Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией - Лев Пучков

– Нет, понятно, что ты для них кровосос и гад, наживаешься на их беде. Это факт. Но ради твоего порошка они тебя будут беречь. Тем более если качественный, сравнительно недорого да иногда, когда совсем впритык, в долг давать – вообще будут пылинки с тебя сдувать!

– Ну и на том спасибо…

Потом мы помешали порошок один к полутора и сразу условились с Людой: заниматься будет он, за десять процентов от прибыли в порошковом эквиваленте. Возьмет сразу при фасовке.

– Ладно. Давай посмотрим, как это у тебя получится…

Получилось элементарно: сразу откусил от разбадяженного порошка ровно пятнадцать грамм и досыпал аспирина. В общем, наколол потенциальных покупателей, вместо грамма получат по 0,9.

– Да это почти без разницы – на эффект практически не влияет…

Целый вечер убили на расфасовку по граммам. Люда лучился обворожительной улыбкой: если ставиться строго в «личку», без пассажиров, – на декаду затарился. Плюс остаток с десять грамм «бонуса» – вообще здорово!

Ну и ладно…

Подробностями трейдинга утомлять не буду, скажу только, что Люда продавал, а я контролировал – на всякий случай, не потому что не доверяю, просто во избежание каких-нибудь инцидентов. За неполных пять дней спокойно сплавили всю партию по восемьсот рублей за грамм, на выходе получилось ровно сто двадцать тысяч. Инцидентов не было.

Я созвонился с Анваром, условился о встрече. На следующий день встретились там же, на Савеловском. Антураж уже привычный: «Лендкрузер», красавец Анвар, два «санитара» на передних местах.

Я отдал Анвару все до копейки.

Он пересчитал:

– Сто двадцать?! Не понял…

Пересчитал вторично.

– Ты по сколько продавал?

– Здесь все деньги, которые выручил за порошок. Себе не взял ни рубля. Надеюсь, теперь я свободен?

– Ну ты упорный! – Анвар укоризненно покачал головой, со скоростью кассового аппарата отсчитал половину и бросил мне на колени. – Мне твои деньги не нужны, забирай.

– Я не хочу больше этим заниматься! Это понятно?!

– Это понятно, – Анвар сочувствующе кивнул, достал из дверного контейнера пакет и протянул его мне: – Это истерика. Будь мужчиной, возьми себя в руки…

А санитары на переднем сиденье дружно повернулись в мою сторону и многозначительно повели плечищами. Черт, почему я такой слабый и нестойкий духом?! Полжизни бы отдал, чтобы прямо сейчас на пару минут стать одним из братьев Кличко! Уж я бы им тут устроил…

– Это хорошая работа, выгодная. Если все правильно делать и не зарываться, можно хорошо приподняться по деньгам.

– Зачем мне такие деньги? Мне вполне хватало того, что я зарабатывал до недавнего времени. А сидеть на таких деньгах и ежесекундно дрожать от страха, ждать, когда к тебе вломится наркоконтроль…

– Дрожать долго не будешь, это я тебе гарантирую. – Анвар мудро усмехнулся. – Совсем один, сам на сам, «капусту» рубить – тоже недолго будешь. Очень скоро к тебе прилепится кто надо.

– Кто «прилепится»?

– Увидишь. И давай больше не будем обсуждать этот вопрос, хорошо? Забирай товар, езжай домой…

Вот, собственно, и все. За пять дней, особо не напрягаясь (если не считать потраченных нервов и душевных мук), я одним махом заработал шестьдесят тысяч рублей. Это примерно мой средний заработок за полгода мытарств врачом на «Скорой».

Ну вот. Так я и стал дилером…

Глава 3

Управление «Л»

Здравствуйте, люди добрые. Я – Андрей Горбенко, мне двадцать восемь лет, холост, сирота, детдомовец.

Внешность у меня вполне заурядная: среднего роста, крепкий (но не плечистый, я, скорее, на брусок похож, весь ровный, без выпуклостей). Русый, глаза серые, лицо круглое, незапоминающееся.

Впрочем, внешность моя вряд ли кого заинтересует: я «серый», один из многих миллионов ничем не примечательных людей, что тихо и незаметно живут и умирают на просторах нашей некогда великой страны.

Вас, скорее всего, заинтересует моя профессия.

Я убийца. Нет, я не скрываюсь от властей, живу спокойно и за свою работу получаю достойное вознаграждение. Потому что я штатный убийца на службе правоохранительных органов Российской Федерации. Правда, должность моя именуется «оперуполномоченный», но суть от этого не меняется.

Чтобы не вводить в заблуждение сведущих товарищей, сразу оговорюсь: я не являюсь бойцом расстрельной команды. У нас мораторий – такие команды уже долгое время не функционируют.

