Школа - Владимир Поселягин

— Но это же… — прошептал потрясённый Генерал.

— Да — я мерзко улыбнулся. — Империя лишиться две трети своих магов. Око за око зуб за зуб.

— Хороший ответ, главное чтобы получился.

— Примерную структуру этого плетения я знаю, нужно освежить память книгами Древних на эту тему, так что думаю смогу ответку сделать. Даже уверен в этом, но поработать придётся, в этом я уверен ещё больше.

— Завтра значит, весь день за книгами и в архиве просидишь?

— Да, скорее всего так.

— А нам что делать?

— Да, кстати. Пока я не подписал договор с немцами, есть возможность найти вам тела и переселить в уже живые. Как вам идея?

— Это быстро?

— Нет — скривился я, допивая травяной настой. — На подготовку только неделя уйдёт, да большую магическую лабораторию разворачивать надо, а она в Башне мага.

— Тогда пока подождём, да и сам ты говорил, что не каждое тело нам подойдёт. В нём мы можем жить не больше ста лет, а в големах около трёхста.

— Даже больше, при обслуживании — согласился я. — Но вы всё же подумайте о возможности сменить железное тело на нормальное, живое.

— Когда мир нармальный попадётся, так обязательно. Мне этот не нравится. Технологичный слишком.

— Ха, это точно. Ну всё, вы пока займитесь охраной, мало ли немцы нагрянут к бесхозному имуществу. Странно, что они целый поезд бросили, а я пока в архиве покопаюсь. Пара часов у меня есть, потом спать. Надо будет сбросить плетение бодрствования.

— Хорошо, мы пока займёмся работой — кивнул Генерал и направился к выходу. Уже давно стемнело, но модифицированным големам это ни сколько не мешало, и они всё видели как днём.

* * *

Как только мои ноги обутые в армейские берцы коснулись брусчатки, я убрал носилки в один из баулов и, осмотревшись, снял с себя плетение не видимости, деактивировав его, и направился вниз по одной из улицы Москвы. За последние три дня с момента пробуждения големов особо ничего такого не случилось. Я сутки спал, полсуток общего времени копался в архиве, потом свернул особняк с големами внутри и полетел в Москву, наблюдая с высоты, как течёт внизу жизнь. Одиннадцать раз встретился с окруженцами, причём трижды они были на технике. Помог топливом, боезапасом и продовольствием, про лечение раненых и не говорю. Пересёк линию фронта, бои шли не перестывая, значит, Гитлер ещё не принял решение, принять моё предложение или нет. Потом я просто всю ночь летел в сторону Москвы на приличной скорости, отчего все три накопителя быстро разряжались, но в десять утра десятого июля я был в Москве и незаметно покинул своё транспортное средство на одной из тихих улочек. Моего странного появления никто не обнаружил, только женщина что шла на встречу с любопытством осмотрела форму и торчащую из открытой кобуры рукоятку пистолета.

Я хотел просто прогуляться по городу, посмотреть, как тут люди живут, потянуть время до обеда, а там уже можно встретиться и с главой государства. Тут причина не только в том, что некоторые местные в Кремле только просыпаются, работают-то они ночью, но и в том, чтобы собраться с мыслями и несколько раз прикинуть аферу, что я задумал. Как намекнуть местным о школе, чтобы они сами попросили меня её организовать? Тем более я всё же играю им на руку, помогаю, как ни крути местным. Вот немцам и уж тем более представителям других государств я бы даже не предложил сотрудничества. У меня бы ничего кроме смеха такое предложение не вызвало, а эти свои как ни крути.

«Глаз» уже поднялся в небо, поэтому с интересом осматривая на удивление спокойный город, как будто и нет войны, направился в сторону ближайшего перекрёстка. Не поверите, там, на углу продавали мороженное с белой тележки. Тятя Дила мне его готовила. Хочу сравнить у кого вкуснее.

То, что там, рядом крутился военный комендантский патруль меня особо не заинтересовало, я дошёл до тележки, где стояла не большая очередь молодёжи, человек пять пионеров и трое повзрослее, и встал в очередь, с любопытством наблюдая за всем тем как идёт продажа белого лакомства. Фактически также как и в моём родном мире, разве что цены другие были.

Когда наступила моя очередь, я вдруг услышал голос позади. Неожиданным он не был, «Глаз» всё также висел наверху, поэтому попросив продавщицу сделать мне два пломбира, я с интересом обернулся.

— Лейтенант Кривошеин, комендантский патруль Красноармейского района — козырнул старший. — Попрошу ваши документы.

