Любимая девочка Мажора. Книга 1 (СИ) - Любимая Мила

На учёбу феерически опаздывала, потому что ходила по квартире из угла в угол до последнего момента. Быстренько перекусила, приняла душ и переоделась в любимые джинсы и толстовку с капюшоном. Волосы просто расчесала и оставила распущенными. Если совсем мешаться будут, Машку попрошу, чтобы в косу убрала. Она очень красивые французские косы плетет, загляденье.

Из парадной буквально выбежала и сразу заметила неладное. Выезд преграждал новенький чёрный спорткар, а бабульки на скамеечке неодобрительно косились на её обнаглевшего в край владельца.

Тарасов, чтоб тебя!

Вопрос номер один – что он здесь делает?

И номер два – как заставить сердце угомониться и не рваться навстречу к этому наглому придурку?

Осень на дворе, а он солнцезащитные очки нацепил. Выражение физиономии просто умопомрачительное – самоуверенность трёхсотого уровня, девочки. Ну и какой дорогой мне бежать к канадской границе?

Немного приспустил очки и улыбнулся во все тридцать два зуба. Отсалютовал стаканчиком с кофе. Угу, я же отдамся без разговоров за грушевый латте с карамелью.

— Мирка, это к тебе что ли, кавалер? — недовольно бурчит Римма Семёновна. Ворчливая пенсионерка с десятого этажа. — Ишь какой!

Вот не могу не согласиться! Прямо в точку описание Ника – «ишь какой» и ни словом больше.

— Ни то что Лидкин хахаль из триста пятнадцатой, — подхватывает разговор её вечная подружка Елена Никитична. — Видела, Семёновна? Дурак дураком!

Мамочки, меня теперь бабульки будут обсуждать, как Лидку из триста пятнадцатой. Если честно, без понятия, кто это.

Ник медленно приближается ко мне. Понимаю, что нужно делать ноги. Не-не, вчера его общества хватило. По горло!

— Сбежать собираешься? — и протягивает стаканчик с кофе. Горячий, наверное. Мне бы не помешал сейчас.

— Зачем приехал? — неуверенно спросила, продолжая крепко сжимать в руках рюкзак.

— Отвезти тебя в универ, — ещё шаг навстречу и расстояние между нами сокращается донельзя. — Возьмешь может кофе?

— Я сейчас на автобус опоздаю, — уклонилась от ответа и попробовала обойти Ника, но он одной рукой обхватил за талию и притянул к себе.

— Мир, ну дай хоть подвезу, — прошептал на ушко, а губы заскользили по моей щеке. — Обещаю, приставать не буду.

Ага! Спасибо, подвёз уже. Теперь не знаю, как выгнать из головы эти проклятые воспоминания. Те, когда я была слишком слаба, чтобы сказать ему чёткое и категоричное «нет».

— Мне вчера хватило, Никита, — и покачала головой. Уверенно уперлась ладонями в его грудь, чтобы оттолкнуть, но рука Тарасова скользнула ниже, подхватывая меня под попу, а дальше парень просто поднял меня в воздух.

— Ник! — возмутилась, но обхватила его руками за шею. — Ты спятил совсем? Ненормальный?

— А я никогда этого не отрицал, — рассмеялся и поставил на землю только возле своего автомобиля.

Дверцу распахнул и просто втолкнул внутрь, всучив многострадальный стаканчик кофе. Романтик фигов нашёлся.

Ненавижу!

— Ремень, — коротко бросил, выруливая с моего двора. — И не дуйся, Князева. Хотя на твои щечки готов смотреть вечно.

— Зачем ты это делаешь, а Ник? — перевела на него взгляд. Но послушно пристегнулась и сделала пару глотков божественного напитка. Мм, вкусно как! У меня точно сейчас случится эстетический, сами понимаете.

— Делаю что?

— Сам знаешь, — пожала плечами.

Впереди уже маячил наш универ и почему-то захотелось, чтобы мы не приезжали туда, как можно дольше. Наверное, потому что на парковке обязательно будут друзья Ника. Вся золотая элита в полном сборе. Всякие Филатовы, Сотниковы и им подобные.

Да только нас не могла остановить даже стандартная питерская пробка, которой просто-напросто не было. Волшебство, как оно есть!

А сердце отбивает бешеные кульбиты в груди, руки дрожат, нервное напряжение достигло самого пика.

Он ловко паркуется среди машин, заглушает мотор и несколько минут мы просто сидим в полной тишине.

Откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на меня. И я могла вытерпеть всё что угодно на этом свете, но только не такой его взгляд. Словно ему не всё равно. Словно я для него что-то значу. Но однажды мои мечты уже упали с небес и разбились. Они не подлежат восстановлению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Подумала? — очень тихо спросил.

Ага, всю ночь ворочалась с боку на бок, расхаживала, как лунатик и то и дело заливала собственную подушку слезами. Потому, что хотела сделать шаг и довериться ему, но… но как? После всего? Между нами пропасть, между нами лёд, между нами целый океан холодного безразличия! И он сам виноват, сам. Целиком и полностью.

— О чём? — отстегнула ремень, собираясь как можно скорее избавиться от общества Ника, потому что у него на уме ни с того, ни с сего разговоры по душам, а мне они точно сейчас не нужны.

— Узнаешь на свидании, — усмехнулся и просто вышел из машины, обошел её и открыл дверь передо мной.

Эй, минуточку, каком свидании?

— Я не пойду с тобой на свидание, Тарасов, — категорично заявила и вылезла из салона, игнорируя его руку. — Вот даже не заикайся больше. И делай с этими знаниями, что хочешь!

Решительно иду ко в ходу в университет, под пристальными взглядами знакомых девчонок и парней. Ага, Князева же из машины самого Ника вышла, да ещё и кинуть его там же умудрилась. Какая злая девочка.

Но только шепот и переглядывания за спиной были не самым страшным. Беда пришла, откуда не ждали.

Моя рука в его руке. Пальцы переплёл крепко-крепко, да ещё и рюкзак мой забрал.

Ну какой же невозможный наглец!

— Ты что вытворяешь? — прошипела ядовитой змеей.

— Делаю, что хочу.

Глава 15 – Приговор

Я с тобой на осколки,

Мы с тобою – вдребезги.

Любовь – как стальные иголки

И смертоносные лезвия.

Мирослава

Когда разбиваешь чашку, то не пытаешься её как-то вернуть к жизни и реанимировать. Потому, что осколки уже идеально не склеить, не собрать их в единое целое. И моя любовь к Тарасову не подлежит восстановлению. Токсичная, ядовитая, уничтожающая всё на своём пути. Любовь!

Зачем же он снова сыплет соль на раны? Разве можно быть настолько жестоким? А самое горькое и обидное – мне хочется, чтобы каждое его слово оказалось правдой. Глупо, да?

— Князева! — недовольно протянула Савельева. — Нет, ты эпическая идиотка, конечно. Очнись!

И подруга громко щёлкнула пальцами прямо перед моими глазами, так что я часто-часто заморгала от неожиданности.

— Маш, ты чокнулась? У меня от тебя скоро нервный тик начнётся.

— Ага, симметрично, — ворчит Савельева. — Нам срочно нужна бригада спасения. А лучше две.

Ну какая ещё бригада спасения? Кое-кому не мешает отдохнуть хорошенько от учёбы. Совсем обложилась своими учебниками и подготовкой к экзаменам. Не удивлюсь, если она уже и диплом написала. С Машки станется, знаете ли.

— Спасать тебя надо, Князева, — тяжело вздохнула подруга. — От этого козла.

Савельева неодобрительно покачала головой и сердито губы поджала. Да уж, Никиту Маша всегда не переваривала. Впрочем, как и остальную золотую элиту.

— У нас нет ничего, успокойся. Не нужно драматизировать.

Ага, за исключением того, что я по-прежнему схожу по нему с ума. Горю парнем, которого надеялась вычеркнуть из своей памяти. Не мешало бы форматировать раздел «Ник Тарасов» в своей голове.

— Ты в универ с кем приперлась? — усмехнулась. — То-то же! И все вчера видели, как он тебя увёз в закат. Кофе пить, наверное. Знаешь, подруга, единственное возможное, что сейчас можно сделать – это забыть. И забить. А ещё лучше найти себе нормального мужика. Потому, что Тарасов… такой Тарасов. Получит желаемое и сгинет с горизонта. Словно мало я ей сопли подтирала.

Угу, получил уже, а вот исчезать почему-то не торопится. Если бы он только сделал вид, будто меня не существует. Мне хочется говорить, что это просто секс. Но это нифига не так! С ним я потеряла свою невинность и, порой, проклинала ту ночь и тот день. И теперь он первый, кто показал мне самые яркие звёзды в небе, бесконечный космос поцелуев и прикосновений.