Прекрасная Каролина - Сандра Мартон

Но спустя несколько минут он поднял голову, нежно провел губами по ее губам и перевернулся на бок.

— Нет, — тихо сказала она, и он притянул ее к себе.

— Я никуда не собираюсь уходить, — нежно произнес Лукас, и Каролина уткнулась в его плечо.

— Это было, — начал он, — это было…

— Да, — ответила она. — Определенно это было.

Он тихо рассмеялся и прижался губами к ее волосам.

— Прости, что все случилось так быстро, но…

— Ты был на высоте.

— Мы были на высоте, — поправил он. — Вместе.

Она приподняла голову и посмотрела на него. Какое же у него красивое чувственное лицо. Ей хотелось сказать ему об этом, но она чувствовала, что он не из тех, кому понравится, если его назовут «красивым».

Каролина улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ и нежно-нежно поцеловал.

— Querida? — мягко спросил он. — Я ведь серьезно. Ты в порядке?

— Да.

— Потому что… Я… это все действительно произошло очень быстро…

— Лукас. Все было просто замечательно. Это все, чего я… я…

Он повернулся к ней и заглянул в глаза:

— Это все, чего ты?..

Каролина покраснела:

— Это все, о чем я мечтала с тех пор…

— С той ночи?

Она кивнула:

— Да.

Он молчал какое-то время. Затем провел кончиками пальцев по ее губам:

— Почему же ты убежала?

— Я не убегала. Я ушла.

— Каролина, ты убежала. Посреди ночи. Не оставив даже номера своего телефона. Не оставив мне ничего, кроме воспоминаний, которые я не смог стереть из своего сердца.

Она положила руку на его щеку и провела по колючей однодневной щетине. Он повернулся и поцеловал ее ладонь.

— Я забрала свои воспоминания с собой, — нежно сказала она.

Он улыбнулся:

— Да?

Ей нравилось его простое «да», хотя в нем чувствовалась какая-то заносчивость. Ей не нравились высокомерные мужчины, может, ее мать и сходила по таким с ума, но только не она.

Лукас отличался от них.

Его заносчивость составляла часть его сущности. Он не пытался произвести впечатления на других. Его самоуверенность была очень мужественной и невероятно возбуждающей.

— В этот раз ты не сбежишь.

Она посмотрела в его глаза, которые потемнели и ярко сверкали, отчего ее сердце учащенно забилось. Он прильнул к ней.

— Нет? — прошептала она.

— Нет.

Он прав. Она никуда не сбежит. Только не сегодня. Скоро наступит утро и вместе с ним вернется благоразумие, но сейчас… Он жадно искал ее рот. Его рука лежала на ее груди, а нога — между ее ног.

Каролина улыбнулась:

— Как же ты собираешься меня остановить?

Лукас засмеялся. Поднял ее ногу и положил себе на бедро. Он дразнил ее, прикасаясь своей возбужденной плотью к ее влажному лону, пока она не застонала.

— Лукас.

— Каролина.

— Лукас, ты на самом деле думаешь, что… того, что ты делаешь сейчас, достаточно, чтобы… чтобы…

У нее перехватило дыхание, когда он вошел в нее.

— Не знаю, — невинно произнес он. — Может, вот так?

— Нет, — простонала она и чуть не задохнулась, когда он вошел в нее глубже. — Нет, — простонала она.

Он вошел еще глубже. Каролина изогнулась от наслаждения.

— Вот так? — быстро спросил он.

— О да. О да.

— Чудесно. Мне нравится, когда ты открываешься навстречу мне. Отдаешься мне…

— Пожалуйста, — прошептала она. — О, Лукас, пожалуйста…

Он застонал и полностью погрузился в нее, так, чтобы они стали одним целым.

А затем унес ее с собой на вершину блаженства.

* * *

Ее разбудил кот:

— Мур-р-р.

Она удивилась, услышав такие нежные звуки от этого заносчивого уличного забияки. Хотя что она знала о заносчивых и грубых парнях?

Может, то, что они прятались за своим высокомерием, как за щитом, и лишь немногим удавалось пробить его.

— Мур-р-р, — снова промурлыкал кот, и Каролина вздохнула.

Оливер, она назвала его в честь голодного измученного мальчугана из печальной истории Диккенса, был прав. Философия явно излишняя в случаях, когда существует проблема, нуждающаяся в немедленном решении. А проблемой Оливера была пустая миска.

Каролина потянулась к коту, потрепала его за ухом и погладила по спинке:

— Ладно, я иду.

Лукас спал рядом. Его рука обнимала ее за плечи. Медленно, осторожно она отодвинулась от него. Он пошевелился и что-то пробормотал. Каролина замерла, чтобы не разбудить его.

То же самое произошло в ту ночь. Она внезапно проснулась в темноте и помертвела от страха, что он проснется. Только в этот раз все было по-другому. Она не боялась его разбудить, а беспокоилась о том, чтобы он немного поспал. И она не испытывала никакого потрясения от того, что оказалась в его кровати.

Ну хорошо. Испытывала.

Немножко. Ведь она и подумать не могла, что снова окажется в его объятиях. Конечно, она мечтала об этом. Вспоминала Лукаса и наслаждение, которое он доставил ей в ту ночь.

Но они были из разных миров, которые пересеклись только благодаря случаю. А потом, когда они встретились у Дани, Лукас вел себя так грубо, так холодно, как будто она сделала что-то невероятно отвратительное. Да, она убежала от него в ту ночь, но разве из-за этого стоило так…

Кот нетерпеливо замяукал, и Каролина встала, подняла с пола шелковое покрывало, завернулась в него, как в саронг, и босая вышла из комнаты.

Кот терся о ее ноги, когда она спускалась по лестнице. В кухне царил полумрак, и она вовремя вспомнила о битом стекле на полу. Оливер осторожно пробирался за ней. Он вскочил на стул, затем на столешницу и оттуда с любопытством наблюдал за Каролиной.

Сначала она подмела осколки разбитого стекла, а потом заглянула в миски Оливера. Миска с водой стояла нетронутая, но она вылила воду, ополоснула миску и снова наполнила ее. А вот миска с едой пустовала.

— Дорогой мой, прости меня, — виновато сказала она.

Она вымыла и эту миску, вытерла ее и наполнила кошачьим кормом.

— Мяу, — вежливо поблагодарил кот и зевнул.

Каролина улыбнулась и взяла его на руки:

— Малыш, ты чувствовал себя одиноко? Поэтому разбудил меня?

Кот прикрыл глаза и заурчал. Каролина поцеловала его в макушку, вышла из кухни и направилась в гостиную. Она присела на краешек белой софы, которая определенно стоила больше, чем все ее имущество.

— Все в порядке, — прошептала она. — Я с тобой. Ты больше не один.

Кот заурчал еще громче. Он засыпал на ее руках, чувствуя себя в полной безопасности.

Каролина прислонилась к спинке софы.

Точно так же она чувствовала себя в безопасности в ту ночь, когда засыпала в объятиях Лукаса.