i af0d3b7246f951a5 - Admin

     До прохода в Угорию было совсем недалеко. Они свернули к КПП, на этот раз они были единственными желающими перейти границу, поэтому ими занялись сразу без поощрений в виде хрустящих купюр. Потом Вацлав обналичил пару тысяч тугриков и обменял на местную валюту все оставшиеся светлогорские горики. Угорские деньги приблизительно соответствовали верхневолынским, по крайней мере, по официальному обменному курсу. Дальше путникам нужно было пройти поросшей лесом горной лощиной на Сибиу, если верить нарисованной на КПП схеме. Судя по оживлению, царившему на границе, попутчика можно было ждать до лета, что несколько опечалило Милана. До Сибиу было километров шестьдесят, значит, им придется ночевать у отрогов гор. Весьма романтично, особенно летом, но поздней осенью не очень комфортно.

     Впрочем, после первого же часа пути по Угории, опасения Милана рассеялись. Вдоль дороги стали попадаться дома, а вечером, в то время, когда они начали приглядываться к этим домам с интересом, на предмет, не постучать ли и не попроситься ли на ночлег, им встретилась маленькая гостиница.

     Путников несколько удивило, что сначала им предложили один номер на двоих. Вацлав, который обожал комфорт и желал хотя бы ночью оставаться наедине с собой и своими мыслями, немедленно потребовал еще один. Ему немедленно предоставили требуемое, как показалось Милану, с невысказанными извинениями в его, Милана, адрес. Путники особенно удивились, когда вошли в номер, и обнаружили совершенно спартанскую обстановку. Узкая кровать, к тому же одна! На полу ковер, у окна стол и пара стульев. Из крохотной прихожей дверь в мелкокалиберный санузел с душем.

     — Не понимаю, — признался Вацлав. — Где они тут надеялись разместить двоих? Хотя... — он оглядел Милана и признал. — Ты, конечно, очень хорошенький, я бы даже сказал красавец, но я, знаешь ли, совсем не по этому делу. Всегда предпочитал девочек!

     — Ну, вы и скажете, Вацлав, — возмутился молодой человек. — Ручаюсь, у них и в мыслях такого не было. Думаю, они ожидали, что я устроюсь на коврике у порога. Видите, здесь даже дополнительное одеяло есть, — и он указал на один из стульев.

     Вацлав посмотрел на одеяло и в задумчивости прошелся по комнате.

     — Боюсь, что ты прав, мой мальчик. Я слышал кое-что о странных обычаях Угории, но когда речь идет о чужой стране, никогда не знаешь чему верить.

     — А что вы слышали?

     — Слышал, что здесь зачем-то возродили некоторые милые обычаи родового строя и даже узаконили рабство. Одна из причин, по которой я не хотел сюда ехать. Боюсь, что они приняли одного из нас за раба.

     — Меня.

     — Почему тебя?

     — Когда вы потребовали еще комнату, регистратор извиняющимися глазами посмотрел на меня. Может у меня на лице написано, что я у вас на службе, а может из-за обращения.

     — Обращения?

     — Ну да. Вы всегда говорите мне ты, а я вам вы.

     Вацлав пожал плечами.

     — Ну, меня уже не переделаешь. Я перехожу на ты очень быстро, поэтому тебе придется тоже обращаться ко мне на ты.

     — Лучше оставим все как есть, Вацлав. Какая мне разница кто и что подумает!

     Рано утром путники вышли из гостиницы. Они надеялись до вечера до вечера дойти до Сибиу, переночевать, разжиться трехреченской кредиткой или валютой, и тут же отправиться в сторону гуцульской границы. В столицу Угории Мезеберень они решили не заезжать, потому как, для этого пришлось бы выписывать круги по Угории без малейшей пользы для дела. Собственно говоря, зачем им в столицу? В каждом уважающем себя приграничном городе всегда наличествует Внешэкономбанк, так что не зачем время тратить, у Вацлава срочные дела в Трехречье. Вот только Угория не граничила с Трехречьем, так что вполне могла и не иметь с ним никаких отношений. Как Верхняя Волынь, например. Так что вопрос с трехреченской кредиткой оставался открытым. Вацлав допускал, что придется удовольствоваться гуцульской, а уж в Гуцулии обменять ее на трехреченскую.  Если, конечно, Гуцулия поддерживает отношения с Трехречьем. Если же нет, то оставалось надеяться только на обменные пункты на границе. И кто знает, может, Трехречье вообще решило поправить финансовое положение страны за счет продажи местной валюты по спекулятивным ценам и ограничило ее обмен. А может им чужие деньги и вовсе не нужны. Если они ни с кем не торгуют...

