Крах атамана - Олег Петров

– Какой разговор!

Пару минут спустя Ленков и Гроховский-младший скрылись в темноте.

Не прошло и получаса, как к цыгану Игнату нагрянула милиция. Уже снова он расположился почивать, даже закемарил малость, – в пристройке к дому, где они с женой и ночевали. Когда залаяли собаки, подошел к двери, прислушался.

– Эй, старая, я к Бердниковым подамся, а ты, ежели мною интересоваться начнут, говори, мол, уехал на днях за хлебом вверх по Ингоде…

Он прошмыгнул через отдельный выход во двор, вышел, крадучись, на зады. Но уходить было поздно: со всех сторон к дому подходили люди. Только и успел Игнат вскарабкаться по приставленной лестнице под крышу амбара. Забился мышью в хранившееся здесь сено, затих.

Милиционеры подняли на ноги всех домочадцев.

– Где хозяин? – спросил Бойцов старуху цыганку.

– Уехал третьего дни по Ингоде за хлебом.

– Кто дома?

– Квантиранты тока.

– А где Елена?

– С мужиком своим спит.

– С каким это? – насторожился Бойцов, зная, что за мужики бывают у Курносой.

– Э-э! – старуха покачала головой. – Иди, посвети! Подержи свечку!

Из-за дома, покашливая, появилась темная мужская фигура.

– Мишка вона с ней и живет, – кивнула в сторону мужика цыганка.

– Фамилия ваша, гражданин?

– Ну Самойлов моя фамилия…

– Мишка! Ты, что ли? – воскликнул за спиной Бойцова милиционер Карпов. – Здорово, брат! Так ты здесь, что ли, теперь кантуешься?

– Здесь, не видишь, што ли? – безулыбчиво ответил Самойлов.

– Это Мишка Самойлов, – пояснил Карпов Бойцову. – Мы с ним раньше вместе служили в конном отряде милиции.

– Где сейчас служишь? – спросил Иван Иванович.

– Уволился, работу ищу. А вы чего здесь?

– Гуляем, – засмеялся Карпов.

– Иди, иди в свою баню, – замахала на Мишку цыганка и уже Бойцову: – Там они с Ленкой и ночуют, а по теплу, о-на – на вышку перебираются. Ты, начальник, их не трожь, авось сладится у Ленки… Вроде зятек с понятием…

Самойлов выжидающе посмотрел на Бойцова.

– Чо, пойду спать-то?

– Ну, иди пока, – разрешил Иван Иванович. – Понятно, что не дальше баньки своей. А сожительницу свою ко мне сюда направь…

– Товарищ Бойцов! – раздалось за спиной. – Тут мы какого-то субъекта из сена вытащили.

– Не субъект я! Игнат Гроховский! Хозяин энтого хозяйства!

– Ого! – засмеялся один из милиционеров, молоденький. – А чего же ты тогда, дядя, на крыше среди сена, как цуцик зубами стучишь?

– Ах ты, паразит! – замахнулась цыганка на мужа. – Омманул! Омманул, гад такой! Тайком, стало быть, вернулся и напился, а на сене трезвел, ирод!

– Бросьте разыгрывать театр! – рассердился Бойцов. – Гражданин Гроховский! Вопрос у меня к вам серьезный имеется. Пройдемте в дом.

В полутемной передней комнате-прихожке Бойцов с порога уперся пристальным взглядом в старого цыгана:

– Что крутите-хитрите, Гроховский? Говорите прямо: где скрываете бандита Ленкова?

– Помилуй, Бог, знать не знаю таковова! Фантиранты у меня да и тока! – не ожидая нового вопроса, Гроховский зачастил: – Стало быть, Киргинцевы муж с женою, Михаил и Александра, да еще одна женщина-фантирантка – Заборовская Елена… Тока оне, того… в домовой книге переписаны, как, стало быть, городские порядки требуют… Киргинцевы воопче дом выкупить обещалися, ото как!..

