Казино изнутри. Игорный бизнес Москвы. От расцвета до заката. 1991-2009 - Аарон Бирман

Специально к открытию «Государыни» приурочили выпуск школы крупье. Перебросив из уже работающих заведений «старичков»-дилеров и объединив их с выпускниками школы, получили готовый stuff — полностью укомплектованный штат крупье для данного заведения. Одним из выпускников школы был Саша Цаплин. Своими габаритами он напоминал Карлоса, правда с тремя но: белый, не говорящий по-английски и чуть выше ростом самого «вождя». Саша приглянулся Карлосу. Какие знаки внимания оказывал наделенной властью австралиец скромному 20-летнему пареньку, догадаться не сложно. Факт, что Карлос дожидался окончания дневной смены (23:00), в которую работал Саша, и они вместе уезжали в неизвестном направлении на машине с личным водителем Карлоса, подтверждают многие. Мало кто удивился (а чему тут удивляться-то), скорее возмутились (но тихонечко, про себя), что через полгода работы Саша получил повышение и стал пит-боссом. Обычно на эту должность назначали людей, окончивших первую школу крупье и уже имевших и опыт, и представление о работе в казино, а таких в «Государыне» на тот момент было предостаточно. Но Карлосу было плевать на общественное мнение: казино давало отличный доход, им были довольны. Он мог творить что угодно. И Карлос творил. Творит до сих пор, организовывая подпольные заведения.

Мартин — типичный англичанин, откликнувшийся на призыв Майкла и приехавший в Москву поднимать игорный бизнес. 35-летний, он много чего видел и много где поработал. Говорят, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Мартин очень хотел «генеральское» звание, но трон под Карлосом стоял прочно, и англичанин захандрил. На работу ходил поскучать. Ничем особенно не интересовался. Просто получал хорошую зарплату. Как-то его грустящим увидел некто Яков — один из самых ярких и довольно серьезных ловцов рыбы в мутной воде. Как известно, голь на выдумки хитра. Якова нельзя назвать бедным или побирающимся — он всегда имел при себе приличную денежную сумму и приходил в окружении свиты из 3–4 друзей. Они целиком занимали стол, как правило, для игры в блек-джек. И уж чем они там занимались — знают только они. По легенде, которую всем рассказывал Яков, он отвечал деньгами перед друзьями за казино, а его друзья играли за себя. И не надо смотреть, что ставки невелики. По их внутренней математике куш увеличивался в разы. Так звучала его официальная версия. На самом же деле Яков высматривал дилеров, способных сыграть с ним «на руку», и зазевавшееся руководство, которое можно либо скомпрометировать, либо на что-то подсадить.

Как-то зайдя в «Государыню», Яков увидел Мартина, игравшего в нарды с кем-то из персонала. Этот день оказался роковым в судьбе Мартина.

Вскоре на глазах изумленной публики началось великое многоматчевое противостояние: представитель Туманного Альбиона против выходца из региона Кавказских гор. Играли, как и положено, на деньги. Изначально расплачивались сразу после партии. Но чтобы не компрометировать менеджера казино «при исполнении обязанностей», решили деньги не светить, а копить долги и одним махом все покрыть.

Игра на деньги в нарды настолько затянула Мартина, что он перестал обращать внимание на все вокруг. Его не интересовал ни игровой процесс, ни текущий результат. Он как бы находился на работе, и в то же время его не было. Этот турнир вызывал неподдельный интерес и у других гостей заведения. Вездесущий Яков предлагал делать ставки на исход каждой конкретной партии — этакий Мазист грузинского происхождения. В небольшой, по всем меркам, «Государыне», где всего-то стояло семь столов, любители нард оккупировали пустующий и на нем вели свое сражение.

Когда же Яков со товарищами отсутствовал, Мартин откровенно скучал: потягивал виски или приходил на работу с уже «напудренным» носом.

Мишель — единственный француз, с кем Аркадию довелось познакомиться за время работы в игорном бизнесе. Он говорил немного по-английски, Аркадий учил вторым языком французский, и на такой англо-франко-русской смеси они успешно общались. Мишель действительно болел за свою работу: на смене выкладывался и никогда не прятался в менеджерской, если возникала критическая ситуация. А в «Государыне» подобное случалось с завидной периодичностью. Разная публика заглядывала на призывные огоньки, которыми переливался вход в заведение. Это и постоянные гости, каждый день, как на работу, приходившие в казино, это и «залетные», приехавшие один-два раза и поднявшие неожиданно крупной игрой панику, как среди персонала, так и среди «домовых». В основном в гости заходили люди, жившие неподалеку, и дилеры из других казино. Так что атмосфера в «Государыне» была самая что ни на есть семейная — все и всё друг про друга знали и старались закрывать глаза на простые человеческие слабости, иногда даже им потакая…

