Черная Королева тамплиеров - Лариса Капелле

— Vendredi, день Венеры, — впервые отдала себе отчет в таком простом и очевидном факте Кася.

— Вот именно, — подтвердил Арман.

— Черная Королева была одной из неизвестных нам Черных Мадонн? — спросила девушка, вспоминая все, что она знает об этом странном культе.

— Вполне может быть, — подтвердил Арман.

— Черная Мадонна, — пробормотала Кася и задумалась.

Сам факт существования Черных Мадонн ее всегда удивлял. Такое неожиданное и непривычное изображение Девы Марии. Кому и в какую эпоху пришла в голову эта странная мысль совместить привычно светлоликий образ Богоматери с этими странными скульптурами, словно пришедшими из начала времен? Скульптурами, потрясающими своей абстракцией и абсолютной оторванностью от привычной нам эстетики, от того, что мы привыкли называть красивым и некрасивым. Словно они пришли не просто из другого времени, но и из другого измерения! В котором диалог с иными мирами, из путешествия в которые пока не вернулся ни один из смертных, был обыденной повседневностью.

— Меня всегда удивляло преклонение перед ними, — задумчиво произнесла Кася, — они ведь абсолютно некрасивы с точки зрения современного человека.

— И это странное чувство, возникающее при их виде, — подхватил ее мысль Арман.

— Они на самом деле напоминают идолов, — продолжила его собеседница.

— Абсолютная абстракция, — задумчиво произнес Арман, — но, может быть, в этом и есть особый смысл. Святое не должно быть подвластно человеческому. В этом и скрыт глубокий смысл искусства Средних веков. Святое искусство должно быть иным. Оно вовсе не обязано радовать глаз. Оно пробуждает нечто странное в душе, меняет человека и готовит его к чуду. Оно должно быть мистерией, непонятной и непостижимой, прикоснуться к которой имеют право только посвященные!

— И самое главное, что они черные!

— Парадоксально, не правда ли? Черный цвет — цвет ночи, ада и земного мира грешников. Черный — цвет смерти, чуму называли «черной смертью», цвет Сатаны, демонов, поэтому и мессы, которые им служили, назывались «черными». Но если задуматься, что такое черный цвет?

— Отсутствие цвета, — вспомнила Кася школьные уроки оптики.

— Вот именно, отсутствие цвета. И древние никогда не относились к нему столь однозначно. Черный — цвет плодородной земли, все порождающей и поглощающей. Цвет — источник жизни, но и цвет смерти. Но ведь без смерти невозможно возрождение, и как еще душа способна покинуть бренное тело и вернуться в земные чертоги. Как в картах Таро: тринадцатый аркан Смерти — черная карта завершает цикл двенадцати земных арканов и начинает цикл арканов небесных. Черный становится символом трансформации, где прощание с одним миром обозначает вступление в новый. Еще вспомните мистический танец дервишей, когда, крутясь, они сбрасывают черную мантию, а под ней белое платье. Так что черный — идеальный цвет для созидательницы всего сущего: Великой Богини-Матери.

Кася молчала, пытаясь разобраться в куче свалившейся на нее информации. Нет, положительно, все становилось слишком и слишком сложным.

— У меня уже голова, как у дервишей, кругом идет, — призналась она.

— Я понимаю, — кивнул Арман. — Приехали восстанавливать обычные средневековые развалины, а столкнулись с тайной. Смотрите на это с положительной стороны. Каждый мечтает хоть один раз в жизни столкнуться с такой загадкой.

— Не каждый, — не согласилась с расхожим утверждением Кася, — я уже… — начала было она, но тут же закрыла рот. Арману подробности ее приключений знать было незачем.

— Что — уже? — заинтересованно переспросил тот.

— Я хотела сказать, что мне не нравятся тайны и я никогда их не ищу.

— К сожалению, одна из них сама нашла вас, — усмехнулся антиквар.

Глава 5

Самая большая рыба — именно та, что сорвалась с крючка

Фелипе перечитывал раз за разом только что полученное послание. Хосе Суарес его не обманул. Статья мадридского профессора оказалась действительно многообещающей. Только он всего лишь пересказывал легенду, услышанную на одной из региональных конференций по истории восстановления местных памятников. Теперь их эмиссар, человек, которого нашел ему Дэн, подтвердил эту информацию. Оставалось надеяться, что легенда окажется явью.

Дэн внимательно следил за выражением лица Фелипе.

— Наш человек справился со своей задачей? — спросил он.

— Да, — коротко ответил тот.

— Что ты сейчас намерен делать?

— Думаю, что нам надо поехать самим.

