Рефлекс выживания - Ирина Невская

— Что ты так о ней беспокоишься? — спросил брат.

— Я не о ней беспокоюсь, я в принципе говорю, что тебе пора к одному берегу пристать. Твоя нерешительность начинает раздражать.

— Моя личная жизнь, дорогая, тебя вообще не должна волновать. Если мы состоим в родстве, это не значит, что ты можешь совать нос в мои личные дела.

— Даже так? — усмехнулась я. — Пожалуйста, делай, как знаешь, можешь ещё с десяточек девчонок заиметь, если сил на всех хватит. На свадьбу не приглашай, не приду.

Я встала и пошла к двери, а брат кинул мне вдогонку:

— Сначала в себе разберись, а то советы вы все давать готовы, смотри, как бы тебе самой старой девой не остаться…

— Что? — переспросила я. — Что ты сказал?

Слёзы покатились у меня по щекам от обиды, и я вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

Почему так несправедливо распорядилась судьба: только у нас с братом наладились отношения, мы опять поссорились, наговорили друг другу кучу гадостей и снова превратились в чужих людей. Почему? «Ну, и пожалуйста», — думала я, в который раз глотая горькие слёзы обиды после разговора с Андреем. Не было у меня никогда брата и не будет. Проживу без него. Старой девой назвал? Идиот! Подобное оскорбление не прощу ему никогда. Ведь прекрасно же знает обо всех моих любовных неудачах, и как старший брат, родной человек, мог бы посочувствовать, а он, наоборот, никогда не сочувствовал, а говорил: «Так тебе и надо». Разве так должен говорить брат сестре? Черствый, бездушный эгоист. А я тоже хороша: раскатала губу, обрадовалась, что наконец брата обрела. И мамы рядом нет, чтобы поплакаться. Она далеко, на другом конце страны живёт вместе с дедушкой, по телефону многого не расскажешь. А здесь у меня, кроме Ленки, никого нет, с кем можно поделиться… Только у Ленки своя беда. Ей не до моих ссор с братом. Я привыкла уже лить слёзы в одиночку, закрывшись в кабинке туалета, чтобы никто не видел.

Немного успокоившись, взяла себя в руки и вернулась на своё рабочее место. Андрей, к счастью, уже ушёл, Крыса тоже куда-то удалилась, остались только Лена и Светка. Но они были заняты своими делами, поэтому не заметили моих заплаканных глаз. Я же поспешила быстренько привести себя в порядок: легкий ненавязчивый макияж, и всё — даже следов от расстройства не осталось. Слёзы? Да вы что? Какие слёзы? И вовсе я не старая дева. Весна на дворе. Любовь, любовь и всё такое. Какая ерунда — с братом поссорилась. Фи! В первый раз, что ли?

Глава 17

Наконец-то Лена закончила свою работу, и мы поехали домой.

— Видала? Парня возле джипа? — спросила она, едва мы остались одни.

Я кивнула:

— Кажется, ты говорила, что он на новую работу устроился? Оказывается, вон куда.

— Да, кто бы мог подумать, что этот… — подружка высказалась о Петеньке нелицеприятно, — себе такую работу найдёт. И как совести хватило приезжать сюда, он же прекрасно знает, что я здесь работаю.

— Очень просто, — ответила я, — приехал и всё, это его работа, судя по всему, он у них за шофера, а что касается совести, то её у твоего благоверного отродясь не было.

— Бывшего, запомни, бывшего, — пояснила она, — и этот гад никогда не был моим благоверным.

Я хотела напомнить ей о том времени, когда Петенька был для неё и благоверным, и любимым, и единственным, и неповторимым, но сдержалась, не стала сыпать соль на рану.

— Да, кстати, а что там за новый мужчинка? — спросила Ленка с нетерпением, резко переменив тему разговора. — Рассказывай.

— Ничего особенного, — ответила я. — Мужик как мужик, его фирма на втором этаже.

— А-а-а, — разочарованно протянула подруга. — На втором этаже все мужики какие-то пришибленные, я думала, ты мне что-нибудь интересненькое расскажешь.

— Извини, что есть.

— Тебя домой подбросить или куда-нибудь в другое место? — спросила подруга.

— Ты на свидание?

Ленка кивнула. Я, вспомнив просьбу брата, решила её предостеречь:

— Ты не думай, я не против твоей тесной дружбы с Сергеем. Просто с ним не всё до конца ясно, ничего ему не рассказывай, пожалуйста.

— Я не дура, — ответила она. — Тем более что у нас достаточно других тем для разговора.

— Неужели он ни разу у тебя не спрашивал о наших делах?

— Вроде нет, хотя… Постой, как-то один раз он спросил, не знаю ли я, куда делись документы, из-за которых пострадал Андрей Альбертович.

Я повернулась к ней и с волнением спросила:

— Ну, а ты?

— Я? Конечно, прикинулась валенком, и он больше не спрашивал об этом.

— Вот видишь, — сказала я Ленке, — Серёженька — ещё тот фрукт. О документах ему никто не говорил, только о Катькином отчёте. Откуда он узнал?

— Не беспокойся. Я знаю, о чём говорить с мужчиной, когда остаюсь с ним наедине.

Я усмехнулась и сказала:

— Смотри, не влюбись только.

