Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но ведь здесь живет Макс Ирвин! – сказала Летти, опять возвращаясь к наболевшему вопросу. – Это журналист с именем. Сходи, повидайся с ним, Эдна. Он знает, что к чему, и я уверена, что он все с удовольствием сообщит и тебе.
– Я ведь не знакома с ним! – возразила Эдна.
– Во всяком случае ты не знакома с ним точно так же, как и с тем редактором, к которому ты ходила сегодня.
– Да… – протянула, в какой-то мере соглашаясь с сестрой, Эдна, – но все-таки это не одно и то же.
– По-моему, нет большой разницы между ним и теми, кого ты будешь интервьюировать, когда станешь настоящей журналисткой.
Летти старалась подбодрить сестру.
– С такой точки зрения я этот вопрос не рассматривала! – отозвалась Эдна. – В сущности, ты права! Какая разница, интервьюировать ли Макса Ирвина для какой-нибудь газеты или того же Макса Ирвина для себя лично? Я могу посмотреть на это как на практику, и больше ничего. Сейчас же схожу и поищу его адрес в «Справочнике».
– Знаешь, Летти, – заявила она с очень решительным видом чуть позже, – я уверена, что при первом же подходящем случае я сумею написать именно так и именно то, что нужно! Я чувствую, что во мне есть эта самая жилка. Не знаю только, понимаешь ли ты, что я хочу сказать!
Летти поняла и покачала головой.
– Посмотрим, как ты возьмешься за дело! – мягко произнесла она.
– Я задамся целью во что бы то ни стало найти подобный случай! – уверенно заявила Эдна. – Все подробности моего ближайшего налета я сообщу тебе в течение сорока восьми часов.
Летти всплеснула руками.
– Господи Боже! – воскликнула она. – Вот так газетная жилка! Постарайся все это проделать в двадцать четыре часа, и тогда ты будешь молодцом!
– …Мне так неприятно, что я беспокою вас! – закончила свою вступительную речь Эдна, обращаясь к Максу Ирвину, знаменитому военному корреспонденту и ветерану-журналисту.
– Что вы! Что вы! – с умоляющим видом замахал тот рукой. – Вы совершенно не беспокоите меня! Если вы сами за себя не будете говорить, кто же тогда станет говорить за вас? Я прекрасно понимаю, в каком вы сейчас положении. Вы хотите стать сотрудницей «Intelligencer», стать немедленно, но не имеете предварительной подготовки и практики. Прежде всего позвольте осведомиться, имеется ли у вас объект, на котором вы могли бы испытать свои таланты? Здесь, в городе, проживает с десяток человек, одна строка о которых раскроет пред вами все сезамы. После того уже от вас одной, от вашей ловкости зависит: победить или пасть! Вот вам, например, сенатор Лонгбридж или же Клаус Инскип, трамвайный король, или Лен, или Мак-Чесней…
Он выдержал паузу.
– Но я ведь ровно никого из них не знаю! – уныло произнесла Эдна.
– Да в этом нет никакой необходимости! Знаете ли вы кого-нибудь, кто знал бы их? Или же кого-нибудь, кто знает кого-то, кто знает их?
Эдна покачала головой.
– Тогда нам нужно что-нибудь придумать! – весело сказал Макс Ирвин. – Да, милая моя, вам надо что-нибудь также изобрести! Ну, давайте подумаем!
Он замолчал и на минуту задумался, наморщив лоб и закрыв глаза. Она не отрывала от него взгляда, внимательно изучая его лицо, как вдруг его голубые глаза широко раскрылись и весь он просиял.
– Готово! Но нет, подождите еще минуту!
И в продолжение этой минуты он, казалось, изучал ее, изучал до тех пор, пока под его взглядом ее щеки не покрылись густым румянцем.
– Да, – сказал он наконец с загадочным видом, – вам придется этим заняться, хотя я еще не знаю, насколько это вам удастся. Во-первых, благодаря этому вы сумеете проявить тот талант, которым, возможно, обладаете, а, во-вторых, то, что вы преподнесете читателям «Intelligencer», будет им в тысячу раз приятнее и интереснее, чем бог весть какие сведения о сенаторах и магнатах всего мира. Речь идет о том, чтобы провести любительский вечер в Лупсе.
– Я… я… не совсем понимаю вас, – до Эдны еще не дошла идея Макса Ирвина. – Что это за Лупс? И что такое «любительский вечер»?
– Ах, Господи, я и забыл, что вы из провинции! Ведь вы предупредили меня. Но тем лучше, если только, конечно, в вас есть настоящая журналистская жилка. Это будет ваше первое впечатление, а первое впечатление, как известно, самое сильное, непосредственное и безошибочное, свежее и яркое. Лупс – так называется одно увеселительное место – находится почти на конце города, близ парка. Там имеются игрушечная железная дорога, искусственные озера, оркестры, театр, дикие животные, кинематограф и так далее, и так далее. Большинство людей отправляются туда, чтобы посмотреть животных и поразвлечься, а остальные зрители присутствуют там с единственной целью: следить за веселящейся публикой. Чисто демократическое, очень живое, веселое варьете на вольном воздухе – вот что такое Лупс!
