Последняя буква Севера - Лина Винчестер

начали виться.

Занятия на стадионе отменены из-за ливня. Мне совсем не хочется сегодня заниматься спортом, поэтому я растягиваю время, долго переодеваясь, за что получаю выговор от тренера.

– Ты сегодня сама не своя, – замечает Оливер, удерживая мои щиколотки на полу, пока я пыхчу, поднимая и опуская корпус тела.

Глянув в сторону разминающихся Констанс и Пайпер, я чувствую злость и внезапный прилив энергии. Ничего не ответив, я лишь крепче сжимаю пальцы за затылком и двигаюсь быстрее, от чего напряженные мышцы живота начинают гореть.

– Мик, поговори со мной.

– Давай после школы, потому что если начну говорить, пока она рядом, то могу взорваться и накинуться на нее.

– Речь опять о Констанс? – с усталостью спрашивает он.

– В данном случае о Пайпер.

По печальному выражению на лице Оливера я понимаю, что он уже жалеет о том, что спросил.

– Порой я чувствую себя психологом на женском ток-шоу. Черт знает, как поймать этот баланс и сделать так, чтобы вы, девочки, перестали ругаться.

– Сколько страсти, – слышу я голос Джейка и как только касаюсь спиной пола, над моей головой появляются карие глаза и довольная ухмылка. – Обо мне думаешь, Рамирес?

– Как всегда, – выдыхаю я, поднимая корпус. – Сегодня ты мне даже приснился.

– Правда? – спрашивает он, когда я касаюсь пола лопатками. – Надеюсь, сон был эротическим?

– Нет, в школу приехал известный продюсер, забрал с собой в Голливуд всех парней из группы, а тебе сказал, что нужно еще поучиться. Ты плакал, плакал и плакал, пока не прозвенел будильник.

Поднявшись еще раз, я обессиленно роняю себя на пол и наблюдаю за реакцией Джейка. Он совершенно не удивляет меня, когда облизывает губы и выдает улыбку. Вот бы хоть раз довести его сарказмом до слез. Может однажды.

– Микаэла, каждый раз, когда ты пытаешься задеть меня с помощью моих музыкальных способностей, я вспоминаю, как на одном из концертов ты закрыла глаза от наслаждения, когда я пел куплет в «Я – твоя ошибка».

– Не было такого!

– О, еще как было, солнышко.

Прикрыв веки, Джейк покачивает головой, явно пародируя меня в тот вечер. Ладно, я помню этот момент, который, как мне казалось, я навсегда вычеркнула из памяти. Это была секундная слабость.

– Чего ты к ней пристал, Джейки? – Олли постукивает большим пальцем по моей щиколотке. – Можешь перестать злить ее? Она сегодня и так похожа на гранату, которая вот-вот взорвется, боюсь, что и меня заденет.

Элфорд цокает языком.

– Поверь, Олли, тебя не заденет так, как ей того хотелось бы.

Я. Убью. Его.

Хочется протянуть руки, схватить Джейка за ноги и уронить на пол. Падение с летальным исходом, не меньше. Надо срочно менять тему.

– Конечно, продолжайте говорить так, будто меня здесь нет. – Стиснув зубы, я приподнимаюсь на локтях. – Можешь, пожалуйста, отойти, Элфорд? У меня аллергия на посредственность.

Рассмеявшись, он нисколько не обижается, но все же отходит в сторону. Кажется, Олли не придал значение брошенному намеку, но еще пара таких раз, и мне точно конец.

Когда перед игрой в волейбол капитанами команд назначают Пайпер и Констанс, я уже знаю, что меня выберут последней. Я попадаю в команду к Пайпер, она ставит меня к границе сетки, откуда я ни за что не дотянусь до пролетающего мяча.

К середине сета Оливер, находящийся по ту сторону сетки, решает подыграть мне, перебрасывая мяч прямо мне в руки, за что получает недовольные возгласы игроков по команде. Пытаясь отбить очередную подачу, я пячусь и, запутавшись в собственных ногах, приземляюсь на задницу.

– Ты как, Рамирес? – спрашивает Джейк, остановившись передо мной.

– Порядок.

– Мы из-за тебя проигрываем.

– Знаю.

С раздражением выдохнув, я игнорирую протянутую руку Элфорда и, оттолкнувшись ладонями от пола, поднимаюсь.

– Ты так снова упадешь. – Присев на корточки, Джейк ловит концы моих развязавшихся шнурков.

Что. За. Черт.

Все мышцы в моем теле мгновенно деревенеют, и я не могу пошевелить даже пальцем. От удивления не получается сделать даже простой вдох. К слову, удивлена не я одна: пока Джейк Элфорд завязывает мои шнурки с таким видом, будто это нечто нормальное и повседневное, все вокруг смотрят на нас.

– Готово. – Туго затянув бантик на левой ноге, он поднимается, а мне приходится вскинуть подбородок, чтобы заглянуть в его глаза, в которых отражается желание рассмеяться.

Тяжело сглотнув, я размыкаю пересохшие губы, чтобы прошептать:

– Ты ведь это специально. Вот теперь «Пираньи» точно съедят меня заживо.

Джейку словно недостаточно лишнего внимания, потому что он склоняется к моему уху, чтобы тихо произнести:

– Разве не ты первая начала эту игру, выложив селфи из моей комнаты?

Отстранившись, он подмигивает и возвращается на свою позицию.

Потерев вспотевшие ладони о бедра, я поворачиваюсь к сетке, за которой встречаю пристальный взгляд Оливера. Он смотрит так, будто хочет задать мне кучу вопросов, но в этот раз они точно не о Констанс.

Через пару минут игры мне в голову прилетает мяч, да так сильно, что в ушах стоит звон. Потирая горящий затылок, я оборачиваюсь.

– Прости, я случайно! – Прижав ладонь к груди, Пайпер очень плохо играет сожаление.

Спустя пару мгновений удар в голову повторяется. Подхватив с пола мяч, я оборачиваюсь.

– Какого черта, Пайпер?!

– Прости. – Хлопая ресницами, она качает головой. – Не понимаю, как так вышло.

– Давай покажу как. – Подкинув мяч, бью по нему основанием ладони, отправляя в сторону Пайпер.

Ахнув, она вовремя отскакивает, и мяч пролетает мимо ее головы. Раздается оглушительный свист.

– Рамирес! – выкрикивает тренер Уилсон. – На выход.

– Но я…

– Живо! Это игра, а не тренинг по управлению гневом.

Сжав кулаки, шагаю к выходу. Прохожу мимо Джейка и, заметив на его губах ухмылку, намеренно задеваю его плечом.

Переодевшись, я сажусь на скамейку и делаю глубокие вздохи, пытаясь успокоиться. Не знаю, на кого больше злюсь, на Пайпер, Джейка или на себя. И Джейк прав, я первая начала эту игру, а он всего лишь подыграл. Я выложила селфи в порыве злости, но совсем не подумала, что мне делать с последствиями. Я борюсь не только с Пайпер, а со всеми ее подругами сразу.

В одиночку довольно сложно противостоять толпе.

Недавно мы поругались с Оливером, и я поняла, что мой круг общения привязан к нему. Без Олли у меня никого нет. Мама раньше часто спрашивала, почему я не привожу в гости подруг, было стыдно признаться, что я ни с кем толком близко не подружилась. Кроме Даяны Дженкинс, в позапрошлом году мы дружили целых полтора месяца, потом я пригласила ее в гости на свой день рождения,