     Впрочем, это пока не суть важно. Проблемы нужно решать по мере появления. Хорошо, конечно, просчитывать на три хода вперед, но заранее расстраиваться по поводу гипотетических неприятностей неконструктивно.

     По мере того, как они приближались к Сибиу, им попадались все более состоятельные дома. В одном месте они даже встретили перекресток с указателем, что дорога ведет в поместье «Азалия». Как они могли понять написанное Милан не понял. Ведь на глаза же его начальник ничего не налепливал, и он попросил у того разъяснений.

     Вацлав только пожал плечами:

     — Я же обещал тебе литературный перевод.

     Милан, в свою очередь, пожал плечами и попытался сделать умный вид. Вацлав посмотрел на него и расхохотался.

     — Это называется лингвистическая магия, Милан. Можешь поступить в магический университет, когда вернемся в Медвенку.

     — Спасибо, Вацлав, но зарплаты за мою работу у вас не хватит на пять лет учебы.

     На шесть, — уточнил Вацлав. — Маги считают, что число шесть лучше, чем число пять, поэтому в магическом университете шестилетний курс. Хотя, у тебя же высшее образование. Ты ведь магистр? Я так и думал. Так что ты сможешь сдать пару-тройку экзаменов экстерном и кончить университет за три года. Я когда-то так и сделал.

     — Все равно не хватит. За обучение-то платить придется. Второе высшее образование бесплатным не бывает. Смотрите, через сто метров поворот к имению «Сосновая шишка».

     Вацлав усмехнулся. Секретарь не переставал его удивлять. У Вацлава сложилось впечатление, что дай Милану волю — будет учиться до старости лет, и маг начинал мысленно подыскивать применение этим способностям. В сочетании с умением делать выводы, в котором ему было не отказать, эти способности могли дать неплохие результаты.

     Они были метрах в пятидесяти от поворота на «Сосновую шишку», когда оттуда вышла пара. Один — повыше, видимо молодой человек, другой пониже и постарше. Выйдя на большак, пара остановилась. Тот, что постарше, видимо, отчитывал молодого, по крайней мере, он пару раз съездил его по шее.

     — Интересная мысль, — отметил Вацлав. Он даже замедлил от неожиданности шаг. — Милан, что бы ты сделал, если бы я дал тебе по шее?

     Милан удивленно посмотрел на начальника и сухо ответил:

     — Держался бы от вас подальше и ушел бы при первой возможности.

     Вацлав ласково положил руку на плечо своему секретарю.

     — Я имел в виду, если бы я был тебе отцом или старшим братом.

     Милан слегка оттаял.

     — Вы же знаете, я сбежал из дома только потому, что меня пилили! Кстати, Вацлав, Угория плохо на вас влияет. Вчера вы хотели уложить меня в свою постель, сегодня — побить.

     Вацлав засмеялся и потрепал его по плечу.

     — Не обижайся, мой мальчик. Я не хотел тебя обидеть. Видишь ли, задал бы кто мне такой вопрос, я ответил бы точно так же, как и ты, если бы в силу физических или еще каких-нибудь причин, например почтения к возрасту, не мог бы дать сдачи. А вот этот господин придерживается другого мнения. Узнаем в чем дело?

     Милан кивнул.

     — Господа, мы правильно идем на Сибиу?

     Странная пара обернулась. Тот, что повыше, и в самом деле оказался совсем молодым человеком — шатен с пышными вьющимися волосами, ярко синими глазами и поразительно красивым лицом. Насколько можно было судить при довольной бесформенной куртке, фигура была под стать лицу. Хоть скульптуры ваяй. У этого скульптурного юноши было унылое и покорное выражение лица. Второй человек выглядел старшим родственником молодого. Более темные волосы, но несомненное сходство в чертах лица.

     — На Сибиу? — переспросил он. — Вы нездешние?

     — Мы из Верхней Волыни.

     Человек смотрел на них со странным выражением. Казалось, он лихорадочно соображал.

     — Господа, дорога на Сибиу страшно запутана. Вам нужно взять проводника, чтобы не заблудиться.

     — Проводника? — удивился Вацлав.

     Милан обреченно оглядел странную пару, гадая, кто из них станет их новым попутчиком. Странный обет Вацлава обязывал его соглашаться с любым предложением подобного рода. В худшем случае, к этому следовало относиться, как к веригам.

     — Да, господин, — говорил тем временем незнакомец. — Но я знаю, как вам выйти из положения. Купите у меня раба. Он смышленый мальчишка и проводит вас, куда вы захотите. Он хорошо знает страну. И местные обычаи, — с нажимом добавил он.