Берсерк - Александр Гаврилов

кидаться огнём, молниями и тому подобным. Мы просто становимся очень сильными и почти не восприимчивыми к урону. Это особенность нашего рода. Мы не одни такие, есть и ещё рода с похожими свойствами, но у нас они выражены ярче всего. Также есть рода, у кого способности завязаны на ловкость, скорость, или даже выносливость. Вариантов много, на само-то деле.

— Чуть не убежал, падаль. Но от меня так просто не скрыться, — довольно рыкнул подошедший Серёга, очередными пинком сбивая жертву с ног. Лицо брата полыхало такой яростью, что даже мне было страшновато на него смотреть.

— Ты чё, пёс, совсем оборзел? Ты хоть понимаешь, на кого собирался руку поднять? Да я тебе за брата не только руку, а вообще все кости щаз переломаю! — грозно навис брат над парнем, который от страха даже дар речи потерял, и лишь таращился на нас своими испуганными глазами.

— Ну? Я ответа жду! — слегка пнул его Серёга.

— Простите! Я не хотел! Я не знал! Да я понятия не имел, что он ваш брат! Если бы я знал, что у него такие братья, да я в жизни не полез бы к этому припа… Михаилу, то есть! — тут же затараторил он, преданно уставившись на брата, даже не пытаясь встать. Жалкое зрелище…

— Чё с ним будем делать, Миха? — глянул брат на меня, — Может, ноги ему сломать, чтобы неповадно впредь было задирать кого?

Он произнёс это таким спокойным и равнодушным голосом, что я как-то сразу понял, что он абсолютно серьёзен, и если я сейчас хотя бы в шутку с ним соглашусь, то тотчас же так и сделает.

— Не надо. Хватит с него. Думаю, теперь он будет за километр меня обходить. Пусть валит отсюда.

— Слышал моего брата, пёс? — мрачно глянул Серёга на парня, — Впредь чтоб держался от него подальше. Вали отсюда, пока я не передумал!

Дважды этого типа просить не пришлось. Он тут же вскочил на ноги, и не оглядываясь, быстро-быстро, почти бегом, умчался от нас.

— И долго ещё ты таким будешь? — опасливо поинтересовался я у Серёги, который всё ещё оставался в этом звероватом облике, когда мы подошли к их машине.

— Скоро отпустит. Долго я держать его не могу. Да и разозлиться сильно не успел. Через пару минут в норму приду, — успокоил меня брат, и залез в машину, от чего она ощутимо «присела».

— С такими возможностями впору в боях без правил участвовать. Все деньги ваши будут, — хохотнул я, садясь назад. В машине тут же установилась полная тишина, а братья так старательно не смотрели в мою сторону, что я сразу понял, что что-то тут не так.

— Да ладно? — не поверил я своим предположениям? — Серьёзно⁇ Но зачем это вам? Вам же и так род наверняка не хило отстёгивает! Да и невместно это вроде как вам…

— Дело не в деньгах, — нехотя произнёс Димон, сосредоточившись на дороге, — Дело в возможности выплеснуть ярость без правовых последствий, скажем так. Тренировки полноценно прийти в себя не дают. Спарринги тоже. Там приходится себя сдерживать, чтобы не покалечить людей. Ярость же и злость у нас имеют свойства копиться и периодически требуют выхода… Отец на охоту ездит, там в себя приходит, а нам с братом это не очень интересно, убивать животных, вот мы и подались в бои без правил. Только смотри, держи язык за зубами! Родители этого не знают!

— Могила! — твёрдо пообещал я, мысленно себе отметив, что мои братья весьма наивны, если действительно верят в то, что родители не держат их под плотным контролем и не знают каждый их шаг.

— Но кто вообще с вами будет драться? Это же самоубийство!

— Поверь, желающих не мало, — хрипло произнёс Серёга, уже принявший обычный свой вид, — Как среди обычных людей, так и среди не совсем обычных… Встречаются и очень сильные экземпляры, с которыми даже мы еле справились, но пока ни разу не потерпели поражения!

— Ясно. Я только одного не понял, — чуть подумав, решил всё же уточнить я, — Вы с братом выплёскиваете силу в боях без правил, отец — на охоте, а мама?

— А что мама? — спросили они синхронно.

— Ну, у мамы же тоже есть эта способность, как я понял. А значит, ей тоже приходится выплёскивать свою ярость. Как это делает она?

— Чёрт, об этом я как-то не думал… — почесал затылок Серёга, — И ведь действительно, как?

— Угу, я тоже… — поддержал его брат.

— И это ведь я ещё о сёстрах молчу! — добил их я, после чего в машине установилось тревожное молчание…

Интерлюдия

— Второй, докладывай! Какие успехи?

— Увы, господин генерал, похвастаться пока нечем. Установили скрытые видеокамеры и прослушивающие устройства у всех наблюдаемых, каждому подложили по артефакту, выявляющего объекта, но результата пока нет. Более того, возникли некоторые сложности. Один из бывших пациентов больницы оказался сыном главы рода Гончаровых, хоть и в изгнании, и их служба безопасности нашла наши устройства и артефакт. Более того, они взяли под плотное наблюдение эту квартиру, и у нас пока нет возможности до неё скрытно добраться. Боюсь, с этим подростком придётся работать более грубо. Либо похищать, либо выходить на главу рода и частично ввести его в курс дела, чтобы он пошёл нам на встречу.

— Отставить! Не лезьте пока к Гончаровым. Мне не нужен сейчас конфликт с ними. К тому же, далеко не факт, что объект находится у этого изгоя. Сначала убедитесь, что его точно нет у остальных наблюдаемых, и только после этого вернёмся к Гоончаровым. Но наблюдение с парня не снимайте. Приглядывайте, но со стороны. Всё ясно?

— Так точно!

Глава 8

— Сет, глянь, кто идёт! Это же тот припадочный, наконец, объявился! Ну, который фак тебе тогда показал, помнишь? — и говоривший мерзко захихикал. По всей видимости, тот момент доставил ему огромное удовольствие, и он не упустил возможность лишний раз напомнить о том случае своему товарищу, чтобы поржать над ним. Высокие у них, видать, отношения в коллективе.

— Завали пасть, Гадюка! Задолбал уже вспоминать об этом! Ещё раз что-нибудь вякнешь по этому поводу, и я тебя лично из Гадюки в Дерьмо гиены переименую, понял? — раненым бизоном взревел тот здоровяк, тоже, видимо, не забывший о том досадном происшествии. Хотя, а как его забудешь, если тебе о нём постоянно напоминают?

Я медленно брёл от такси к воротам школы, так как высадили меня чуть в стороне от них из-за огромного количества припаркованных тут машин, и приходилось тщательнее смотреть под ноги,