Шайтан Иван (СИ) - Тен Эдуард

— Да, конечно, не сомневайтесь — и капитан дёрнул поручика, вскинувшего голову и хотевшего что-то сказать, они удалились. До Грозной добрались на 7 день, меня высадили и выгрузили мои вещи на постоялом дворе, где я снял комнату, очень даже приличную. Хозяин оказался родственником торговца армянина, он сообщил мне, что всё оплачено на всё время, которое я остановлюсь в Грозной, мелочь, а приятно. И тут всё прошло на удивление быстро, дежурный офицер принял мои документы и попросил меня подождать. Грозная была действительно крепостью, с земляным валом и 10 метровой стеной, с орудиями разных калибров и часовыми на стенах. Гарнизон составлял пехотный батальон, эскадрон драгун и казаки, крепостная артиллерия. Вокруг крепости располагались предместья. Меня вызвали в канцелярию.

— Вот, господин подпоручик — поручик протянул мене пакет с документами

— Служить будете в Семёновском полку —

— В Семеновском, так в Семеновском, мне как-то без разницы — и я повернул к выходу

— Постойте, подпоручик, вышло небольшое недоразумение — остановил меня штабной

— Вам придётся возвращаться, Гришаев, — крикнул он в коридор. Появился ефрейтор, чистый и ладный

— Я, ваше благородие —

— Вот, Гришаев, поможешь господину подпоручику с отправкой в станицу Семеновку, в Семёновский полк. —

— Слушаюсь, пойдёмте ваше благородие, вы где остановились? — я сообщил ему о постоялом дворе.

— Вы тама будьте, вашбродь, а я, что узнаю, так сразу к вам — и пропал, как дух растворился. Я не стал бродить по городу и на извозчике добрался до постоялого двора. Заказал обед, цыплёнок оказался выше всех похвал, тело ело, а душа пела, и как следствие меня разморило и потянуло ко сну. В дверь постучали.

— Входи, — вошёл Гришаев

— Завтра Ваше благородие, поутру, заедут за вами, в Семеновку возвращаются станичники, доставят вас до места, только они плату просят, руб. —

— Долго ехать, Гришаев? —

— Да, не особо, утром тронетесь, на третий день к вечеру прибудете, верхами так за 2 дня можно.—

— Спасибо, Гришаев, держи, —кинул ему четверной,

— Только с головой — строго приказал ему

— Да нешто мы без понятия, ваше благородие— он ловко поймал монету и пропал из виду.

Утром я уже заканчивал завтракать, как в зал вошёл казак, в папахе, поношенной черкеске, с кинжалом на поясе и, отыскав меня взглядом, спросил

— Вас что ль до Семеновки довезти? — я кивнул.

— Грузитесь ваш бродь, и так припозднились- Работники быстро грузили вещи в телегу, а я подошёл к хозяину чтобы расплатиться. Он категорически отказался от платы и заверил, что всегда рад видеть меня, на чём и расстались. Правда, позже я обнаружил корзину с продуктами, лаваш, жареную курицу, ещё что-то и кувшин вина. Казак удивился большому количеству багажа и покачал головой, а чего с городского взять, как баба с ярмарки. Ну да, багажа хватало, два тюка, приличных размеров, правда, не тяжёлые, два ружья в кожаных чехлах, кожаный кофр немалых размеров, кожаный чемодан и ранец полный, забитый всем, чем положено. У выезда из предместий нас ожидали две телеги, которыми правили женщины, одна старше, другая молодуха, видно невестка и двое верховых, сыновья.

— Трогай, Лизавета —

Двигались мы в хорошем темпе, видимо, нагоняли упущенное время, сделали короткую остановку на обед, чтобы лошади передохнули и к вечеру, переехав мелкую речку, остановились на ночлег.

Судя по кострищу и обихоженному месту, остановки тут делали часто. Быстро разложили костёр, подвесили котёл, женщины принялись за готовку, а мужчины распрягли лошадей и повели поить и обихаживать. Когда ужин поспел глава семейства пригласил меня

— Не побрезгуйте, ваш бродь, повечеряйте с нами —

— Спасибо за приглашение — я присел к костру и положил корзину с припасами

— Вот, тут припасы, располагайте, без стеснения.—

жена казака выложила всё на достархан и достала кувшин с вином. Хозяин оживился.