— И за кого мы себя выдадим? За парочку голубых туристов на прогулке по Франции! — усмехнулся Дэн.

— Если мужчин двое, они вовсе не обязаны быть парочкой голубых, они могут быть просто друзьями, — возразил Фелипе, — или коллегами.

— Такое сейчас время, шеф, — с искренним огорчением вздохнул американец.

— Из чего я делаю вывод, что идею отправиться туда нам самим ты не одобряешь.

— Я считаю, что пока в этом нет необходимости. Наш человек на месте справится, я думаю, лучше нас.

— Кто этот человек?

— Артист? — переспросил Дэн и, увидев недоумение на лице Фелипе, пояснил: — Это выбранный им псевдоним.

— Почему Артист?

— Он любит перевоплощаться. Да и вся его жизнь сплошное перевоплощение. Я с ним работал уже пару раз. Он, скажем так, специалист по деликатным поручениям. Кстати, помните нашу покупку урановой шахты в Нигерии. Это именно ему принадлежит идея, и он так напугал наших конкурентов террористами, что те отказались от сделки в последний момент. А сейчас эти самые террористы охраняют шахту.

— Это произошло одиннадцать лет назад. Но тот человек, насколько я помню, был австрийцем.

— Ты прав, тогда он был австрийцем. А сейчас он — француз. Впрочем, помимо немецкого и французского, он также прекрасно владеет английским, итальянским и испанским языками. Поэтому, где и под какой маской он вынырнет в следующий раз, сложно сказать. Он привык менять жизнь раз в пять-десять лет. И поверь, он обладает талантом настолько вживаться в выбранный образ и так прекрасно подготавливает свое новое прикрытие, что никто ни в чем не сомневается.

— Тогда получается, у нас нет никаких гарантий. Это настоящий человек-невидимка.

— Артист — разумный человек, и он никого ни разу не подвел. Он любит деньги и предпочитает иметь дело с серьезными и надежными партнерами. И мы как раз и относимся к числу таковых.

— Ладно, как он намеревается действовать?

— На данный момент он нашел надежного союзника на месте.

— Насколько можно доверять этому союзнику?

— Настолько, насколько любому, — пожал массивными плечами Дэн.

— Значит, нельзя, — сделал вывод Фелипе.

— Какая разница, главное, чтобы он выполнил свою задачу. Артист свое дело знает и с союзником на месте, если что, разберется.

— Ладно, иди, оставь меня одного.

Дэн удалился без всяких комментариев. Фелипе вновь остался один. Необычные мысли проносились в голове. Всю жизнь он мечтал стать единственным обладателем настоящей, пришедшей из глубины веков Черной Мадонны. И впервые судьба давала ему такую возможность. Но сейчас, когда мечта оказалась рядом, только руку протяни, он уже не был уверен. Достоин ли он ее? Конечно, святым он не был. Но кто сказал, что этот мир был создан для ангелов? Поэтому Фелипе отмахнулся от столь непривычных для него мыслей. Теперь, находясь в нескольких шагах от мечты, он не имел права от нее отказываться! Решение было принято, и он от него не отступится…

* * *

— Ты где болтаешься? — раздался в мобильнике раздраженный голос Екатерины Великой.

— Я была у Армана, что-то случилось?

— Нет, ничего особенного, если не считать того, что наконец с нами согласился встретиться племянник Фредерика.

— С чего это вдруг?

— Ну, видимо, решил выдвинуть свои требования, раз через нотариуса не получилось. Мог бы сразу напрямую выйти, и Марк, быть может, живым бы остался. Как подумаю об этом, мурашки по коже! Ну да ладно, человек полагает, а Бог располагает, — протарахтела недовольным голосом Екатерина Дмитриевна, — я уже в деревне.

— Как ты сюда добралась?

— Соседка-фермерша подбросила, — пояснила мать, — давай встретимся через десять минут около мэрии. До дома Ламбера от деревни около пятнадцати минут езды.

— Ты знаешь дорогу?

— Примерно, — отозвалась мать.

— Почему ты упорно отказываешься от навигатора? — в который раз возмутилась Кася.

— В машине есть карта, — резонно заметила мать.

До дома двоюродного племянника они добрались действительно за пятнадцать минут. Мать, севшая за руль, уже разбиралась в хитросплетении горных дорог не хуже настоящего старожила. Дом был добротным двухэтажным строением из светлого песчаника с квадратной башенкой бывшей голубятни. Около дома были припаркованы две машины. И на пороге топтался невысокого роста лысый дяденька в темном костюме, с квадратными очками на костистом носу.