Ничто не вечно - Сидни Шелдон

– Добро пожаловать на борт! – воскликнул он, приветствуя Пейдж, Кэт и Хони.

Хони с восхищением осматривала яхту.

– Она просто великолепна, – не удержалась от похвалы Пейдж.

Три часа они плавали по заливу, наслаждаясь теплым летним днем. Впервые за много недель все они действительно отдыхали.

Когда яхта бросила якорь у острова Эйнджел и все приступили к роскошному обеду, Кэт сказала:

– Вот это жизнь! Давайте не возвращаться на берег.

– Прекрасная мысль, – поддержала ее Хони. Да, это был благословенный день. Потом все вернулись на палубу, и Пейдж обратилась к Боуману:

– Не могу передать тебе, как мне здесь нравится.

– Мне приятно это слышать. – Он легонько похлопал ее по плечу. – Можем повторить. В любое время. Вы трое всегда желанные гости на борту моей яхты.

«Какой приятный мужчина», – подумала Пейдж.

***

Хони нравилось работать в родильном отделении. В его палатах все время возникала новая жизнь, появлялись новые надежды, это был бесконечный, радостный процесс.

Женщины, рожавшие впервые, нервничали, побаивались, а те, кто уже через это когда-то прошел, думали только о том, как бы побыстрее все закончилось.

Одна из рожениц, у которой начались схватки, сказала Хони:

– Слава Богу! Не могу дождаться, когда снова смогу увидеть носки своих туфель.

***

Если бы Пейдж вела дневник, то день пятнадцатое августа она отметила бы красным. Именно в этот день в ее жизни появился Джимми Форд.

Джимми работал санитаром. Пейдж никогда еще не встречала человека с такой яркой улыбкой и таким веселым характером. Он был небольшого роста, худенький, выглядел лет на семнадцать. На самом деле ему было двадцать пять, и он носился по больничным коридорам, как неунывающий ураган. Ничто не могло опечалить его.

Джимми постоянно выполнял чьи-либо поручения, у него абсолютно отсутствовало чувство субординации, и он вел себя с докторами, медсестрами и санитарами совершенно одинаково.

Джимми Форд любил рассказывать анекдоты.

– Вы слышали про пациента в гипсе? Парень, который лежал на соседней койке, спросил у него, чем он зарабатывал на жизнь. Тот отвечает: "Я был мойщиком окон в «Эмпайр стейт билдинг». Тогда другой парень спрашивает: «А когда уволился?» «Когда падал, примерно на половине пути».

Джимми всегда смеялся и с удовольствием помогал каждому, кто в нем нуждался.

Он обожал Пейдж.

– Когда-нибудь я тоже стану доктором. Хочу быть похожим на вас.

Он все время приносил ей какие-нибудь скромные подарки: леденцы, сувениры, маленькие игрушки. И каждый подарок сопровождался анекдотом.

– В Хьюстоне мужчина останавливает прохожего и спрашивает: «Как мне побыстрее попасть в больницу?» «А ты скажи что-нибудь плохое про Техас».

Анекдоты его были ужасными, но Джимми рассказывал их очень забавно.

В больницу они с Пейдж приходили в одно время, и он всегда подъезжал к ней на своем мотоцикле.

– Пациент спрашивает: «Моя операция опасная?» А хирург отвечает: «Нет. Операция, которая стоит двести долларов, не может быть опасной».

И убегал по своим делам.

***

Если у Пейдж, Кэт и Хони одновременно выдавался свободный день, они отправлялись гулять по Сан-Франциско, Посетили «Датскую мельницу», «Японский чайный сад», гуляли по Набережной рыбаков, катались на канатном трамвае, смотрели пьесы в театре «Каррен», ужинали в ресторане «Махарани» на Пост-стрит. Все официанты в этом заведении были индийцами, и Пейдж изумила Кэт и Хони, обратившись к ним на хинди: «Hum Hindustani baht bahut ocho bolta hi», – и с этого момента они стали там самыми почетными посетителями.

– Где ты научилась говорить на индийском? – спросила Хони.

– На хинди, – поправила Пейдж и замялась. – Мы… Я жила некоторое время в Индии…

Воспоминания были еще так свежи в памяти. Они с Альфредом в Агре, осматривают Тадж-Махал.

«Шах– Джахан построил его для своей жены. На это ушло двадцать лет, Альфред».

«Я тоже построю тебе Тадж-Махал. И меня не интересует, сколько для этого понадобится времени!»

«Это Корен Тернер. Моя жена». Пейдж услышала свое имя и вернулась к действительности.

– Пейдж… – Кэт встревоженно посмотрела на нее. – С тобой все в порядке?

– Да. Все хорошо.