— Не имеется, по причине ненадобности — как можно шире улыбнулся я, роясь в карманах и отсчитывая мелочь продавщице.

Трофеев у меня было много, включая советские деньги, так что я легко расплатился и взял два только что выдавленных специальным инструментом кругляша. Мороженное тут продавали в виде шайбы, с круглыми по размеру бумажками с обеих сторон, шайбы делали ручным инструментом, которым продавщица пользовалась с немалой сноровкой.

— Попрошу в таком случае пройти с нами, и сдайте оружие.

— Ага, сейчас, делать мне больше нечего — хмыкнул я и попробовал один кругляш, пробормотав. — А ничего так, нормально, но у тёти Дилы всё же вкуснее получается.

Видя, как красноармейцы снимают винтовки с плеч, я наложил на себя заклинание невидимости и, отойдя в сторону, патруль уже бегал в поисках меня, наложил на себя иллюзию юной школьницы с беретом на голове и коротким платьицем, направился дальше по улице, с удовольствием лакомясь мороженным. Ну и что, что другое, не такое вкусное, как я привык получать от поварихи, главное на руках и можно пробовать. Лето, жарко было.

Всё, намёк местным я дал, что появился, можно пару часов погулять и появиться у Кремля или наркомата Берии, скорее всего лучше ко второму, где меня уже будут ждать, уверен в этом. Главное чтобы информация быстро дошла до нужных людей, а те передали дальше.

Таких тележек с мороженным я встретил три, более того, обнаружил три столовых, где смог заказать по десять пирогов, сказав, что на поминки и пообещав прийти через пару часов. Действительно пришёл и взял их ещё тёплыми, заодно все пирожки, кексы и другое выставленное на продажу мучные изделия прикупил, сделав пока небольшой запас. Ну и десяток ящиков яблочного сидра взял и лимонада. Тоже пригодятся. Тётя Дила используя муку и всё, что было на захваченных мной армейских продовольственных складах, успела за то не долгое время испечь около полтора сотен пирожков и три десятка пирогов, но всё же я пользовался любой возможностью пополнить свои припасы.

Когда я вышел на площадь у Лубянки, то невольно засмеялся. Одних наблюдателей прогуливалась на площади десятка полтора, но рассмешило меня не это, а две знакомые тележки с мороженным, стоявших с двух сторон улицы. Намёк был слишком жирным, чтобы его не заметить. Сбросив маскировку, я неторопливо дошёл до ближайшей тележки, по-моему, за каждым моим движением следило около сотни человек, и купил один пломбир, два не брал, уже не лезло.

— Добрый день, товарищ граф, рад вас поприветствовать в столице Советского Союза в Москве — подошёл ко мне крепыш в звании капитана, знаки различия и колер формы был учреждения, что находился рядом.

— Ваша идея с тележками? — спросил я у него с улыбкой, после чего на секунду задумался и, купив ещё три десятка шайб, убрал их в баул. У продавщицы был только такой запас готовых «шайб».

— Моя — не стал скрывать капитан. — Вы три раза в этой форме подходили к продавцам мороженного, привлекая всеобщее внимание, трудно былого это не заметить. Разрешите представиться, капитан Соколов, Сергей Вениаминович. По приказу своего начальства приставлен к вам гидом и помощником.

Я на несколько секунд замер пристально его разглядывая, отчего капитан превратился в статую и только дёрнувшая щека намекала о его внутреннем напряжении. Расслабившись, я улыбнулся и сказал:

— Капитан, вы знаете, что являетесь одарённым? В смысле, у вас есть непробуждённый Дар?

— Мне это не известно — покачал тот головой и, указав в сторону наркомата, сказал. — Если вы не против. Товарищ Берия вас уже ждёт?

— Успели подготовиться? Я вроде дал вам достаточно времени.

— Успели — кивнул тот.

Шагая рядом с капитаном, я с интересом на него поглядывал. Тот не знал, что имеет восьмой уровень Дара и после обучения вполне возможно может поднять его до шестого, а это очень неплохо.

Мы прошли в фойе здания, поднялись по красной ковровой дорожке лестничной площадки на второй этаж и по длинному коридору дошли до больших двухстворчатых дверей. Пропустили нас сразу, хотя в приёмной сидело трое человек в разной форме. Или просители или ещё кто.

— Добрый день, граф — первым поздоровался со мной вставший из-за стола нарком, капитан сместился в сторону и остался в кабинете

— Добрый день, Лаврентия Павлович. Можете звать меня просто по имени, Арни, я не обижусь.