Он моя проблема (СИ) - Марина Риччи

девицу. Мне-то что?

Набрав еды, к нам подходит Женька.

— Я отказываюсь есть сидя на диване, мое платье нельзя стирать. Тут рядом есть небольшая библиотека, там сейчас никого нет, — она машет рукой куда-то направо. — Самойлов, мы пошли, а ты возьми нам что-нибудь сладкого и догоняй.

Пытаюсь скрыть улыбку. У Женьки не забалуешь!

Но Стас только согласно кивает и идет за десертами.

Пытаясь ни в кого не врезаться, мы с Женей шагаем к библиотеке.

У самого входа она оборачивается ко мне и с подозрением спрашивает:

— Ну давай, выкладывай. Чем это вы с Самойловым без меня таким занимались, что Злату перекосило? Как он тут оказался и почему таскается за тобой весь вечер?

Глава 20

Ну вот и что ей отвечать?

Мы садимся за большой дубовый стол, освещаемый массивной настольной лампой. Мне кажется, что есть в библиотеке так себе идея, мебель здесь явно антикварная. Но раз Женя тут сегодня за хозяйку, значит, вся ответственность на ней.

— Ничего мы не делали. Разговаривали. Он мне брошюры привез и захотел посмотреть на красивую жизнь изнутри. Не выгонять же.

— Ну да, ну да. Он вообще на редкость живой и любознательный парень. Именно поэтому и проспал весь прошлый семестр.

— Слушай. Я не знаю, что ты там себе придумала, но к реальности это не имеет никакого отношения! — я раздраженно вздыхаю. — Мне и так все время неловко из-за дурацкого задания от сама-знаешь кого. Выглядит, будто я им как-то манипулирую. Но я ничего такого не делаю, только конфетами кормлю. Поэтому, хоть ты не добивай.

Вообще, я чувствую себя сегодня как-то странно. То мне весело, и я почти счастлива, то раздражаюсь без всякой причины. Почему-то мне вдруг очень хочется быть хоть немного похожей на здешних девушек. Быть уверенной в себе, взрослой и, возможно, в лифчике пуш-ап. Не уверена до конца, но мне кажется, это бы помогло сейчас моей самооценке.

Вернувшийся Самойлов мне настроение не повышает.

Возмутительно довольный собой, он ставит передо мной десерт — плюшка в виде мультяшной кроличьей морды. Наверняка, с детского стола. Вот как это понимать? Он на полном серьезе воспринимает меня ребенком?

— Спасибо, — холодно говорю я, делая вид что мне вовсе не обидно.

— Тебе не нравится? — удивляется Стас. — А я, увидев, сразу про тебя подумал, — он сейчас на волоске от того, чтобы я не кинула в стену одну из фарфоровых тарелок. Как я буду ущерб потом оплачивать? — Между прочим, забрал последнего зайца. Прямо из-под носа маленькой девочки. Похоже, я теперь в черном списке, официанты меня взглядом прожигали.

— Не стоило ради меня так стараться. Я решила есть меньше сладкого.

— Маш, у тебя температуры нет? — Женя кладет мне руку на лоб. — Вроде нет. Не пугай меня так! И не недооценивай зайца. Это печенье с крем-чизом и клубничным конфи. Ева выбирала. Давай напополам?

Женя решительно пилит зайца ножом и, сама не понимая, как это произошло, я уже грызу заячье ухо. Почему она на стороне Стаса? Даже не дала мне нормально обидеться.

— Чем теперь займемся? — как ни в чем не бывало спрашивает Стас, хозяйственно составив грязную посуду стопочкой. — Что полагается делать на светском рауте после банкета?

— Минуточку! — загадочно говорит Женя и, собрав башню из посуды, убегает из библиотеки. Возвращается она почти мгновенно, волоча с собой мужчину, увешанного фотоаппаратурой. — Дальше должна быть фотосессия! Будьте добры, Владимир, — просит она фотографа. — Поснимайте этих двоих.

Этого еще не хватало!

— А ты? — спрашиваю Женю, посылая ей бровями сигналы SOS. Но Женя их игнорирует.

— С меня на сегодня хватит, я свое уже отстрадала. Ну, чего замерли? Позируйте!

Я натужно улыбаюсь в камеру, в надежде, что если попытаюсь сотрудничать, все это быстро закончится.

Но Женьку такой вариант не устраивает.

— Это что? Позы? Я не вижу истории! Давайте так, она — отличница, он — школьный хулиган! Да возьми ты какую-нибудь книжку, позируем!

Самойлов, ухмыляясь, кладет передо мной наугад взятый с полки, том Советской энциклопедии. Я открываю его где-то на букве «С».

— Так, Стас молодец, ухмылка что надо! А ты чего замерла? Смущайся давай! Смотри в книгу и трепещи!

Самойлов упирается руками в стол, приближая свое лицо к моему. Модель, чтоб его! Вполне натурально краснею, и фокусирую взгляд на энциклопедии. Статья о свиноводстве.

— Отлично! Теперь сядь на стол и положи руку на Машкину. А ты подними голову и смотри на него. Да, вот так, открыв рот. Отлично!

И когда я успела открыть рот? Это все Самойлов виноват! Хулиган-соблазнитель из него как настоящий. Видимо, долгие годы практики.

— Теперь, сядь рядом с ним и отвернись. Ты хочешь уйти, но он тебя удерживает.

Стас кладет руку мне на плечо, взгляд ранимый и умоляющий. Закатываю глаза и совершенно искренне отворачиваюсь, но Самойлов ловит меня за подбородок и снова поворачивает к себе. Мы сидим, почти соприкасаясь носами, как будто собираемся целоваться. Да что это за фотосессия такая вообще?

Скинув с себя наваждение, вырываюсь и гневно смотрю на Женьку.

— Отлично! Просто идеально! — бессовестно наслаждается процессом она. — Теперь садимся на подоконник, — она кидает Самойлову разноцветную шаль, достав ее неизвестно откуда, словно фокусник. — Влюбленная пара у заснеженного, то есть мокрого, окна.

Женька с трудом поднимает настольную лампу и тащит ее к нам, стараясь осветить наши лица. Наконец, пристроив лампу, она снова отходит к фотографу, чтобы командовать.

— Давайте, шаль на плечи, обнимаемся!

— Жень, какого черта мы снимаем тут лав-стори? — пытаюсь прекратить этот цирк я, но Стас уже сгреб меня в охапку, обернув шалью.

— Отлично! — радуется Женька, пока фотограф ходит вокруг, щелкая камерой. — Я вижу страсть! Нежность! Отчаяние!

— А я вижу сумасшедшую! — пока я ругаюсь и пытаюсь вырваться, Стас старательно отыгрывает требуемые эмоции, и только черти, пляшущие в глазах, выдают как сильно он за мой счет развлекается.

— И финалочка! Трогательно смотрим друг на друга.

Я смотрю на Стаса. Он сидит, закусив губу, чтоб не рассмеяться и проникновенно хлопает глазами. А, чтоб его! Снимаю с себя шаль, накидываю ему на голову и завязываю узлом под подбородком. А потом поворачиваюсь к фотографу и смеюсь, признавая свое поражение.

На последнем кадре мы сидим в обнимку. Я устало улыбаюсь, прикрыв глаза рукой, а бабушка-Стас блаженно жмурится, положив голову мне на плечо.

Отпустив фотографа и вернув на место реквизит, Женька зовет нас вернуться в главный зал и послушать музыку.

Народа ощутимо прибавилось. Подтянулись опоздавшие гости, почти все столики заняты.

— Будем снова пробиваться