***

Изнурительные дежурства продолжались. Снова наступило и прошло Рождество, второй год ординаторства перешел в третий, но ничего не изменилось. Больница жила своей жизнью, не касаясь внешнего мира. Войны, голод и катастрофы в далеких странах блекли в сравнении с борьбой за жизнь пациентов, которую приходилось вести круглосуточно.

Кэт и Пейдж столкнулись в коридоре больницы, Кэт усмехнулась и спросила:

– Ну как, развлекаешься?

– Когда ты спала в последний раз? – в свою очередь поинтересовалась Пейдж. Кэт вздохнула.

– Да кто же такое помнит?

Они тянули эту лямку сквозь длинные дни и ночи, стараясь не сломаться, перехватывая бутерброды, когда выдавалось время, и запивая их холодным кофе из бумажных стаканчиков.

***

Сексуальные домогательства со стороны мужчин, похоже, стали частью жизни Кэт. Гнусные предложения следовали постоянно, и не только от докторов, но и от пациентов, пытавшихся затащить ее в постель. Однако и пациенты, и доктора получали один и тот же ответ: «В мире не существует мужчины, которому я позволю дотронуться до себя».

И она действительно верила в это.

Как– то утром, когда Кэт была очень занята, раздался очередной звонок от Майка.

– Привет, сестренка.

Кэт знала, что за этим последует. Она отослала ему все деньги, которые ей удалось сэкономить, но в глубине души Кэт понимала, что, сколько бы она ни отправляла, Майку всегда этого будет мало.

– Мне чертовски неудобно надоедать тебе, Кэт. Правда. Но у меня не большие неприятности. – Голос Майка звучал напряженно.

– Майк…, с тобой все в порядке?

– О да. Ничего серьезного. Просто я задолжал одному парню, а ему понадобились деньги, и я подумал…

– Я посмотрю, что смогу сделать, – бессильно вымолвила Кэт.

– Спасибо. Я ведь всегда могу рассчитывать на тебя, сестренка, правда? Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Майк.

***

Как– то Кэт сказала Пейдж и Хони:

– А знаете, что нам всем нужно?

– Поспать месяц?

– Отпуск. Вот что нам нужно. Побродить по Елисейским полям, разглядывая витрины шикарных магазинов.

– Точно. Полный тур первого класса! – Пейдж хихикнула. – Целыми днями будем спать, а по ночам развлекаться.

Хони рассмеялась.

– Звучит очень заманчиво.

– Через несколько месяцев у нас будет отпуск. Почему бы нам не поехать куда-нибудь втроем? – предложила Пейдж.

– Прекрасная идея, – с энтузиазмом поддержала Кэт. – Давайте в субботу зайдем в туристическое агентство.

Три дня, оставшиеся до субботы, они с воодушевлением строили планы.

– Мне ужасно хочется посмотреть Лондон. Может, удастся увидеть королеву.

– А я хочу в Париж. Наверное, это самый романтический в мире город.

– А я мечтаю покататься в гондоле по Венеции. Да еще при луне!

«Возможно, мы проведем медовый месяц в Венеции, – вспомнила Пейдж слова Альфреда. – Тебе нравится такая идея?»

«О да!»

Интересно, возил ли Альфред Карен во время свадебного путешествия в Венецию?

В субботу утром подруги отправились в туристическое агентство «Корниш» на Поуэлл-стрит.

Женщина за стойкой встретила их очень любезно.

– Какие туры вас интересуют?

– Мы хотели бы поехать в Европу… Лондон, Париж, Венеция…

– Прекрасно. У нас имеется несколько шоп-туров…

– Нет, нет, – Пейдж взглянула на Хони и усмехнулась. – Только первого класса.

– Правильно. Самолет, салон первого класса, – поддержала Кэт.

– И отели первого класса, – добавила Хони.

– Что ж, могу порекомендовать вам отель «Ритц» в Лондоне, «Крильон» в Париже, «Киприани» в Венеции и…

– Может быть, вы дадите нам проспекты? – попросила Пейдж. – Мы их просмотрим, а потом решим.

– Конечно. – Представительница агентства вручила им рекламные проспекты.

Пейдж быстренько пролистала один из них.

– Вы и яхты предоставляете?

– Да.

– Отлично. Возможно, мы наймем яхту.

– Превосходно. Когда окончательно решите, сообщите мне, и я с удовольствием все для вас организую.

– Мы сообщим, – пообещала Хони.

Когда они вышли на улицу, Кэт расхохоталась и сказала:

– Но ведь это же просто мечта, не так ли?

– Не беспокойся, – заверила ее Пейдж, – в один прекрасный день мы будем в состоянии посетить все эти города.

Глава 10

Главный врач окружной больницы «Эмбаркадеро» Сеймур Вильсон был измучен непосильной работой. Так много пациентов, но так мало врачей, медсестер и часов в сутках. Он чувствовал себя капитаном тонущего корабля, который мечется по судну, отчаянно пытаясь заткнуть все пробоины.