Ариф

Вот тот, кто за все время существования «Государыни» не получил ни одного прогула без уважительной причины. Каждый день хоть на пятнадцать минут, но забегал. Даже чтобы просто выпить чашечку чая. Проверить, все ли нормально в его втором доме, ничего неожиданного не случилось? Он знал всех сотрудников по именам, а если забывал имя, то вспоминал прозвище, закрепившееся за этим человеком. За руку здоровался с русскоязычным директоратом, частенько с ним попивал чаек, располагаясь в зоне отдыха — мягких креслах, установленных в самом центре зала, с удовольствием делясь своими наблюдениями и замечаниями, давая характеристики как сотрудникам, так и новым гостям. Нет, вы не подумайте, он не был стукачком! Просто Ариф не мог себе позволить, чтобы кто-то иной занял трон негласного короля игроков в «Государыне». А король должен быть королем во всем: в том числе и во внешней политике — монопольном общении с руководством заведения — и тогда, как он считал, хозяева будут лояльны к его мелким пакостям. Смех смехом, но Ариф даже давал советы, кого назначать, а кого не назначать на ту или иную должность. И самое удивительное, к нему прислушивались!

Маленький (не выше 170 см), щупленький, с вечно расстегнутым воротом темно-бордовой шелковой рубашки, из-за которого виднелись на волосато-седеющей груди две золотые цепочки, с зачесанными назад волосами, он очень напоминал бандерлога из мультфильма о Маугли. Сходство утраивалось, когда Ариф начинал скакать по казино, перепрыгивая через мебельный гарнитур в chill out zone (зоне отдыха), сотрясая воздух проклятиями в адрес дилеров и постукивая себя в грудь маленькими кулачками, приговаривая, со свойственным кавказцем акцентом, как заговоренный: «Что вам всем от меня надо? Кто вас всех на меня готовит?» Порой казалось, что он вот-вот перепрыгнет через стол и сойдется в рукопашной с дилером, посмевшим выиграть у него деньги. Это шоу можно было наблюдать фактически через день, и все попривыкли к такому проявлению эмоций и относились с пониманием к горячей азербайджанской крови. Не обладая хорошей фантазией и будучи весьма косноязычным в плане русского языка, все, на что сподобился Ариф, стараясь подражать своим более колким на язык товарищам, — это добавление всем подряд отчества Моисеевич.

— Здравствуйте, Игорь Моисеевич, здравствуйте, Юля Моисеевна! — так говорил Ариф, заходя в казино в хорошем настроении.

При всей своей нелепости и комичности поведения Ариф считался неплохим игроком. Вы спросите, что значит — неплохим?

С точки зрения игрока — Ариф мог удовлетворяться малым. Цитируя Мазиста: «отработать гимнастический этюд соскок», имея в плюсе 500 долларов. Он знал «базовую стратегию» блек-джека и понимал, что не всегда надо «добирать» карты до числа, близкого к 21. В покер играл редко, только когда выиграл больше, чем планировал, или, наоборот, безвозвратно «замазался» (проиграл больше, чем ожидал) и старался «отбиться».

С точки зрения менеджмента казино Ариф имел определенную ценность: играл в блек-джек исключительно на 1–2 бокса (как сам признавался — мозгов на большее у него не хватает — трудно оценивать ситуацию при большем количестве ставок), карты не считает, увеличивает ставку в 2 раза с проигрыша, темпераментный, способный от отчаяния пойти ва-банк. Мечта, а не игрок. Такой хоть кусает, но рано или поздно «приплывет» на «все». Вопрос времени. И Ариф приплыл. В 1996 году. За 2–3 месяца до лужковского закрытия всех маленьких козявочек. Чтобы потом как-то поправить свои дела, он скооперировался с Пломбиром, и они уже играли вместе. После закрытия «Государыни» они перебрались в «Хрустальный замок». Но уже вести себя подобно тому, как он это делал в «Государыне», не представлялось никакой возможности: к тому времени почти все московские казино ввели систему регистрации клиентов на входе и в случае неадекватного поведения могли запретить посещение тому или иному персонажу. И Арифу пришлось сменить образ, по меткому определению все того же Мазиста: «написать себе новый сценарий». Он перестал походить на безумно скачущего бандерлога, надел пиджак на вечную темно-бордовую рубашку (но цепи продолжали биться по волосатой груди, как и прежде выглядывающей из-за расстегнутых пуговиц), залачил зачесанные назад уже темно-седые волосы — «вошел в образ» бобра средней руки. Иногда он водружал на нос очки (для солидности), и сходство с бобром становилось стопроцентным. Хотя где вы видели бобра в очках?