Развал Британии: сепаратизм в Шотландии и Ирландии - Ксения Олеговна Фоменко

вопрос – удастся или нет в будущем провести второй референдум.

Конечно, SNP стараются оказать давление на Лондон, постоянно указывая на недовольство шотландцев выходом из ЕС, используя каждую ошибку Лондона для роста собственной популярности. Так, в разгар перестановок в Правительстве Великобритании весной 2019 г., Н. Стерджен заявила, что готов законопроект о референдуме. Проведение планировалось на 2021 или 2022 годы[169]. Но, как известно, для этого необходимо согласие обеих Палат Парламента Великобритании. Очевидно, что положительного ответа не будет при консерваторах во главе страны.

Кроме этого, представители других партий в Холируде (в-первую очередь, консерваторы) не поддержали инициативы националистов, указывая на популистский характер их заявлений. По мнению представителей как Консервативной, так и Либеральной партий, SNP слишком радужно представляет будущее без Великобритании. По мнению последних, в случае получения независимости создавать заново такие институты, как армия или полиция, будет крайне затратно[170]. Также не ясно, как поведет себя Брюссель в этом случае, примет или нет Шотландию без пятилетней подготовки. Ведь официальная поддержка Шотландии может негативно сказаться на других государствах ЕС, имеющих проблему регионального сепаратизма (Италия, Испания).

Если говорить о поддержке идей независимости, среди населения, то все не однозначно. Настроения имеют характер маятника. Как указано выше, в конце 2019-го года 54 % шотландцев выступили за независимость от Лондона[171]. В середине года опросы показывали иную картину – 48 % проголосовали «против» независимости, 46 % – «за»[172]. И такие настроения – на протяжении многих лет[173]. Однозначные утверждения националистов о том, что они своим стремлением к независимости отражают волю народа, часто не имеют основания.

Итак, в ближайшее время Шотландии навряд ли удастся провести референдум. Правительство региона будет вынуждено подчиниться и корректировать свою деятельность в этих условиях. Возможно, ему придется пересмотреть социально-экономическую политику, пойти на сокращения расходов. Но иной путь в данной ситуации не представляется возможным.

Кроме этого, экономические сотрудничество, которое Лондон намерен нарастить с США и государствами Содружества способно нивелировать издержки выхода из ЕС. При этом условии роста сепаратистских настроений не ожидается. Ведь основной вопрос – экономические потери, будет снят с повестки. Сегодня все зависит исключительно от действий Лондона, его умения договориться.

В заключении хотелось бы сказать о деятельность SNP. Создается ощущение, что лидеры и рядовые члены партии не всегда понимают, за что они действительно выступают. Часто их заявления носят откровенно популистский характер, направленный исключительно для получения голосов. А результаты деятельности правительства SNP заставляют усомниться в его компетентности. Националисты всегда делают упор на эмоциональную сторону вопроса, англичан представляют угнетателями. Они действуют от противного, постоянно указывая на недочеты Лондона. При этом не могут решить социально-экономические проблемы Шотландии, имея для этого все необходимые ресурсы.

Глава 7

Развитие сепаратизма в Северной Ирландии после Брекзита

Мир, который воцарился в Северной Ирландии, казался хоть и хрупким, но становящимся крепче с каждым годом. И на то были причины: экономический рост, снижение уровня безработицы с 8 % до 3,8 %[174], модель консоциативной демократии позволили всем жителям Ольстера чувствовать себя полноценными гражданами государства.

Идея деволюции, описанная выше, нашла отклик среди местного населения. Так, согласно опросам общественного мнения, только 21 % респондентов среди католиков (ирландцев) выступили за воссоединение региона с Республикой Ирландией. К тому же, среди указанных процентов– большинство старше 60-ти лет. Вывод из этого факта – молодое население к середине 2010-х гг. считало сложившуюся систему деволюции оптимальным вариантом.

Но после Брекзита ситуация начала приобретать сложные обороты. Так, Sinn Féin получила благодатную почву для призывов к независимости. Лидеры партии уже заявили о необходимости проведения референдума о выходе Северной Ирландии из состава Соединенного Королевства. К тому же число сторонников проирландских партий в последнее время выросло.

Распределение голосов показало важную особенность – конфликт, по сей день не до конца урегулированный, стал носить не только и не столько этно-религиозный характер, сколько социально-экономический. Мотивы голосования для тех, кто голосовал за ЕС – экономические. За 20 лет после подписания Соглашения остров Ирландия стал единым экономическим пространством. Возникли цепочки производств, которые расположены по всему острову. Так, молоко, произведенное в Северной Ирландии, перевозят для дальнейшей переработки в Ирландию. И возникновение преград для производства может привести к экономическим потерям. Кроме передвижения товаров существует также перемещение рабочей силы. Ежедневно порядка несколько тысяч человек пересекают границу, направляясь на работу. Брекзит, по сути, предполагает создание реальной границы на острове, ведущей к прекращению этих потоков.

Юнионисты же, являясь преданными сторонниками Англии, голосовали за ее процветание. Они, как и остальные, проголосовавшие за выход, считают, что ЕС принес только экономические потери и проблемы. Причем юнионисты практически не связаны экономически с Ирландией, они предпочитают вести торговлю со «своими». В этом все еще можно проследить этническую составляющую конфликта.

За выход Соединенного Королевства из ЕС проголосовали всего 44 % избирателей, причем в своем большинстве – это юнионисты. За ЕС – 56 %. Фактически, регион снова разделился на две части – только теперь евросторонники и евроскептики. И опять наблюдается географическая обособленность – первые ближе к границе Ирландии, вторые – к Северному проливу.

Основная проблема для Северной Ирландии в Брекзите – это вопрос статуса сухопутной границы между двумя частями острова. Между Ольстером и Ирландской республикой граница является весьма размытой. Длина составляет 500 км., часто разделяет населенные пункты. По некоторым данным, она пересекает порядка 300 улиц. После подписания Соглашения 1998 г. контроль стал сниматься, ведь ЕС предполагал отсутствие преград для перемещения товаров и людей. Но нынешняя ситуация, возможно, вернет регион к ситуации середины 1990-х гг.

Безусловно, возникновение реальной границы в Ольстере может явиться причиной возникновения активной деятельности террористических группировок, сложивших оружие (Новая ИРА и другие). Появление большого количества недовольных вызовет рост радикализации общества, которая станет питательной базой для сторонников насилия. Пока в регионе действует не пользующая широкой поддержкой возникшая в 2010 г. «Новая IRA». В 2019 г. появились первые жертвы – журналистка Лира Макки погибла в результате беспорядков в Дерри, «Призрак Смуты» вновь навис над Ольстером.

В конфликте позиция Дублина занимает важное место. Он выступает против возникновения каких-либо препятствий для экономического сотрудничества и политического сотрудничества между ирландцами Севера и Юга.

Во время переговоров между Лондоном и Брюсселем возникали различные предложения для решения вопроса границы. Предлагали и вариант, и «жесткой» границы (блокпосты, пограничный контроль), и электронной. Предлагали сделать Ольстер отдельной территорией ЕС, которая, находясь в составе Великобритании, не вышла бы из состава Единой Европы. И каждый раз находились недовольные. Sinn Féin, как и Дублин – против