Воcхождение Светлого - Юлия Фим

Юхэ, одному из сильнейших Светлых, идти на такое?

– Зачем кому-то есть сердца темных!

– Если он хотел обладать одновременно темной и светлой энергией… чтобы заполучить трон.

– Это предательство!

Ван Цичан упал на колени.

– Простите меня, государь, но думаю, это предательство! Чжао Юхэ уже не раз подводил вас…

Император сделал нетерпеливый жест рукой, приказывая всем заткнуться.

– Что думает мой первый сын?

Чжао Сюй заметно растерялся. Наследный принц никогда не отличался особым умом, хотя мастерски умел играть по правилам двора. Сейчас он явно не понимал, какой позиции лучше придерживаться.

– Слухи ужасны, – наконец, пробормотал он. – Я думаю, это требует расследования.

Сюй сыграл безопасно, однако все же ему с трудом удавалось скрыть, что он доволен сложившейся ситуацией. Если Чжао Юхэ выбывал из гонки за престол, то беспокоиться Сюю практически было не о ком. По крайней мере, так думал Сюй, не понимая, что если все-таки он взойдет на престол, то будет всего лишь марионеткой советников, которые постепенно избавятся от него и займут престол по праву сильнейшего Светлого.

– Что думает моя дочь?

Шэнь заинтересованно посмотрел на старшую сестру – она всегда была умна.

– Я думаю, что ваш сын, ваша плоть и кровь, не могли так с вами поступить, – Шэнь почти разочаровался в ответе, когда Сюин добавила: – Тот, кто душой ваш ребенок, никогда бы не помыслил о предательстве своего отца.

Интересно сыграно, и оставляло лазейку для маневра.

– Шэнь, сын мой, что думаешь ты?

– Юхэ много лет был исключительно верен вам, – с крайней задумчивостью на лице начал Шэнь. – Он проиграл несколько раз битву с Лю Чживэй. И сегодня провалился в очередной раз катастрофически. Думаю, ваш сын просто боится посмотреть вам в глаза, так как подвел вас.

Шэнь все еще играл простецкого увальня, которому до политических игр как до луны. Просто наивный красивый принц. Слишком красивый, чтобы верить в злые умыслы окружающих.

Император поднялся с тронного кресла.

– Чжао Юхэ должен явиться в течение суток. Издайте мой первый указ. Второй указ – разыскать темных и на завтрашнем совете предоставить отчет.

Император ушел, и все начали расходиться. Шэнь, не торопясь, развернулся к выходу, хотя ему не терпелось побежать – так не терпелось увидеть Чживэй. За последний месяц они виделись всего несколько раз: один раз собирались впятером, чтобы поделиться новостями о Персике Бессмертия и императоре, и еще два раза только с Чживэй, чтобы разработать план с лагерями и заучить все важные лица дворца.

Шэнь всегда был осторожен в своих чувствах. Симпатия, благодарность, горечь, боль – ни одно из этих чувств не стояло выше его цели занять трон. После смерти матери и брата в груди у него образовалась звенящая пустота, которую унимали только маленькие победы, новые союзники в борьбе за трон.

Так было до встречи с Чживэй. Ему нравилось думать о ней, нравилось находиться рядом с ней, нравилась ее несгибаемая сила духа. Ему нравилась она вся. От макушки до кончиков пальцев, от злых взглядов до хитрой улыбки. Рядом с ней пустота сужалась, и он забывал на какое-то время, что он преданный императором принц, сын и брат убитой семьи.

Десяток лет Шэнь провел в шкуре слабого умом, нерадивого принца, ожидая дня, когда он обретет могущество и свободу быть собой. Никогда он не полагался ни на кого в своей борьбе за исключением Хэлюя. Никогда не мечтал он о любви, ему всегда представлялось, что его императрица станет политическим союзом, который укрепит его власть. Ему бы подошла жена, чья семья влиятельна, но сама жена была бы без ума от него и послушна, чтобы не вздумала манипулировать им. Никогда он не представлял себе союз равных душ.

Однако Чживэй словно была послана ему судьбой, не только пророчеством, что обещало его восхождение на трон при помощи темной. Ко встрече с Чживэй Шэнь оказался не готов ни телом, ни душой.

Как любить и идти к трону? Как быть безжалостным, если в душе поселился страх за другого человека? Как двигаться вперед, если постоянно оглядываешься на девушку с красными глазами? Как думать о дворцовых интригах, когда сердце тосковало по ее улыбке?

На подходе к центральным воротам с Шэнем столкнулся слуга, передавая ему хрустящую бумагу. Шэнь положил ту в одежды, продолжая путь как ни в чем не бывало.

– Куда ты, брат? – Чжао Цзи остановил Шэня у самых ворот Запретного города.

– Я весь испереживался, пойду развлеку себя в городе, – Шэнь продемонстрировал табличку с разрешением выйти в город.

– В такое время? – брат подозрительно оглядел его.

– До утра темные вряд ли найдутся, а вот моя табличка истечет, – ухмыльнулся Шэнь.

– Ты… – третий брат осматривал его. Видел ли он столкновение? Следил за ним?

– Я вышил на ханьфу узор, – Шэнь подошел к брату, распахивая одежды и тыкая того лицом в ключицы. – Собираюсь их выгулять.

– Отойди, – отшатнулся брат, не в силах скрыть презрительного тона.

– Этим я и занимаюсь! – Шэнь улыбнулся и пошел прочь.

Уходя, он услышал, как солдат рассказывал, что принц Чжао Шэнь действительно хотел уйти еще до совета.

Чжао Шэнь, Бяньцзин

Встречались Шэнь и Чживэй в павильоне «Орхидея» в Бяньцзине. Владелица Е Лань служила Шэню верой и правдой много лет, с момента убийства Чуйюй, матери Шэня. Е Лань была ближайшей подругой Чуйюй, что делало ее не меньшей предательницей императора, однако тот смилостивился и не казнил, а сослал петь в павильоны. Благодаря практичному уму и упорной натуре (и, возможно, не без мучающего совестью императора за убийство жены) через несколько лет Е Лань открыла собственный павильон. Однако она всегда помнила своих врагов и была предана сыну подруги.

Именно здесь проходили все тайные собрания Шэня, Чживэй и всей их пятерки. Павильон имел скрытые комнаты, которые было невозможно найти даже при облаве. По крайней мере, при облаве обычной городской стражи.

Шэнь уже дошел до их особой комнаты Процветания, которую выделяла им хозяйка, когда услышал горький голос Хэлюя.

– Я и господин Шэнь! Мы всегда с ним были вдвоем против целого мира! Ты даже не представляешь, что он пережил. Твои страдания не идут ни в какое сравнение со страданиями господина! Ему было так тяжело выжить! И никакой Дракон не дарил ему свои силы. Господин добивался всего, благодаря своему уму, упорству и труду. А ты здесь, чтобы все испортить!

– Ревнуешь? – голос Чживэй прозвучал насмешливо. – Вы были такими неразлучными, и вдруг появляюсь я – прекрасная демоница! Голос все равно что звон колокольчиков, а взгляд томнее дымки. И