— От это дело — стал разливать его по кружкам, я подставил свою из набора и протянул молодухе котелок для каши. Казак посмотрел на меня с кружкой в руках

— Как величать-то вас, ваш бродь,? —

— Простите, не представился, Пётр Алексеевич Иванов — озвучил я

— Евсей Бродин, по батюшке Никонорыч, приказный второй сотни, а это супружница моя Лизавета, невестка наша Настя, старшего сына, Дмитрия, жена, а это младший Борис, ну а это, стало быть, Дмитро.—закончил он представление своей семьи.

— Ну значится, за ваше здоровье, ваш бродь — и с удовольствием опрокинул кружку.

— Хорошее винцо, слабовато только, ну чего зенки вылупила, каши-то наложи — окликнул он невестку — чего, благородий не видала чоль —

Невестка звонко рассмеялась и ответила

— Отчего же, батя, всяких видала, а вот таких молоденьких и пригожих впервой –и задорно стрельнула глазками, — как по мне, то молод ещо совсем —

— В этом деле, возраст не главное, Настя — ответил я, ни сколько не смутившись. Все дружно рассмеялись. После ужина мы с Евсеем сидели у костра и пили чай.

— А что это за полк, Семёновский? —

— Так, это, Семёновский казачий полк, четырех сотенного состава —

— Так это казачий полк? — тут до меня дошло, в какую кучу я попал,

— Казачий, кавалерийский полк, вот жопа, новый год. Я же не умею ездить на лошади или скакать, какая к чёрту разница, не умею и всё, что теперь делать —

Видимо, вся гамма чувств отразилась на моём лице, и Евсей, истолковав всё на свой лад, произнёс

— Да ты не расстраивайся так, вашбродь, а чем плоха служба в казаках, вона, командир наш, Александр Николаевич из драгун, в полковниках ходит и ничего, довольны. Так что обвыкнешься, настоящим казаком станешь, а там глядишь и в атаманы выбьёшься.—

Короче, загрузился я по полной и до самой Семеновки задумчивый просидел в телеге. Научиться ездить верхом можно, но сколько это займёт времени, не просто ездить, но и рубиться, стрелять, всё надо делать хорошо иначе меня просто, убьют в первой сшибке. Все мои планы полетели к чертям, и сам я оказался по горло в анусе, не дёрнуться ни рукой, ни ногой.

К вечеру третьего дня мы добрались до станицы, и Евсей довёз меня до штабной избы, приличных размеров, с широким крыльцом. Молодой казак стоял, вальяжно прислонившись к столбу, с интересом разглядывая меня.

— Вот, вашбродь, полковой штаб, Толян, сгружай вещи — казачок даже не шелохнулся.

Глава 2

Я спрыгну с телеги, отряхнул мундир и поднялся на крыльцо

— чего встал, казак, шевели грудями — и так глянул на него, что он вытянулся.

— куда сгружать то, вашбродь? —

— пока на крыльцо— вошел в сени. Постучал и решительно шагнул. Большая комната, около 30 квадратов, в дальнем конце в углу икона, большой стол, за которым сидел подполковник в казачьей форме, мужчина лет 35. С щегольскими усами. Сзади полковое знамя. Подойдя к столу, последние 2 шага строевым, приложил ладонь к козырьку

— здравия желаю, ваше высокородие, подпоручик Иванов, представляюсь по случаю назначения на должность, протянул пакет с документами.

— так, так, — подполковник вышел из-за стола, принял пакет и с интересом стал разглядывать меня.

— подполковник Соловьев Александр Николаевич, командир Семёновского казачьего полка, а вас как звать? —

— Петр Алексеевич —

— а скажите Петр Алексеевич, каким это ветром вас занесло в нашу глухомань, кстати откуда? —

— из Москвы, ваше высокородие —

— да бросьте вы это, не на плацу, просто Александр Николаевич и давайте на чистоту, что за, неурядицы по службе —

— да нет, получил производство в офицеры и направление на службу в Кавказский корпус — я коротко поведал часть биографии.

— значит после Мариниского института и получили чин подпоручика, —

— так точно, как лучший кандидат сдавший экзамены —

— неожиданно, что и говорить, да и глядя на вас не скажешь, что вы только вчера одели мундир. Пошит отменно, материя дорогая, выправка не у всякого офицера подобная, — задумчиво провел краткий анализ Соловьев.