Море волнуется раз... - Елена Свободная

Я остался здесь, в Древней Пуще.

Мне показалось, что по желтым глазам перекатился яркий блик и... дыхание замерло где-то на полдороге.

Я воочую увидела все, о чем рассказывал хозяин дома. Потрясающе красивую женщину, выходящую из пены беснующегося прибоя. Высокого широкоплечего мужчину, ждущего ее у самой кромки векового леса. Разряды невообразимой силы, пробегающие между ними. Вальс в парадной зале какого-то дворца, на ней то самое платье, с портрета, сотканое из океанских волн. Как фильм в голове, только расцвеченный полным спектром чувств и запахов. Страсть и соленый ветер с привкусом отчаяния, любовь и прогретая летним солнцем чаща дремучего леса, ярость последней летней грозы, злость и ненависть хлещут по лицу льдинками рвущегося под ветром полотна метели. Безысходность остывающей под снегом земли. И, в конце пути, смирение и тихая усталая дружба с ароматом по-зимнему серого, но уже однозначно весеннего моря и первоцветов на опушке векового леса...

Сморгнув, обнаружила, что прикипела взглядом к волосатым лапам, сжатых в кулаки до побелевших костяшек. Кулаки размером с мою голову. Я сглотнула и хотела уже спросить, что это вообще было, как он продолжил.

- Теперь ей восемьдесят, и хоть я могу спасти ее от всего, даже от времени, - Василий тяжело вздохнул. - Гертруда сделала свой выбор. Вчера она снова отказала мне, предупредив, что скоро уйдет к Праматери и попросив позаботиться о тебе. Другие услышат ее голос в крике чаек, в шелесте волн, бегущих по песку, в шепоте ветра. Ну, а я запомню ее такой, - он снова впился взглядом в картину. - Старшая дочь Океана и последний князь-колдун Древнего Мира...

- Но вы же еще есть... - я впервые за все время рассказа робко подала голос.

- Нет, - горько усмехнулся мужчина, слегка сутуля широченные, - меня тоже нет. Уже давно нет.

В этот момент в дверь постучали чем-то тяжелым...

Ловец

Вон оно что! Марена очень хочет домой! Вернуться к Праматери и возродиться морским зверем. Или чайкой. Да даже водорослью ей предпочтительней, чем просто сгнить в чуждой ей стихии! Я задумался. В принципе, почти ничто человеческое мне не чуждо, и я ее понимал. Стремление любой ценой вернуться в объятия Океана после десятков лет отсутствия.

- Я хочу... чтобы ты развеял мой прах над Океаном, - с одышкой проговорила она. - А взамен предлагаю вот что...

Старуха с кряхтение поднялась и, шаркая, подошла к каминной полке.

Надавив на один кирпич и отстучав длинным суставчатым пальцем замысловатый ритм по другому, она бестрепетно просунула руку в образовавшуюся дыру.

- Я уже не дотянусь мыслью до родного мира, - пытаясь отдышаться, пробормотала Гертруда, вернувшись в кресло и тяжело навалившись руками на подлокотники. - Но кое-что еще могу...

На развернутой в мою сторону ладони в неверном свете, падающем из окна, тускло поблескивал стеклянный ключ. Я вопросительно посмотрел на Старшую дочь.

- Ключ от междумирья, - вздохнула она, покачав головой, сетуя на недалекость современной молодежи. - Сэкономит тебе силы при перемещении.

Взгляд то и дело тускнеющих глаз стал очень ехидным. Если бы у меня оставались сомнения в том, что она поняла мои затруднения, сейчас бы они точно развеялись. Я согласно кивнул, но она сжала пальцы.

- Поклянись, Ловец, на крови, что не причинишь моей Нике зла более, чем то отмерит Океан и Великая Праматерь, - проскрипела старуха с усилием выпрямляясь в кресле. - И ты, сын клана Деверель, пообещай...

Алекс уважительно хмыкнул, приближаясь к креслу. Дочь Океана уже мало, что могла сделать для своей подопечной, но точно знала, что можно сделать. Вампир, косо глянув на меня, проговорил:

- Обещаю тебе, Гертруда, что прослежу за выполнением клятвы Ловца, но останусь в стороне, оставив твою Николетту ее судьбе.

Бабка кивнула и воззрилась на меня. Пришлось доставать нож, и клясться на крови. Все эти ритуалы суть одинаковы, но гнетущее тоскливое чувство не отпускало. Когда в тишину пустого дома упали последние слова, Старшая дочь раскрыла ладонь.

- Проваливайте на постоялый двор... или как там это нынче зовется?.. Глашка пускает на постой, в общем, - она закашлялась, подавившись воздухом. - Завтра придете с утра, когда все будет кончено. Документы для местных будут на камине.

Когда пальцев коснулось прохладное стекло ключа, внутренним зрением я различил в неизмеримой для обычного глаза высоте над головой знакомый купол этого мира. Слабо, едва-едва, но уже точно смогу найти дверь, не утруждаясь тем, чтобы пробивать стену.

Я молча кивнул и вышел из комнаты. Алекс неслышно последовал за мной.

- Слушай, я не понял, - когда мы уже сели в машину, проговорил он. - Так она показала тебе, куда Ника направилась или нам снова начинать поиски?

- Прежде, чем мы покинем этот мир, нам нужно будет забрать прах Гертруды и передать местным какие-то документы, - я побарабанил пальцами по рулю.

Понятно, что ни к какой Глашке мы не поедем, заночуем в машине, но с чего бы старуха так расщедрилась? То отдает последние крохи жизни, чтобы меня запутать, а то вручает ключ. Странно это все. Конечно, ключ - не путеводный клубок, но зачем бы ей облегчать мне жизнь? Ответ, который напрашивался сам собой, казался мне до ужаса глупым, но другого не было. Старшая дочь увидела какой-то важный узел судьбы, связанный со мной и Николеттой. Понятно, что мы встретимся, но... чтобы что? Она явно поняла, какое задание дала мне Праматерь. Но почему-то вместо того, чтобы издеваться, попыталась помочь.

- Я думал ты в этом понимаешь, - после непродолжительного молчания произнес я, покосившись на вампира. - Ты ж юрист!

- Я ж юрист, - передразнил Алекс, потерев лицо ладонями. - Вообще-то, в нашей конторе этими делами как раз Ника занималась.

- А ты? - мне почему-то стало любопытно, какие задания мог давать энергетическому вампиру старина Готлиб.

- А я все как-то больше убийствами, - подсвеченная в темноте приборной панелью улыбка вампира выглядела гораздо внушительнее, чем при свете дня, хотя размер клыков у него не изменился.

- Вот и я, - неожиданно для себя хмыкнул я, заводя машину. - Но в этот раз у нас совсем другая задача...

- Не у нас, а у тебя, - уточнил Алекс, завязывая с демонстрацией возможностей и откидываясь на сиденье.

- Да нет, - едко заметил я, выруливая за границы поселка. - Именно, что у нас. Ты связан обещанием с Готлибом, а