— Ой, — отмахнулась подружка, — мы учёные. Замуж за него не собираюсь. Между прочим, не знаю, как следователь, а любовник он потрясающий.

— Тебе виднее, — ответила я, и мы засмеялись.

Лена высадила меня возле магазина — новенького супермаркета, открывшегося в нашем районе недавно. Мне нравилось ходить туда за покупками: во-первых, потому что он недалеко от дома, во-вторых, здесь можно было купить всё необходимое. Раньше приходилось бегать как гончей из магазина в магазин, поэтому каждый такой поход превращался в пытку. То ли дело теперь: зашёл себе в магазин и покупай всё, что надо, в одном месте. Кроме того, в супермаркете был небольшой кафетерий, где можно было посидеть и отдохнуть с чашечкой кофе, кстати, очень вкусного.

Купив продукты, я зашла в кафетерий, чтобы насладиться долгожданным отдыхом. Облюбовала уютный столик и села с чашечкой кофе.

— Привет, красавица, — раздался тихий и нежный баритон.

Я подняла глаза и обомлела: передо мной стоял мужчина моей мечты или, если угодно, любовь моей юности — повзрослевший Луис собственной персоной. Конечно же, я ожидала увидеть кого угодно, но только не его, мою первую любовь. Наверное, от неожиданности у меня на лице отразился испуг, потому что Луис засмеялся и сказал почти без акцента:

— Да, это я, Сандра, я, а не приведение.

Я судорожно сглотнула и, заикаясь, спросила:

— Ты? Ты? Но как? Каким образом? Ты же уехал, кажется, навсегда.

— Уехал и вернулся, — ответил он и сел рядом со мной. — Здесь больше возможностей, чем дома. У вас такая неразбериха творится, только дурак не воспользуется моментом.

Я сидела и слушала его, как во сне, настолько невероятным был он сам и его присутствие здесь, в нашем городе. Лишь сейчас я разглядела его: в сидящем передо мной человеке от моего Луиса мало что осталось, к сожалению. В нём не было уже той мужественности, которая так прельщала, вместо неё появилась холеная обрюзглость. Глаза… его красивые глаза, тоже утратили юношеский задор и блеск, к тому же из голубых и бездонных они превратились в две бесцветные прозаические щелки. Изменился и взгляд этого человека: когда-то он был ласковым, как и его руки, а сейчас стал презрительным и хищным.

— Я хотел раньше найти тебя, но всё как-то не получалось. Бизнес отнимал всё мое время, — продолжал Луис.

— Да, да, я понимаю, — ответила я. — Так у тебя здесь есть своя фирма?

— Можно сказать и так, — сказал он. — Мне принадлежит этот магазин и ещё несколько заведений города.

— Да? — удивилась я. — Миленький магазинчик, ты молодец.

Он засмеялся и сказал:

— А ты изменилась, Сандра, тебя теперь невозможно чем-нибудь удивить.

Мне очень хотелось спросить про его семью, но я сдерживала себя. Пусть прочувствует, что я, действительно, уже не та легкомысленная девочка, которая смотрела на него когда-то, как на божество. Странно, но я больше не чувствовала прежнего щемящего томления в груди, и сердце моё не замирало при звуке его всё ещё чарующего голоса. Да, очень странно. Но это даже к лучшему, потому что тогда бы точно потеряла чувство собственного достоинства. Я не спросила у него ни о чём, что по-настоящему волновало, но Луис застал меня врасплох:

— Ты замужем?

Я кивнула. Он укоризненно посмотрел и сказал:

— Ну, ты и лгунья. Ведь у тебя нет никакого мужа, я знаю.

Я удивлённо вскинула брови:

— Вот как? Значит, у тебя всё же было время следить за мной, а вот желания встретиться не было.

Он окинул меня хищным взглядом и ответил:

— Что ты, дорогая, у меня всегда возникало желание, когда ты была рядом. А сейчас, когда вновь увидел тебя, я просто сгораю от него. Я так скучал, — Луис взял мою руку и поцеловал. — Может, отметим нашу встречу, я приглашаю. Я задумалась над этим интересным предложением: согласиться, что ли? Он всё ещё любит меня, это точно, вон как пожирает глазами, этими своими нагло-голубыми глазами. Стоп, дорогая, а как же Руслан? А что Руслан? Ведь не жена же я ему, в конце концов. Луис, дорогой, как я по тебе тогда страдала, если бы ты знал. Но ты, видно, не страдал по мне ни граммулечки, потому что уехал и ничего не написал. Да ты просто забыл обо мне! Нет, ты вовсе не любишь меня и никогда не любил. Моя мама, видя, как я страдаю без него, сказала: «Когда-нибудь, дочка, произойдёт в твоей жизни чудо, и ты узнаешь, или, скорее, почувствуешь, когда будет твой мужчина, а этот, видно, не твой». Неужели мама оказалась права, и чудо наконец-то произошло? Я взглянула на Луиса и поняла, что ошиблась. Этот совершенно чужой и неприятный мужчина уж точно не то самое чудо. Я с облегчением вздохнула. Кстати, а откуда ты знаешь, милый, что я не замужем? У тебя и в самом деле было время, но ты просто не хотел встречаться со мной, а теперь у тебя появилось желание? Так вот, милый, у меня уже давно оно пропало — желание любить тебя. Я в упор посмотрела на него и отрезала: