Откровения немецкого истребителя танков. Танковый стрелок - Клаус Штикельмайер

Чем ближе мы подходили к Олите, тем больше мы ожидали увидеть советские самолеты. В тот день мы увидели кое-кого — понемногу, общим счетом не более дюжины, — но они не летели на низкой высоте. Расчеты зенитных установок знали, что их одноствольные 20-мм Flak 38 не достанут до самолетов на такой высоте. У этой пушки потолок эффективной стрельбы порядка 1000 м и максимальная дальность горизонтальной стрельбы — 4700 м. Ее темп стрельбы — 180–220 выстрелов в минуту, ствол движется по вертикали от минус 20 градусов до плюс 90, угол разворота по горизонтали — 360 градусов. Что верно, то верно, советские штурмовики не беспокоили нас по дороге в Олиту, но для частей, окруженных там, они, конечно, были серьезной опасностью.

У своих противотанковых заслонов — обратите внимание на множественное число! — Советы могли приготовить нам и другие сюрпризы. У них бы не хватило времени согнать, как рабов, местное население копать им противотанковые рвы, но они могли сотнями ставить противотанковые мины и оставлять в засаде танки. В любом случае наши шесть Pz-IV не были равным противником сильным противотанковым заграждениям у Паселоняя. Нам приказали двигаться от Паселоняя на юг, к Немунайтису.

У Немунайтиса шесть Pz-IV, десять SPW время от времени встречают советские танки, штурмовики и пехоту

Согласно моей солдатской книжке, 15 июля 1944 года я принимал участие в бое под Немунайтисом, к югу от Олиты. Это было через несколько дней после того, как наши Pz-IV и боевая группа «Вайцель» ушли от Паселоняя на юг, в район, также полный советской пехоты и, кажется, всех видов оружия, которое нужно было Советам, чтобы там обосноваться, включая артиллерию, гаубицы, «сталинские органы», танки и штурмовики.

Но под Немунайтисом наши панцеры-IV и SPW встретили все эти опасные стороны Советов не одновременно. Нет, вся битва была цепочкой событий, каждая сводилась к танкам, штурмовикам Советов или их пехоте. Было чем заняться «четверкам», было чем заняться и бронетранспортерам.

Шоссе, по которому мы наступали, шло от Олиты, через Немунайтис, в Лайпалингис, стоящий в 40 км от Олиты на юго-запад. Наши действия велись на отрезке между Паселоняем и Немунайтисом.

Наша первая стычка с Советами 15 июля включала лишь четыре их Т-34–85 и три наших Pz-IV, другие три стояли сзади в резерве. Бывшие от нас в момент обнаружения метрах в двухстах, Т-34–85, без сомнения, двигались на север в Олиту, помочь их ордам выбить оттуда немецких защитников. Нам оставалось не дать этим Т-34–85 попасть в Олиту или, еще лучше, полностью их уничтожить.

Нашим преимуществом было то, что мы, кажется, увидели их раньше, чем они нас. Мы не видели никаких клубов дизельного выхлопа, которые сопровождали бы переход на низкие передачи, перед тем как остановиться. Для точной стрельбы танковой пушке нужна была устойчивая опора. Такой опорой был бы остановившийся танк, будь то Т-34–85 или Panzer IV.

Был, однако, один аспект всей стычки, невыгодный для нас. Четыре Т-34–85 шли колонной, так что каждый из первых трех частично закрывал башню идущего сзади. Их строй колонны был, конечно, невыгоден и для них.

Лейтенант Якоб — я был наводчиком в его машине — надеялся, что каждый наводчик пошлет бронебойный снаряд туда, куда нужно — под маску пушки своего Т-34–85. Четвертый Т-34–85 получит то же самое, если не развернется на пятачке в попытке уйти.

В этом случае мы возьмем его, фигурально выражаясь, за задницу, где его жесткая броня сравнительно тонка.

Не было нужды высчитывать дистанцию. Просто установить дистанцию на 175 м, потом стрелять по команде лейтенанта Якоба. Через несколько секунд лейтенант Якоб отдал команду, и первые три советских танка были уничтожены. Как и следовало ожидать, последний тоже получил свое, подбитый наводчиком Манфредом Кульманом, чей опыт на Восточном фронте был больше моего. И снова наши 75-мм длинноствольные пушки не подкачали.

Те, кто сидел в бронетранспортерах разведчиков и зенитчиков, были хорошо обучены. Они прижались к краю шоссе с того момента, как мы увидели Т-34. Таким образом, они не перекрывали нам линию огня. Если бы на Т-34–85 ехала советская пехота, ими бы занялись МГ-42 на бронетранспортерах.