Впрочем, не буду интриговать да заигрывать, я вам сейчас расскажу, кто я есть и чем занимаюсь.

Биография у меня очень короткая. Детдом, армия, погранвойска (таджико-афганская граница), работа в милиции. Заочно окончил «вышку», стал офицером, оперуполномоченным Балашихинского РОВД.

В Балашихе у меня никого нет, мне там дали квартиру, вот и живу. Все в курсе, что сиротам положены квартиры. Но мало кто знает, что квартиры достаются немногим, причем такие халупы, что жить в них страшно. Муниципалитет, в сговоре с начальством детдома, выделяет хорошую квартиру в пределах Садового кольца, по пути к детдомовцу она превращается в развалюху под снос на окраине Балашихи. И это еще не самый худший вариант. Чаще всего оформляют опекунство, и квартира вообще уходит в никуда. Случается, за эти проклятые квадратные метры нашего брата просто убивают.

Ладно, это мало кого интересует, кроме тех, кто сам все испытал на своей шкуре.

Многие подробности своей сиротской жизни я опущу, сразу подхожу вплотную к теме. Так, как бы назвать тему… «Убийство себе подобного»? Как-то натянуто звучит, высоко, надо бы проще. Кроме того, наверное, есть разница: если мы с вами пили водку, повздорили и вы меня саданули в сердце кухонным ножом – правильно, это убийство себе подобного. А если вы ночью залезли грабить мою хату, а я впотьмах пальнул в вас из ружья и уложил наповал – это уже другое дело. Вы мне в данном случае не подобны, потому что вы – грабитель, а я защищался.

Давайте обозначим это так: «Проблема применения оружия». Как раз нормально будет – все по теме, ничего лишнего и никакой тебе патетики.

В Чечне мне побывать не довелось, но полтора года (полгода в «учебке» – я был сержантом) службы на Пяндже, думаю, можно смело приравнивать к полноценным боевым действиям.

Общая ситуация. Если обнаружили, что ночью кто-то переправляется на нашу сторону, по нему будут с азартом долбить все, кто в этот момент окажется на данном участке границы с нашей стороны. Потому что политика командования погранотряда такова: «К нашему берегу должно прибивать только трупы и мешки с наркотой. Кто желает живьем и без мешков – добро пожаловать через пограничный контроль». И никто не сомневается, что это правильно. Курьеров этих никто не жалеет, и ни у кого не дрогнет рука.

Частная ситуация. Ночью была стрельба, с рассветом идем «шмонать» плавни. Авось чего прибило.

Туман, видимость слабенькая. Натыкаемся на двоих чучмеков с автоматами. Чучмеки мокрые, только что переплыли, тоже в поисках – где-то тут может быть их товар (переплыли, потому что туман – так бы не рискнули по свету).

Выходим на них неожиданно, они к нам спиной, но в любой момент могут обернуться. Наш командир – молодой лейтенант, впадает в ступор. Ну, в буквальном смысле – застыл столбом, рот разинул. Я из-за его плеча без раздумий, навскидку, кладу чучмеков одной очередью.

Лейтенант в истерике. Надо было, типа того, по уставу: «Стой, стрелять буду, положить оружие!» – и так далее.

Ага, щас! Заметь они нас первыми – уложили бы весь наряд, забрали свой товар – и ходу.

Вот такие дела.

Позже, работая в милиции, обратил внимание: подавляющее большинство сотрудников избегают применять оружие. Избегают даже в ситуациях, когда применять его можно и нужно. Это понять нетрудно: нормальный человек, без патологии, всегда сделает все от него зависящее, чтобы только не стрелять в себе подобного. Я вам больше скажу. Что там сотрудники – даже в среде криминалитета (то есть бандиты по определению) найдется немного людей, готовых без раздумий пустить в ход оружие. Одно дело – понты и рисовка, другое – хладнокровно достать «ствол» и без лишних слов застрелить человека. У них таких деятелей немного, их можно пересчитать по пальцам, и отношение у братвы к ним особое. В двух словах – «безбашенные отморозки», вот вам и все отношение.

Пример из личной практики. Спецназ в рамках нашей разработки штурмует дом с вооруженными бандитами, мы идем следом. Все известно: сколько людей, кто такие, на что способны, какие «стволы» и так далее.

Спецы – люди бывалые, мероприятия такого характера – их профиль. Что они делают? Взрывают дверь, стремительно врываются в дом и шустро валят всех подряд без разбору? Да уж куда там! Орут в мегафон, обещают стереть в порошок, торжественно «объявляются» (операцию проводят такие-то!) – типа того, всем лежать и бояться! Потом минут пять долбят в дверь кувалдой, в это время под окнами рычит БТР, мигалки вовсю наяривают, сирена орет, служебные собаки гавкают.