Он помолчал и продолжал:
– Но вас больше всего касается театр. Там ставятся в основном водевили, в которых участвует несметное количество исполнителей: жонглеры, акробаты, гимнасты, танцовщики и танцовщицы, певцы-солисты, певцы-хористы, имитаторы и так далее, и так далее. Все эти исполнители – профессиональные артисты, для которых работа здесь является единственным источником доходов. Многие из них получают превосходный гонорар. Большинство – народ бродячий, кочевой, который работает там, где есть вакансия. Сегодня артист у Обермана, завтра в «Орфеусе», затем в «Лувре», «Альказаре» и так далее. Значительная часть их изъездила всю территорию нашего государства. В общем, жизнь у них довольно занятная, и к тому же работа оплачивается весьма хорошо для того, чтобы кандидатов всегда было больше, чем нужно.
– Теперь вот что, милая моя! Администрация этого заведения, чтобы привлечь еще больше публики, выдумала нечто, что назвала «любительскими вечерами». Что это за «вечера»?
Два раза в неделю, после того как профессиональные артисты заканчивают представление, сцена и вообще весь театр отдаются в полное распоряжение любителей. Право критики остается за той же публикой, которая, таким образом, является арбитром, – по крайней мере, она считает себя таковым, что в общем одно и то же. Зрители платят денежки, получают полное удовольствие, а администрация театра прекрасно зарабатывает на этом, что и требуется доказать! Но, видите ли, фокус заключается в следующем: эти любители – вовсе не любители! За свои выступления они получают наличные денежки. В лучшем случае их можно характеризовать как «профессионалов-любителей». Понятно, что администрация театра нигде не найдет таких дураков, которые пожелали бы бесплатно выйти на потеху и осмеяние публики, а случается, что зрители временами буквально сходят с ума. Это – самое лучшее и веселое развлечение для публики. Вот в этом и заключается ваша работа, которая, предупреждаю вас, требует сильных и здоровых нервов. Вам надо два раза подряд выступить на этих «любительских вечерах», которые даются, если не ошибаюсь, по средам и субботам, а после того изложить в литературной форме ваши впечатления. Для читателей «Sunday Intelligencer» это будет такое удовольствие…
– Но… но… – заикаясь начала Эдна, – я… я…
Максу Ирвину нетрудно было уловить слезы и нотку разочарования в ее голосе.
– Я понимаю вас! – мягко начал он. – Вы, конечно, ждали чего-то другого, более интересного и привлекательного. Но мы все так начинаем. Вспомните-ка того адмирала королевского флота, который начал свою карьеру с того, что мыл палубу и чистил ручки дверей! Вы обязаны пройти всю трудную школу ученичества или же сразу бросайте все к черту! Ну, что! Как решили?
Резкость, с какой был поставлен этот последний вопрос, буквально ошеломила ее. В первую же минуту смущения она заметила, как тень разочарования начала расплываться по его лицу.
– В конце концов, рассматривайте это как пробу! – сказал он. – Правда, проба эта очень тяжелая, но тем лучше! Теперь вам как раз время взяться за дело! Так что?
– Я попытаюсь, – неуверенно произнесла она и подумала о том, какие прямолинейные, резкие и торопливые люди – все те, с кем ей до сих пор пришлось встретиться в этом большом городе.
– Господи Боже мой! – воскликнул Макс Ирвин, – когда я начинал мою карьеру… Если бы вы только знали, с каких омерзительнейших, скучнейших и противнейших дел начал я! И только после того, спустя довольно продолжительный и тяжелый промежуток времени, я перешел, наконец, на полицейскую и бракоразводную хронику. Но я работал настойчиво, шел к своей цели прямо и, как видите, ни на что жаловаться не смею. Вам повезло больше моего: вы сразу начинаете с работы для воскресного приложения. Конечно, и это не бог весть какая удача, но что из этого следует? Делайте свое дело, и больше ничего! Покажите сперва, на что вы способны, а все остальное приложится. Далее вы получите более ответственную работу, которая повлечет за собой и более ответственное положение, и более высокое жалованье. Ну, а теперь извольте отправляться в Лупс и проделать все то, что я вам наметил.
- Рожденная в ночи. Зов предков. Рассказы (сборник) - Джек Лондон - Проза
- Коммунисты - Луи Арагон - Классическая проза / Проза / Повести
- Статуи никогда не смеются - Франчиск Мунтяну - Проза
- Картинки-Невидимки - Ганс Христиан Андерсен - Проза
- Как Том искал Дом, и что было потом - Барбара Константин - Проза
- Кирза и лира - Владислав Вишневский - Проза
- Общество для Гертруды - Пэлем Вудхауз - Проза
- Деревенская трагедия - Маргарет Вудс - Проза
- Американская трагедия - Теодор Драйзер - Проза
- Ее сводный кошмар - Джулия Ромуш - Короткие любовные романы / Проза