Всего через 15 минут после того, как мы позаботились о Т-34–85, бронетранспортеры в тылу открыли огонь из своих МГ-42. Их целью был низколетящий Shturmovik «Ил-2МЗ». Он вылетел из-за наших бронетранспортеров — атака с тыла, как и ожидалось. Однако летчик мог не учесть количества пулеметов. После того как его хвост изорвали 7,92-мм пули, он пролетел над нами и, потеряв управление, воткнулся в шоссе, недалеко от горевших Т-34.

За последние два года Второй мировой войны было многое сделано для защиты штурмовиков, то есть летчик и смотрящий в сторону хвоста стрелок были закрыты броней снизу и с боков. Однако многие наземные пулеметчики, включая тех, что сидели в бронетранспортерах, научились сосредотачивать огонь на задней части фюзеляжа низколетящих Shturmoviks — их хвостовом оперении.

На каждом SPW у нас в тылу стояло по два МГ-42, что давало огромное количество пуль, многие из которых были трассирующими, сосредоточенных на хвостовом оперении штурмовика. Shturmoviks не всегда сбивались германскими истребителями или зенитными пушками, большими и малыми. МГ-42 тоже брали свою долю. Представьте 8х1550=12 400 пуль в минуту, направленных на то, чтобы порвать в клочья хвост самолета.

Возможно, у 20-мм зенитной пушки у нас в тылу были специальные бронебойные снаряды. Они точно могли ссадить штурмовик с неба.

На каждом Pz-IV было два МГ-34: один спаренный с пушкой и установленный на ее маске; другой стоял в лобовой броне, им управлял радист. Как следствие, у «четверки» не было специального зенитного пулемета. Также МГ-34 выпускал 800–900 выстрелов в минуту, значительно меньше, чем МГ-42. Shturmovik, который упал на шоссе перед нами, должно быть, ожидал встречи с одними танками, без сопровождения бронетранспортеров.

Примерно в полдень 15 июля у нас, я уверен, была стычка с тремя солдатами советского отделения истребителей танков на шоссе Олита — Немунайтис. Наш ведущий разведывательный SPW засек рослого парня в том, что издалека выглядело как немецкая фельдграу. Он как будто искал, кто бы его подвез. Там могли находиться отставшие от своих частей немецкие солдаты, так что разведчики, наведя пулеметы на парня в полевой форме, остановили бронетранспортер. Затем они заметили двух парней — каждый, несмотря на жару, был одет в немецкое камуфляжное пончо, — сидевших на ограждении у края дороги.

Понимая, что они, возможно, наткнулись на трех советских истребителей танков, экипаж вызвал офицера, лейтенанта Якоба, чтобы он разрешил ситуацию. Всех троих внимательно осмотрели. Также панцергренадеры внимательно осмотрели место, где нашли троих Советов.

Поскольку их предводитель — тот, кто выглядел как таковой, — не мог ответить на прямые вопросы, такие, как: «Проезжали ли здесь сегодня немецкие машины?» — лейтенант Якоб привлек внимание этого парня, громко скомандовав на фронтовом русском «Rooki wairk!» («Руки вверх!»). Руки этого человека не могли подняться выше. А также у двух других.

У их главного форма была сильно не в порядке, китель был ему мал. Рукава были коротки. Что еще хуже, на кепи были армейские знаки различия, на которых орел, сидящий на свастике, раскинул крылья так, что кончики перьев находились на одной линии. Однако на кителе не было соответствующих армейских знаков различия, нашитых на своем месте — над правым нагрудным карманом. Нет, сэр, китель показывал, судя по верхней части левого рукава, нашивки СС, с орлом, раскинувшим крылья на свастике, но с кончиками перьев, образующими дугу, как круглые скобки. Человек явно носил армейское кепи и китель СС. Кроме того, на воротнике не было петлиц с обозначением чина в СС.

Лейтенант Якоб решил, что мотопехота должна допросить трех обманщиков как военнопленных, после того как их более или менее разденут. В дивизии и другие могли хотеть допросить пленных.

Эти трое неправильно одетых советских, должно быть, работали приманкой для других охотников за танками, которые были рядом с шоссе, а танки могли пойти той дорогой.

Толокайзее (озеро Толокай): за час — две танковые битвы в Южной Литве

От Немунайтиса мы, с шестью танками и гренадерами на восьми бронетранспортерах, не пошли сразу на Лайпалингис, вместо этого мы все были посланы на Толокайзее, то есть озеро Толокай, в 12 км к западу от Немунайтиса. На озере Толокай мы бились в двух следовавших одна за другой битвах, которые начались после того, как Советы атаковали Олиту с запада. Озеро Толокай и город Толокай, к северу от озера, должно быть, легли на пути южного фланга атакующих Советов.

«7-я танковая дивизия во Второй мировой войне», стр. 417–418, сообщает:

«Уже в 04.30 15 июля противник атаковал превосходящими силами из района западнее Оолиты и, при сильной поддержке танков и штурмовой авиации, отбросил в западном [sic] направлении слабые силы обороны командующего боем в Олите…