. Эдриана не было дома, а я не стала открывать. Он долго ходил под окном, сидел на крыльце… А потом вышла соседка.

— Соседка?

— Да, та, у которой мы брали садовые ножницы… Я стояла возле двери, слышала, как она сказала, что таких кобелей, как Билли, в Турции упекают за решетку на пять лет. Кажется, она еще чем-то щелкнула, наверное, секатором, и пригрозила вызвать полицию, если Билл и дальше будет ошиваться возле ее дома. В общем он после этого быстро испарился.

Диана молчала, глядя в окно на все такое же свинцовое небо и пытаясь понять, что она чувствует. В мыслях была пустота, да и в душе тоже.

— Ди, — тихо позвала Алексис. — Если он нашел наш адрес, то скоро приедет и в Кливдон. Он же был у твоих родителей, должен бы уже догадаться…

— Пусть только попробует явиться, — решительно заявила Диана. — Если я ему ничего не отрезала сразу, то отрежу сейчас.

Алексис снова замолчала. Но ненадолго.

— Ди, все нормально? Хочешь, я приеду? Сходим в паб, погуляем…

— Все нормально. Слушай… давай, я перезвоню. Что-то от этой краски и правда нехорошо стало.

— Ладно, — неуверенно согласилась подруга. — Тогда пока.

Диана нажала на кнопку завершения вызова и снова уставилась в окно. Что же она чувствовала на самом деле? Только пустоту. Время шло, а она так и не нашла, чем заполнить эту зияющую дыру. Уехала из Лондона, встретилась с семьей, сменила работу, а пустота так и осталась пустотой. А бежать дальше не имело никакого смысла.

Эта мысль подстегнула Диану. Как ошпаренная, она подскочила с кровати, выбежала в коридор и слетела с лестницы. Так и оставшись в забрызганной краской футболке, Диди набросила на плечи джинсовку, выскочила на улицу, подхватила валяющийся на траве велосипед и стремительно выехала со двора. Сидеть в комнате над гаражом и смотреть в маленькое окошко на серый свинец неба было невыносимо. Диана сама не знала, куда едет, но подальше от удушающей комнаты.

Ричард скручивал провод удлинителя от газонокосилки, когда послышались далекие раскаты грома. Закончить приводить двор в порядок он успел до дождя. Идея посетила внезапно, хотелось отвлечься от идиотских мыслей о вчерашнем вечере. Диана Мастерс не выходила из головы. Он зашел слишком далеко. Девушка не стала бесить его меньше, однако вчера она заставила взглянуть на нее немного иначе. Ричард гнал от себя чувство вины, искал аргументы и находил их. Но вина висела над головой, как это тяжелое серое небо.

Провод зацепился за кусты. Рич несколько раз попробовал дернуть, но бесполезно, застряло прочно. Бросив на землю наполовину скрученную катушку, он пошел к другому концу длинного шнура чтобы высвободить его из прутьев можжевельника. Рич уже присел на корточки и запустил руку в куст, когда совсем рядом, за забором раздались шаги. Подняв голову, Ричард осмотрелся. Он никого не ждал, и шаги его не очень беспокоили, просто это была обычная человеческая реакция на какой-то посторонний звук. Но то, что он увидел, заставило его снова нырнуть за куст.

Во двор уверенной походкой вошла Марианна. В этот раз цветом настроения был голубой. Голубая кофточка в разводах, голубая джинсовая юбка, голубой обруч на голове. Марианна несла очередное подношение, укрытое голубой салфеткой. Смотрелось симпатичнее, чем взрыв розового зефира, однако абсолютно непонятно, как и зачем «голубая волна» оказался на участке Ричарда. Следующий урок намечался только послезавтра, и до тех пор ученицу никто не ждал. Но, видимо, Марианна не могла находиться в разлуке так долго, это единственное объяснение, которое приходило на ум. Оно же удерживало Рича в маленьком пространстве между кустом и забором. Он еще не успел морально подготовиться к очередному бенефису.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Если бы Марианна хоть немного смотрела по сторонам, она бы увидела хозяина дома, по-детски выглядывающего из-за можжевельника. Но дама была настолько уверена в себе, что ей не требовалось изучать окрестности. Она шла напролом. Рич видел, как ученица постучала в дверь, слышал, как она откашлялась. Затем принялась поправлять юбку и вырез голубой кофточки. Ричард с трудом подавил смешок. Впервые он заглянул за кулисы и увидел, что происходит до того, как начинается спектакль. Актриса готовилась.

Дверь открыла Келли. При взгляде на гостью, глаза ее расширились и брови прыгнули на середину лба. Тринадцатилетки не отличаются деликатностью, и Рич им иногда завидовал.

— Э-э… — протянула дочь, бегая взглядом по Марианне и наконец уставившись на тарелку с голубой салфеткой.

— Папа дома? — деловито спросила ученица, не дожидаясь приветствия.

В этот момент Ричарду захотелось оказаться где угодно, только не дома. Келли продолжала глупо рассматривать голубую салфетку, что давало ему небольшую отсрочку.

— Келли, милая, — сладко позвала Марианна. — Папа дома?

Рич решил, что не сможет показаться ей на глаза. Просто не сможет. Он высунулся из-за можжевельника наполовину и взмахнул рукой, привлекая внимание дочери. Она уловила движение, взгляд ее метнулся в сторону куста.

— Что? — отрешенно спросила она у гостьи, при этом непонимающе глядя на Рича.

— Ох уж эти подростки, — нервно хохотнула Марианна. — Позови, пожалуйста, папу.

Ричард выпучил глаза и скрестил руки «иксом», надеясь, что девочка его поймет.

— А-а… — снова протянула Келли. — Папа? — она запнулась. — Так а-а… Папы нет вообще-то… Да, точно… Он ушел.

Марианна как-то бесцельно посмотрела по сторонам. Рич стремительно нырнул за куст и теперь уже пытался рассмотреть сцену через прутья и иголки.

— Правда? — спросила ученица, снова поворачиваясь к Келли. — Надолго?

— Не знаю, — уже увереннее пожала та плечами. — Он не уточнял. Сказал, что пойдет… э-э… прогуляется.

— Так ведь гроза намечается.

Дочь щелкнула пальцами.

— Точно! И вы вышли из дома, да еще без зонта?

Это замечание попало в цель. Марианна переступила с ноги на ногу, нервно огладила юбку.

— Хотела поговорить с Ричардом кое-о-чем… Может, я его подожду? Он должен скоро вернуться, не станет же гулять под дождем.

Келли неуверенно посмотрела в сторону можжевельника, но Рич не рискнул выглянуть снова. Он только надеялся, что дочь как-то сымпровизирует.

— Вы уверены? — спросила она. — Вам же тоже придется пережидать дождь.

— Ох, Келли, — отмахнулась Марианна. — Обо мне не беспокойся!

И она уверенно отодвинула девочку в сторону и прошла внутрь. Келли с ошарашенным лицом посмотрела ей вслед, а потом снова развернулась к кусту. Ричард высунул голову, приложил палец к губам. Дочка пыталась жестами пояснить ему, что ее папаша чертов придурок, но Рич только сложил руки в молитвенном жесте и снова нырнул в укрытие. Он слышал, как через какое-то время дверь громко хлопнула, выражая весь протест дочери. Подождав еще минуту, Ричард вылез из-за можжевельника и рысцой пробежал к воротам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пора было что-то делать. Весь этот фарс начинал доставлять неудобства. Следующий урок Марианны станет последним, а пока можно и правда прогуляться, прочистить голову.