Неторопливая игра - Диана Блейн

Мэнди проводила ее сострадательным взглядом, пожала плечами, налила себе чашку кофе и, усевшись за стол, принялась с наслаждением потягивать горя­чий напиток.

В лесу было прекрасно и совсем тихо, если не счи­тать тихого шелеста сосновых ветвей высоко над головой. Кина чувствовала, как уходят из нее остатки гнева и раздражения. Николас всего лишь съязвил, но ее до сих пор била дрожь. Когда он сердился, он выглядел таким свирепым! Вдобавок Кина все-таки была на него обижена. Она ведь не дразнила его спе­циально! Просто не смогла сдержаться.

Кина пригнулась к седлу. Размеренный стук ло­шадиных копыт по земле, усыпанной сосновыми игол­ками, действовал на нее успокаивающе. День был просто великолепный: по синему небу летели подго­няемые резким февральским ветром пушистые белые облака. Изящная гнедая кобыла Кины не могла пох­вастаться аристократическими кровями, но Кине она нравилась. Ей было от силы четыре года, и в ее нраве проглядывало еще жеребячье озорство. Кина внезап­но представила себе Николаса верхом на лошади и невольно рассмеялась, на мгновение забыв о ссоре. Она могла вообразить его себе только на каком-нибудь громадном вороном жеребце. Пожалуй, только на та­ком коне он не выглядел бы смешным.

И тут у нее за спиной послышался какой-то шум. Кина испуганно натянула поводья и обернулась: че­рез просвет в густом подлеске она увидела Джеймса, тоже выехавшего на прогулку. Кина улыбнулась, об­радовавшись неожиданной встрече.

На нем были куртка и брюки для верховой езды, добротные ботинки и ирландская шляпа. Голубые глаза его весело сверкнули.

— Я звонил тебе домой, — сообщил он, подъезжая ближе. — Мэнди сказала, что ты здесь.

— Неужели? — отозвалась Кина кокетливо. Этим утром ее переполняла необычная бесшабашность.

— Да, правда, — подтвердил Джеймс, с одобрени­ем окидывая взглядом ее стройную фигуру. — Ты от­лично выглядишь.

— Благодарю. Ты тоже. — Кина метнула на него очередной игривый взгляд из-под густых ресниц. — Надеюсь, ничего серьезного вчера вечером не про­изошло?

Джеймс нахмурился.

— Это была ложная тревога, — проворчал он. — Я примчался на фабрику и обнаружил сторожа, кото­рый изумился моему приезду не менее, чем я его звон­ку. Он не звонил. Интересно, у кого это такое своеобразное чувство юмора?

— О да, интересно! — отозвалась Кипа с готов­ностью. Ей стоило больших усилий удержаться от смеха. Не следовало, конечно, над этим смеяться, но Николас оказался сущим дьяволом.

— Надеюсь, ты на меня не обиделась, — со вздо­хом добавил Джеймс. Его глаза блеснули. — Не жела­ешь составить мне компанию? У меня еще есть время до встречи с клиентом. Хотелось бы проехаться вниз, к реке.

— С удовольствием, — согласилась Кина, прино­равливая шаг своей кобылы к шагу лошади Джеймса.

Она не смогла отогнать воспоминаний о том, сколь­ко раз в далекие дни юности бродила по этим лесам в надежде хотя бы издали увидеть Джеймса. Ее сердце тогда было таким хрупким и нежным, и ей так хоте­лось подарить его своему возлюбленному! Но теперь Кина стала старше и относилась ко всяким чувствам с большим подозрением. Общество Джеймса было ей приятно, но она вовсе не хотела рисковать влюбиться в него снова. Она знала по собственному опыту, на­сколько разрушительным может быть такое чувство, и не желала давать Джеймсу второй шанс.

