Фобия - Елена Тихонова

обстановка, – попыталась оправдаться она, – наверное, я хотела отвлечься и понять, где я оказалась. А соседи не закрывают окон.

– И ничего странного не заметили?

Вика солгала, что нет. Рассказывать о частной жизни девушки из дома напротив, она посчитала чем-то порочным. Достаточно было и того, что Власов узнал о ее слежке за посторонними людьми.

– Женя – девушка хрупкая. Она и весит меньше меня, пусть и выше на целую голову. Я провела эксперимент накануне, – она подняла голову на следователя, тот заинтересованно подался вперед, прищурив глаза. – Под моим весом половицы не скрипят. Значит, и под весом Жени не скрипели бы.

– А ее муж?

– Никогда бы не стала подозревать в чем-то подобном человека в возрасте и с серьезной работой.

– Считаете, что у него именно такая работа?

Вика передернула плечами.

– Он ходит с чемоданчиком, у него дорогущая машина, и он сумел купить дом в элитном поселке. Я не думаю, что он простой сантехник.

– Он юрист. В этом поселке я не впервые. Многих из тех, кто живет здесь, я ранее уже допрашивал, но по другому делу.

– Вы говорите о том убийстве семьи?

– Вы слышали об этом? – удивился он.

Вика кивнула.

– Прошло много времени, но ваши соседи уже тогда жили тут. И вы правы, я бы тоже не стал подозревать адвоката в желании проникнуть в чужой дом. А как насчет вашей домработницы?

– Она приезжая. С виду довольно милая, может, немного заносчивая. Возможно, заносчивая она только со мной.

– Я поговорю с ней, как и с вашей соседкой. И по поводу двери тоже.

Вика предупредила его, что о ночном вторжении в дом Геле пока неизвестно.

– Сошлюсь на то, что вы немного обеспокоены молчанием подруги, – пообещал он. – А, кстати, почему не рассказали?

– Не знаю, не тот она человек, с которым бы я делилась переживаниями.

– И о вашем недуге она тоже не знает? О том школьном деле?

Вика отрицательно покачала головой.

– Она решила, что я социофоб. Аня, конечно, могла ей рассказать, либо она что-то могла слышать с чужого разговора, но мне она никак не дала этого понять. Нет, – Вика снова покачала головой, – она ничего не знает.

Несомненно, ей показалось странным, что Вика торчит в доме безвылазно, но какое ее было дело, в конце концов?

– Значит, по ступеням спускался кто-то, кто весит больше вас? Вроде меня?

– Килограммов семьдесят пять и более.

– Например, Ангелина?

– Например, она, – согласилась Вика. – И еще несколько десятков тысяч человек, которые живут в городе и за ним. Миллионы из тех, кто живет в стране.

– Не будем заходить так далеко. Ваш поселок охраняется, а доступ в дом имеет не так много людей.

– Так и есть. Женя тоже предположила, что это кто-то из местных.

– И тот, кто знает о задней двери, ее маленький секрет. Я думаю, этот человек был ранее вхож в дом. Спасибо за кофе, прогуляюсь в гости к вашим соседям. А после заеду к домработнице. Вы ее адрес или телефон не подскажете?

Но Вика не знала ни того, ни другого.

– Хорошо, найдем.

Она проводила следователя до двери и вновь открыла для него калитку.

– На ночь вы ее запираете?

– Нет. Аня мне сказала, что она запирается автоматически, и без этого, – она подняла вверх руку, в которой был зажат пульт – небольшая серая коробочка с парой кнопок, – ее не открыть. Он же отпирает ворота.

– А как же ваша соседка и домработница проникли во двор?

– У Гели наверняка есть такая же, – сказала Вика, имея в виду пульт. – А Женя протиснулась между воротами и забором, там есть небольшая лазейка.

Вика попыталась найти тот проем, в который прокралась худенькая, как спичка, Женя, но с этого ракурса дырки словно бы и не было. Она показала Власову примерное место, и тот пошел к забору, чтобы поискать ее. Он обернулся к ней и указал на место за кустами роз у дальней части ворот.

– Это здесь! – крикнул он, внимательно осмотрев проем. Некоторое время он изучал кусты роз и ограду с обеих сторон, но, кажется, искомого не нашел и разочарованно потер подбородок.

Он вернулся к калитке и махнул ей рукой. Она дождалась, когда калитка закроется за ним, заперла дверь и включила сигнализацию. Несколько минут простояла у окна, затем вернулась в мансарду.

Глава 10.

– Он меня допрашивал, как преступницу! Что такого ты рассказала ему, что он взялся за мою семью?

– Ничего особенного.

Девушки сидели наверху. За окном начинало темнеть, а Женя и не торопилась домой. Гостей в этот день она больше не ждала, но спустя два часа после ухода Власова, к ней постучала соседка. Щеки ее раскраснелись, будто она бежала стометровку на время, а глаза горели. Едва успев войти в дом, она сообщила, что полицейский допрашивал ее и домработницу.

– Ольга, понятное дело, в отказ по всем статьям, а я что могла ему сказать?

– О двери он узнал от меня, как и о тебе.

– Да, я ему тоже все объяснила. Ведь не втихомолку же я ходила к Ане. Но вот загвоздка! Как именно можно войти через заднюю дверь я узнала от Ани, а та словно на необитаемом острове без телефона. Почему она не отвечает?!

Этот вопрос Женя повторила не в первый раз, но Вике казалось, что этот вопрос ей непрестанно задают третий день подряд, а ответить на него она была не в состоянии. Пока Вика запирала на все запоры парадную дверь, Женя выложила весь свой разговор с Власовым, не скрывая возмущения.

– Понятия не имею. Геля сказала, что у Ани проблемы со связью.

Женя поморщилась при упоминании имени домработницы.

Она потянула ее в мансарду, где Вика работала после ухода следователя. Женя сидела на полу и гладила кота, держа в руке опустевшую кружку из-под кофе. Вика надеялась, что соседка скоро начнет собираться домой, к сыну и давно вернувшемуся с работы мужу. Женя сидела у окна, задернутого занавеской, и смотрела на свой дом через «глаз» телескопа. Вика включила светильник на столе, где она работала. Тени плясали по стенам, дальняя часть мансарды тонула в сумраке.

– Этот твой следователь допрашивал Гелю?

– Сказал, что заедет после и к ней. Но он не мой, как ты выразилась, и не отчитывается, допросил или нет. А что?

– Я могу понять, если Аня забыла запереть изнутри заднюю дверь, но в доме почти всем занимается Ангелина, могла и она забыть закрыть цепочку на двери, перед их отъездом. Эта их домработница абсолютно безголовая,