Луна над Славутичем - Николай Александрович Ермаков

не было предела.

— Ну да, — подтвердил Ферапонт, — Деда моей матери до крещения звали Кий, он был первым старостой нашей общины, а как веру принял, то нарекли его Фалалеем, но это имя как-то не прижилось, поэтому наша община город Киевом зовет. Говорят, прекрасный был человек, мне-то его застать не пришлось, — с искренней грустью добавил он.

— Ну пусть будет Киев, — задумчиво согласился я.

«Да, дела… — мои мысли вернулись к покупке жилья, — Тут стоит основательно подумать, прежде чем покупать дом, то есть полуземлянку с участком. Хотя с другой стороны, что тут думать? Денег на приобретение жилища вдали от берега у меня всё равно нет, так что в любом случае сейчас придется брать недвижимость в опасной зоне».

— Ну так что, Ферапонт, покажешь мне эти дома? — спросил я его после небольшой паузы.

— Ну пойдем, коли просишь — ответил староста, поднялся со скамьи и направился на выход со двора.

Пока мы шли в сторону берега, я спросил Ферапонта о том, всегда ли ромейские священники ломили такие цены за крещение, как отец Ефимий.

— Да нет, конечно, — ответил староста, — Поперву они крестили бесплатно, обещали, что община будет жить как одна семья, все будут помогать друг другу, да так сначала и было. Строительство церкви-то ромеи сами оплатили, помогли первым христианам с постройкой домов, священники обучали детей грамоте, счету и ромейскому языку, — Он немного помолчал и с грустью закончил, — А потом, постепенно, как-то всё изменилось, у людей веры стало меньше, желание помогать друг другу пропало…

Глава 10

Дом, который я приобрел, был весьма неплохим. Если быть точным, то это жилище по местной традиции представляло из себя группу полуземлянок — две жилых, амбар для продуктов, хлев для скота и мастерская, в данном случае — гончарная. В одной из землянок сохранилась даже примитивная мебель — стол с лавками и ложе. Можно сказать, единственным недостатком моего нового жилья по местным меркам была близость к берегу. Хозяин этого дома умер прошлым летом, а сыновей у него не было — только две дочери, которые сейчас жили в семьях своих мужей. Вот с этими мужьями я и торговался целый час, что называется, до пены у рта, пока не сошлись в цене — два солида или двадцать четыре милиарисия. Дорого, но второй вариант, хоть и был дешевле, мне совершенно не подходил — там никто не жил уже три года, крыша провалилась, мебели вообще никакой не было, да и к реке ближе.

До вечера я успел перетащить из лодки всё остававшееся в ней имущество — овечьи шкуры, веревки, Светину одежду и остатки продуктов. А моя невеста тем временем протапливала полуземлянку, которая успела сильно отсыреть за то время, что стояла пустой. Завершив к вечеру все неотложные дела, мы постелили шкуры и, счастливые, улеглись спать в своем собственном доме.

На следующий день после завтрака, как и договаривались, мы снова отправились к Ферапонту для продолжения учебы. На этот раз он занимался с нами около часа, потом я обсудил с ним цены на кузнечную продукцию — мне нужно было решить, что и за сколько покупать, исходя из оставшихся в наличии средств. К моему удивлению и радости, железные изделия здесь стоили существенно дешевле, чем чем миролюбы и голядь покупали их у купцов, так что я прямо тут и приобрел топор, молоток и кузнечные щипцы, заплатив за все четыре милиарисия. Кроме того, дед мне подробно рассказал про торжище — после сбора урожая сюда собираются для торговли представители окрестных племен, приплывают и ромейские купцы из Корсуни. Для местного населения это время — главный период заработков, вот и мне, получается надо было кровь из носу подготовить эксклюзивный товар, чтобы повысить своё благосостояние. А заняться я решил, после некоторых раздумий, производством алкогольной продукции — беспроигрышный вариант на мой взгляд.

Учитывая, что времени до торжища осталось немного — чуть более месяца, приступать к воплощению своих планов нужно было немедленно, чем я и занялся, проводив свою невесту до дома. Проблемным местом моего плана было то, что сам я никогда не ставил брагу и не гнал самогон, а все мои знания в этой области были сугубо теоретическими. К тому же здесь пока не изобрели дрожжи, да и сахар ещё делать не научились, во всяком случае, я про это ничего не слышал. Однако мне было известно, что начинать надо с браги, потому что её производство — это длительный процесс, а у меня, что называется, сроки горят уже сейчас. Позитивным моментом было то, что нынешний Киев являлся не только крупным торговым, но и ремесленническим центром, а узнать кто, что и где продает, было несложно — Трифон представлял из себя ходячее справочное бюро.

Начал я с того, что приобрел пшеницу, заплатив один милиарисий за пять пудов — до начала сбора урожая было ещё дней пятнадцать, поэтому цены на остатки с прошлого года кусались, затем купил два больших корыта и, засыпав в них зерно, залил водой, чтобы прорастало. После чего занялся другими необходимыми покупками — заказал доставку мелких брёвен, обошел близлежащих гончаров, у которых купил горшки больших объёмов и заказал ещё, оплатив авансом, приобрел пять пудов древесного угля. После чего, пересчитав деньги, едва не прослезился — в моей казне остались только медяки.

Разумеется, моё финансовое положение не было катастрофическим, так как в резерве оставался ещё жемчуг, который я планировал сохранить до торжища, где надеялся продать его более выгодно. Была ещё лодка, которая в ближайшее время мне не понадобится, а стоила она около солида, да и у Светы в приданом оставалось золотишко. Однако скорость расходования средств впечатляла и расстраивала. Благо, что к настоящему моменту я купил практически все что нужно, а заказы оплачены авансом.

Следующие пять дней я впахивал как лошадь — сначала делал стеллажи в бывшей гончарной мастерской, которую решил отвести под винокурню, потом по очереди со Светой дробил пестиком проросшую пшеницу и раскладывал её по кувшинам с добавлением малины, заливал теплой водой и размещал на стеллажах. Когда я всё сделал, оставалось лишь регулярно топить гончарную печь для поддержания высокой температуры в землянке и молиться, чтобы моё дилетантское творение начало бродить. Да и змеевик еще надо было сделать, к чему я и приступил, как только завершил предварительные дела с брагой.

В качестве материала я решил использовать медный котелок, доставшийся мне от людоловов. Разведя огонь в гончарной печи, я