Внуки наших внуков - Юрий Сафронов

Он сделал паузу и внимательно посмотрел на нас, чтобы убедиться, что мы поняли всю серьезность поднятого им вопроса.

— Ну и что же? — нетерпеливо спросила Елена Николаевна. — Это известно людям уже сотни лет.

— Вот именно. Известно сотни лет. Наши предки знали это, но мирились с таким положением дела потому, что ничего не могли изменить. Мы в наш век в состоянии использовать хотя бы частично этот неисчерпаемый запас энергии.

— Но каким же образом? — спросил я, заинтересовавшись словами Конта.

— Речь идет о том, чтобы перехватить часть солнечной энергии, уходящей в космическое пространство, и направить ее туда, где тепла не хватает. Эту энергию можно использовать, в частности, в Антарктиде. Этой энергией можно обогреть и другие планеты. Возьмите, например, Марс. Казалось бы, всем хороша планета: и недалеко от Земли, и атмосфера подходящая, и много полезных ископаемых, есть и растительность, а человеку жить там неудобно. Кислорода мало, ходишь все время в скафандре, словно водолаз. Зимой лютые морозы до восьмидесяти градусов, с ветрами, метели, пурга, и все это длится чуть ли не год по земному времени. Летом тоже не лучше. На экваторе днем в безводных пустынях жара доходит до тридцати градусов, дождей почти не бывает, воздух сухой и душный, а ветер носит смерчи из пыли и песка. Это днем, а ночью — летом! — мороз до пятидесяти градусов. Воды недостает, а ведь она там есть. На полюсах высятся огромные ледяные шапки, как на нашей планете. Если бы этот лед превратить в воду да сделать потеплее климат, то планета ожила бы, покрылась цветущей растительностью, воздух увлажнился бы и пополнился кислородом, пустыни исчезли бы, появились бы озера и зеленые массивы. Вот тогда Марс действительно стал бы подходящей для человека планетой. А для этого вот что надо сделать.

Он пододвинул к себе лист бумаги и над Солнцем, под некоторым углом к нему, начертил небольшую кривую линию и рядом с ней написал: «Плавающее зеркало». Потом провел лучи от Солнца к зеркалу, а от него к той точке, которая на его рисунке изображала Марс.

— Если это плавающее зеркало сделать диаметром километров в четыреста и поместить его на расстоянии тринадцати с половиной миллионов километров от Солнца, то такое зеркало пошлет на Марс дополнительно еще столько тепла и света, сколько он получает сейчас. На Марсе станет вдвое теплее. Два или три таких зеркала пошлют на Марс столько энергии, что климат этой планеты изменится до неузнаваемости…

Я как зачарованный смотрел на этот маленький лист бумаги. Неужели это реально? В наше время никому бы и в голову не пришло выступать с подобной идеей. Но вот прошло всего полтора века, и люди обсуждают эту грандиозную проблему серьезно и деловито, как в наши дни обсуждали бы проект нового автомобиля или паровоза.

— Но ведь для того, чтобы эти плавающие зеркала давали эффект, они должны быть расположены очень близко к Солнцу, ближе, чем Меркурий, — возразила Елена Николаевна. — А там лучи солнца настолько жаркие, что ни один материал не выдержит, сгорит.

— Вы забываете, что теневая сторона зеркала будет иметь температуру космического пространства, — поправил ее Джемс Конт. — По предварительным расчетам температура всего зеркала составит приблизительно минус пятьдесят градусов.

— А почему зеркало названо плавающим? — поинтересовался я.

— Оно будет медленно вращаться вокруг Солнца, как бы плавать вокруг него, все время посылая лучи на намеченную цель. Я уже не говорю о том, что на его каркасе будут установлены атомные реактивные двигатели, которые смогут удерживать его на нужном расстоянии от Солнца и управлять его движением. Само собой разумеется, что их работа будет контролироваться и направляться должным образом, — это, я думаю, ясно.

— Я представляю себе вес этого сооружения! — скептически усмехнулся один из старших научных сотрудников. — Один отражающий слой металла на зеркале будет весить несколько миллионов тонн…

— Зачем же металл? — горячо возразил ему Джемс Конт. — Разве вы ничего не слышали о зеркальной пленке Марты Аугустинас? Взгляните!

Он вынул из кармана небольшой, со спичечный коробок, металлический футляр и, открыв крышку, вытянул оттуда полосу блестящего как зеркало материала. Взмах рукой, и мягкий сверкающий слой, точно серебряная скатерть, накрыл весь стол. В складках непрозрачного материала, как в искривленном зеркале, отражались окна, стулья и наши изуродованные до неузнаваемости лица.

Из коробочки падали все новые и новые метры этого тончайшего гибкого зеркала. Пленка покрыла уже в несколько слоев весь стол пышными складками, сверкая, словно ртуть, упала на пол. Казалось невероятным, что все это количество пленки помещалось в маленькой коробочке. Но это не был трюк фокусника. Пленка действительно помещалась там.

— Пожалуй, достаточно, — сказал Конт. — Если я извлеку все содержимое коробочки, то пленка заполнит всю комнату. Пощупайте, какая она легкая и прочная. Попробуйте разорвать ее!

Я не смог удержаться и, взяв этот едва ощутимый в руках невесомый материал, что есть силы рванул его в разные стороны. Я ожидал, что тут же раздастся треск рвущейся ткани, но не тут-то было: она даже не растянулась. Тончайшая, тоньше паутины, пленка оказалась чрезвычайно прочной.

— Вот этой чудесной пленкой, а не металлом и будет покрыто плавающее зеркало, — добавил Конт.

— Идея интересная, — сказала Елена Николаевна, — хотя сейчас, конечно, трудно предугадать, дадут ли эти плавающие зеркала особенный эффект. По-моему, вряд ли. Ну, а кто же автор этого проекта?

— Я, — сказал Конт.

— Вот как! Так что же, вы, значит, хотите уйти из нашей лаборатории?

— Да, если ученый совет института утвердит мою тему.

— А микросолнце?

— Микросолнце?.. Видите ли, Елена Николаевна, возможно, конечно, что я не прав, но я не верю, что микросолнце может быть практически создано.

После этих слов Конт а в комнате воцарилось молчание. Хотя все понимали, что в такой момент нельзя быть откровенным наполовину, всем стало как-то не по себе. Почувствовав это, Конт заговорил снова:

— Елена Николаевна, я ведь не настаиваю на немедленном уходе из группы. Я могу подождать.

Елена Николаевна ничего не ответила. Я видел, что она расстроена случившимся: от нее уходил один из самых опытных сотрудников, с которым они много лет работали рука об руку.

— Ну что же, Джемс, — прервала, наконец, она молчание, — не скрою, мне очень жаль терять вас. Но задерживать вас не имеет смысла. Не могу же я насильно заставить вас заниматься тем, во что вы не верите.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});