Мысли ее невольно вернулись к Николасу, к тому, что произошло между ними накануне вечером, и в голове Кины вновь воцарился хаос. За всю жизнь ее ничто не приводило в большее смятение, чем вид обнаженного Николаса. Ей потом снились совершен­но безумные сны, да еще вдобавок утром она в раз­дражении позволила себе замечание насчет его женщин... Подумав о женщинах Николаса, она тут же вспомнила Марию, и мысль о том, что Мария на­верняка видела его без одежды не раз, привела Кину в ярость. Она была не в силах даже мысленно связы­вать Николаса с какой-нибудь другой женщиной.

— Что-то ты совсем притихла, — прервал ее раз­мышления Джеймс, когда они добрались до отлогих берегов неторопливо струящейся реки.

— Здесь так мирно, — отозвалась Кина. — Я не привыкла к такому покою и тишине. Живу в беше­ном ритме.

Джеймс решил развить эту тему:

— Ты, наверное, преуспеваешь в бизнесе? Кина кивнула.

— Я создаю эксклюзивные фасоны.

— Наверное, у тебя есть собственное дело? — про­должал расспрашивать Джеймс.

— Насчет этого мы с Николасом заключили со­глашение, — ответила Кина. — Модели «от кутюр» я предоставляю ему, но у меня есть своя маленькая рас­кроечная и несколько швей. У Николаса же — ряд текстильных фабрик и компаний, — добавила она.

— Я знаю. Ты... э-э-э... как ты считаешь, он не захочет приобрести еще одну? — с неожиданной серьезностью спросил Джеймс, встретившись с ней взглядом.

Кина внимательно вгляделась ему в лицо.

— Подумываешь продать свою? — спросила она.

— Да, есть такая идея, — признал Джеймс. — Ты не могла бы... э-э-э... ну, упомянуть об этом в беседе с Коулманом?

«Если мы когда-нибудь еще будем с ним беседо­вать», — подумала Кина, но не забыла при этом улыбнуться Джеймсу. Так вот почему он вдруг стал проявлять к ней такое внимание! Кина почувство­вала себя оскорбленной. Джеймс снова взялся за старое..

— Да, упомянуть могла бы, — ответила она с ко­ротким смешком. — Передать ему, чтобы он тебе по­звонил?

— Да, пожалуйста.

Лицо Джеймса внезапно вспыхнуло, как зажжен­ная свеча. Он наклонился к Кине.

— Ты — очаровательная женщина, — прошептал он.

— И при этом весьма полезная,— сухо заметила она. Джеймса она видела насквозь! То ли дело Нико­лас — после стольких лет знакомства все еще остает­ся закрытой книгой.

Джеймс скорчил гримасу.

— Возможно, я поторопился с деловым разгово­ром, — признал он, пытаясь поймать ее взгляд. — Но ты действительно меня интересуешь.

— Неудивительно, — отозвалась Кина с невеселой улыбкой. — Ведь я богата и без пяти минут знамени­тость. У меня полезные связи.

Джеймс нахмурился. Эта женщина сбивала его с толку. Она ничуть не напоминала ту, прежнюю Кину, которую он ожидал встретить. Ему казалось, что ее без труда можно обвести вокруг пальца, а на деле у нее это получается с куда большим успехом.

— Ты нарочно искажаешь мои слова, — холодно проговорил он. — Я вовсе не это имел в виду.

— Неужели? — с легкой обидой промурлыкала Кина. «Будьте вы прокляты, все мужчины!» — доба­вила она про себя, а вслух сказала: — И что же ты имел в виду, Джеймс, дорогой?

— Ах ты моя кошечка... — Внезапно он наклонился и прижался к ее губам.

Он явно не намеревался ограничиться полумерами. Это был настоящий поцелуй, or которого восем­надцатилетняя, влюбленная девушка могла бы прямо-таки лишиться чувств. Но Кине это уже не грозило. Кроме того, у нее теперь был Николас. Джеймс, конечно, был опытен и с толком использо­вал этот опыт. Но Кина вопреки его ожиданиям не воспылала ответной страстью. Уязвленный такой хо­лодностью, Джеймс забылся и впился в ее губы уже не страстно, а просто грубо, и Кина была вынуждена оттолкнуть его.