Полночный час - Карен Робардс

– Твоя взяла! Ты просто профи!

Марино прекратил игру, просто поймав мяч и задержав его в руках.

В его облике почти не произошло изменений. Та же армейского вида рубашка с короткими рукавами, джинсы и те же кеды, что были на нем прошлой ночью. Этот простой наряд подчеркивал ширину его плеч, развитую мускулатуру загорелых рук, узость бедер, длину ног. Черные волосы его были взъерошены, широкая улыбка открывала два ряда белых зубов. В очередной раз Грейс помимо своего желания отметила, что он привлекательный мужчина, только не в ее вкусе.

– Джесс играла в школьной баскетбольной команде. Надеется попасть в сборную Хеброна в этом году. – Мать откликнулась на похвалу, касающуюся дочери, не без примеси тщеславия, которого не могла скрыть от него. Ее тотчас рассердил собственный промах. Ведь с ним надо быть предельно осторожной и держаться на расстоянии. Его приход, надо полагать, не сулит ничего хорошего.

С кейсом и сумочкой в руке, одетая в стандартный деловой костюм пепельно-серого цвета и белую блузку, Грейс, согнав с лица приветливость, молча приблизилась к двум беспечным игрокам. У нее был напряженный день в суде, и она устала. Ей совсем не хотелось иметь дело с Марино ни сейчас, ни вообще.

– Что привело вас сюда? – В заданном вопросе не было и намека на вежливость.

– Зашел за своей курткой. Предположил, что она у вас. Я оставил ее в больнице в ту ночь. – Его улыбка была пленительной. Карие глаза излучали тепло и заманчиво мерцали, когда он смотрел на нее.

– Да, разумеется! Я захватила ее.

Конечно, его кожаная куртка, которую он одолжил Грейс, чтобы укрыть девочку, висела в стенном шкафу в холле. Она сунула ее туда сразу же по возвращении из госпиталя и напрочь забыла об этом вплоть до момента, когда он напомнил о своей куртке. Но улыбка его, а также искорки в глазах не вызывали у нее доверия и ответной симпатии. Ему требовалось еще кое-что, кроме своей куртки. Грейс готова была заключить пари, что дело обстояло не так просто.

– Если позволите, я переоденусь и тут же вынесу ее вам.

– Спасибо.

Джессика изловчилась и с радостным воплем завладела мячом, выбив его из рук Марино точно рассчитанным ударом. Игра возобновилась. Грейс направилась к дому под аккомпанемент криков, топота ног и ударов мяча.

Обычно Грейс входила в дом через гараж и коридор, ведущий на кухню. Сегодня, так как она не могла поставить машину в гараж из-за разгоревшегося возле него баскетбольного сражения, ей пришлось идти через парадное крыльцо.

По пути она прихватила почту. Пат, которую Грейс просила теперь приходить только тогда, когда Джессика возвращалась из школы, взглянула на нее с удивлением.

– Я не слышала, как вы подъехали.

– Уж больно шумно у нас на дворе, – сухо заметила Грейс. Приглушенные крики и топот проникали даже сквозь стены.

– По-моему, Джессике это не повредит. Или нет? – В голосе Пат сквозило легкое беспокойство. – Две подружки заглядывали сюда, но я сказала, что она прогуливается, и они ушли. Потом Джессика делала уроки. Я подумала, что ей полезно побыть на воздухе, ведь день сегодня просто замечательный, но я никак не предполагала, что там окажется мужчина и они затеют игру в баскетбол. Я постояла немного на крыльце и понаблюдала, но мне показалось, что у них там все хорошо. Если б это был юнец, я бы тотчас позвала Джесс домой, но…

– Все правильно, Пат. Это наш знакомый.

Грейс зачем-то пошла на эту ложь, поспешно выписывая для Пат чек. А что ей оставалось сказать? Что это коп, который, к счастью, согласился не арестовывать Джессику за приобретение наркотиков? Нет, такое невозможно. Кроме работы у Грейс, Пат помогала по хозяйству еще нескольким семьям, и подобная новость распространится по городу со скоростью лесного пожара.

– Вам несколько раз звонили, – сказала Пат, принимая протянутый чек.

Другой рукой она потянулась к холодильнику и достала листок бумаги из-под прижимающего его к дверце магнита.

– Вот, взгляните, тут три звонка. Миссис Джилли позвонила насчет переноса баскетбольного просмотра в субботу на девять часов. Рит-Энн спрашивала, собираетесь ли вы возобновить пробежки по вечерам. И еще звонил ваш бывший муж. Он не сказал, что ему нужно, но поговорил с Джессикой. Все номера я здесь записала. А еще была пара звонков, когда молча вешали трубку.

– Спасибо, Пат.

Грейс мельком взглянула на записку и отложила ее. Итак, Крэг позвонил, чтобы поговорить с Джессикой. Интересно о чем. Джессике не положено по составленному ими расписанию каких-либо свиданий с отцом до Дня благодарения.

– Вы не подыскали кого-то для нас?

Не желая оставлять в будущем Джессику после школы одну, Грейс спросила Пат, не знает ли она кого-нибудь, кто имеет возможность находиться у них от трех до шести – шести тридцати в будние дни.

Пат отрицательно покачала головой.

– Но я все время думаю.

– Спасибо и за это. – Грейс улыбнулась. – И спасибо за то, что так помогаете мне. Я только сбегаю наверх и быстренько переоденусь.

– Желаю вам хорошо провести вечер.

Они разошлись. Пат направилась к двери, а Грейс поднялась на несколько ступенек, но что-то вспомнила и окликнула Пат:

– Лучше воспользуйтесь парадным входом, а то рискуете получить мячом по голове.

– Спасибо за совет. – Пат улыбнулась и изменила направление.

Грейс поднялась наверх. Ее комната была как раз напротив спальни Джессики и окнами выходила на задний двор. Она была выдержана в спокойных зеленоватых тонах, с зелеными занавесками из легкой ткани и прозрачным тюлем на окнах. После покупки дома шесть лет тому назад Грейс сразу же реконструировала второй этаж, сделала из четырех спален три, одна из которых теперь превратилась в ее рабочий кабинет. Кроме того, она устроила себе и Джессике просторные стенные шкафы, а также предусмотрела по отдельной ванной комнате.

В те далекие времена она еще зарабатывала большие деньги, будучи молодым и пробивным адвокатом в конторе Мэдисона, Грэхэма и Лоу – преуспевающей и уважаемой юридической фирме. Весь мир был тогда у ее ног – по крайней мере, ей так казалось. Сейчас Грейс вспоминала об этом периоде своей жизни с тихой печалью, пока снимала с себя одежду и развешивала ее в шкафу.

Джессика в то время была замечательной во всех отношениях девятилетней девчушкой, которая считала свою мать совершенством, близким к божеству. Сама Грейс вполне тогда оправилась от душевной травмы, нанесенной разводом. Она так гордилась собой, тем, что успешно окончила юридический факультет, что ее приняли в солидную фирму, что ее работой довольны и что она способна обеспечить дочери достойную жизнь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});