Страсти в старинном поместье. Книга вторая. - Маргарет Уэй

Куда течет ее жизнь? Бронте не может себе представить. Все теперь по-другому — с того дня, как она встретила Стивена. Его влияние на нее неизмеримо; он вызывает в ней химическую реакцию. Мужские феромоны[6] берут женщину в плен? Что бы это ни было, но это «что-то» неумолимо влечет ее и Стивена друг к другу.

Стоило бы сегодня посмотреть сделанные Лео первые эскизы, но она была чересчур горда. Упрямство, ничего больше.

Она разглядела Стивена в темноте только тогда, когда он обратился к ней:

— Ты смотришь вверх. И что видишь?

Он придвинул другое ротанговое кресло и тоже сел.

— Ты меня напугал.

Бронте дотронулась до пульсирующей жилки на горле.

— Прости. Я стоял тихо, чтобы ты не убежала. Бронте, почему ты меня избегаешь?

— По-моему, тебе незачем об этом спрашивать.

Она не повернула голову, но ясно видела Стивена. Чувствовала его. Его запах, как львица чует своего самца. Он будит все ее чувства. Он завораживает ее, как бы она ни злилась. Что дает ему огромное преимущество.

— Бронте, ты сама сказала: то, что происходит между нами, происходит почти пугающе внезапно. Когда прошло так мало времени, трудно действовать в бешеном ритме. Для нас обоих. Вначале ты была расположена не доверять мне из-за идеи партнерства с Гилли. Твое доверие сделалось для меня очень важным. Как ты считаешь, что произошло бы, если бы я представился как кузен Ната?

— Я бы с этим примирилась.

Бронте прихватила свои длинные волосы большим черепаховым гребнем.

— Нет. Не примирилась бы.

Упрямое отрицание.

— Хорошо, не примирилась бы. — Бронте бросила на Стивена быстрый взгляд. Его рубашка бледно мерцала в темноте. Красивое лицо скрывала тень. — С нашей встречей все было очень необычно. И прежде всего: почему ты приехал именно сюда, в Северный Квинсленд? Почему так далеко от твоих родных мест?

— Забавно, что ты меня об этом спрашиваешь, — буркнул Стивен с невеселым юмором. — Квинсленд — идеальное убежище. Здесь бурлит жизнь, сюда съезжаются туристы, и вместе с тем это приграничная земля. Как и ты, я хотел быть как можно дальше от своих родственников. То же самое, что у Макса. Я хотел быть сам по себе. По-моему, этого я добился — при небольшой помощи, если не считать наследства матери. Оно дало мне независимость, что и было ее целью.

— Что случилось с твоей матерью? — спросила Бронте, сознавая, что ступает на глубоко эмоциональную почву. — И почему ты так ненавидишь отца?

— Бронте, я обычно не говорю на эту тему. — Голос Стивена был низким и сдавленным. — Это не поможет.

— А тебе и не нужно говорить об этом обычно, — сказала Бронте с грустью и досадой. — Меня это беспокоит. Может быть, сейчас подходящий момент, чтобы пойти на контакт. Я хочу знать, что происходит в тебе, Стивен.

— При том, что я долгие годы держу все это при себе?

Стивен покачал головой.

— Расскажи мне. Как тебе удалось поговорить с моей матерью? Как ты вообще ее нашел?

— Где же, Бронте, как не в семейном гнезде? В первый раз Брандт пометил ее лицо. Ей было слишком стыдно, вот она никому об этом и не сказала. Я сумел убедить ее собрать вещи и уехать. Было очень вероятно, что с ней случится что-нибудь похуже. В общем-то, ее не нужно было особенно понукать. Она хочет разводиться с ним. Она уже не первый год знает, что необходимо что-то предпринять, но до сих пор он слишком крепко держал ее в своей власти. Его гнев на Макса за дезертирство поставил все на свои места. Она перепугалась за Макса.

Бронте повысила голос:

— А она не подумала предупредить нас, что он намерен приехать?

Стивен пожал плечами.

— Бронте, это твоя мать. Мне кажется, она за всю жизнь привыкла думать в первую очередь о себе. И сейчас ее волновало собственное бегство.

— И не в безопасное место, а в шикарный отель! — язвительно заметила Бронте. — По крайней мере, ей ничто не угрожает! — Она не могла успокоиться в присутствии Стивена. Слишком много переживаний. — А как там он, ты знаешь?

Теперь тон Стивена стал жестче:

— За некоторое вознаграждение о нем позаботится сотрудник службы безопасности компании. Будут проверены его дом и офисы, а также все, кто связан со скандалом. Будет назначено расследование этого прискорбного дела. Это случилось больше десяти лет назад, но многое изменилось с появлением кибер-сыщиков.

Бронте повернула голову.

— Для чего они?

— Они могут открывать стертые и скрытые файлы — файлы остаются в компьютерах, даже если мы думаем, что стерли их. А на самом деле мы стираем только пути доступа к ним. Кроме того, кибер-сыщики умеют находить спрятанные банковские счета.

Бронте тут же подумала о файлах в своем домашнем компьютере (впрочем, достаточно безвредных), которые, как она была уверена, надежно стерты.

— Значит, за нами в компьютерах тянется след?

Стивен кивнул.

— Точно. Кибер-сыщики — это умелые судебные инструменты. Сначала они создают двоичные образы всех данных, имеющихся на жестких дисках. Потом специальные программы исследуют эти образы. На основании результатов исследований можно возбудить уголовное дело. Работник, о котором я тебе говорил, будет действовать с отличной командой юристов. Есть вероятность, что Брандт выкрутится. В судах не всегда доискиваются справедливости.

— А что Соня, подруга твоей матери, его первая жена?

— Если мы вытащим дело наружу, не знаю, переживет ли она. Недавно у нее обнаружили неоперабельную опухоль мозга. Сейчас ум у нее ясный. Но, как это ни грустно, ей предстоит деградация. Прогнозы плохие. Зато она больше не боится Брандта. Она освободилась от страха, оказавшись лицом к лицу с неизбежной смертью. И выходит так, что Соня, жертва насильника, перед своим концом доконает его.

— Максу придется поменять фамилию. Как тебе, — рассудительно заметила Бронте.

— Лично мне нравится — Рэндолф. Это хорошая фамилия. Она моя, — твердо сказал Стивен.

— Нет никаких шансов на ваше примирение с отцом и братом?

Стивен посмотрел на звездное небо.

— С братом — возможно. С отцом — никаких. У него репутация столпа общества, и люди относятся к нему соответственно. Но когда моя мать лежала наверху и умирала, мучаясь от невыносимой боли, он привел в дом любовницу. Она была всего на два года старше Лайалла. Он поступил жутко.

— И она поступила жутко, — отметила Бронте, представляя себе, как Стивену жилось в семье.

— Моя мама после этого больше не могла держаться, — мрачно сказал Стивен. — Ей сказала наша экономка, дура, уж не знаю зачем. Должно быть, потому что любила ее. Наверное, ей казалось, что маме следует знать. Как бы то ни было, отец погубил маму. И он, и его любовница достойны друг друга. Мой отец ожидал, что мы полностью поддержим его. Он — видный и сильный мужчина, а мама болела очень долго. Я понимаю, это трудно, но у него не хватило достоинства даже на то, чтобы встречаться с любовницей тайком. Нет, ему понадобилось привести ее в дом. Это было жестоко. Лайалл смотрел на это так же, как и я, но он сознавал, что ему будет гораздо тяжелее жить, если он не будет соглашаться с любыми желаниями отца. Было очевидно, что любовница прочно вошла в жизнь отца.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});