В передней комнате, налево, у порога, была устроена деревянная вешалка с задравшимся пологом, на которой Бойцову сразу бросилась в глаза бурятская доха. Про такую говорили родственники убитого бурята Гомбоева.

Квартиранты, собирающиеся, по словам Гроховского, откупить дом, уже поднялись на шум, запалили керосиновую лампу. Из комнаты вышел в накинутом на плечи пиджаке мужчина средних лет.

– Вы будете Киргинцев Михаил? – спросил Бойцов.

– Так и есть. А в чем дело?

– Давно живете здесь?

– Так, почитай, всю зиму. А, собственно…

– Это чья доха?

– Доха… Да и не знаю… Хозяйская, должно быть. Это небось Игнат где-то раздобыл. Чево молчишь, хозяин? – Киргинцев посмотрел на Гроховского.

– Балабол ты хренов! – зло огрызнулся в ответ цыган.

– Тихо! – прикрикнул Бойцов. – Сидите, Гроховский, здесь, разговор наш впереди. Думайте. А мы, гражданин Киргинцев, давайте-ка в другой комнате побеседуем. Какую вы тут занимаете?

– Мы в маленькой ютимся, а здеся, в зале, все сообща обедают…

Бойцов кивнул Карпову и еще одному милиционеру. Те стали осматривать «залу», начав с огромного комода. С противным скрипом выдвигались тяжеленные комодные ящики. Бойцову бросилась в глаза кипа бумаг в нижнем ящике. Среди старых газет, пожелтевших квитанций и обрывков торчали какие-то бланки с печатями и подписями.

– Стоп, ребята, а это что такое? Тэк-с… И тут тоже специалисты по мандатам проживают! Ты погляди, чистые бланки! Вписывай имя-фамилию – и готов документ, удостоверяющий личность. Чье хозяйство? Гроховский?! Киргинцев?!

– Гражданин-товарищ начальник! Ведать не ведаю, откель все это! – заторопился квартирант. – Подозреваю, Гроховский приволок для своих темных дел. Его проделки! Я вам, товарищ, такое мог бы порассказать! – дрожащим голосом выговорил Киргинцев.

– Ну, пойдемте, расскажете… Карпов, все заактировать!

– Тут их цельная шайка! – перешёл в соседней комнатушке на трагический шепот Киргинцев. – Здесь на гулянках бывает Ленков! И его люди – Бориска Багров, Сенька Косолапый, Мишка Долгарь… А ещё этот, который с Ленкой Гроховской живет… Вертлявый до подозрительности! Самойлов его фамилия. Пока я его ещё ни на чем не словил, но, если доверите… Та ещё штучка-птичка!

– Ты-то тоже, видать, штучка с ручкой! – Иван Иванович отбросил в сторону вежливый тон. – Не при чем, значит? Всё видишь, всё знаешь и молчишь! Как это называется по закону, не в курсе? Укрывательство и пособничество! Придётся, Киргинцев, держать ответ!

– Виноват, гражданин начальник! Пойти и рассказать вам всё – хотел, давно хотел! Но… боязно. Люди они жестокие – со своимя и то расправляются зверским образом. Слышал, что в рогожный куль суют и – в прорубь!

– Что же с тобой делать? – посмотрел на Киргинцева Бойцов, изображая крайнюю задумчивость и как бы размышляя вслух. – И доха опять же – с убийства на Витимском тракте. А может, и ты там ручку приложил?

– Начальник, истинный крест – ни сном ни духом! Дело, конешно, ваше, как в отношении меня поступить, но тока я вот что скажу. Могу вам помочь изловить Ленкова!

– Ишь ты! И каким же образом?

– Дадите мне спирта и порошок сонный. Подсыплю ево в спиртишко, хе-хе, а как заявятся голубчики – напою их, оне заснут, а я их свяжу – и готово дело!

– Серьезно?

– Начальник! От те крест!

– Ну-ну…

Затем поодиночке были допрошены Александра Киргинцева и Елена Заборовская. С первой толку оказалось мало, а Заборовская доверительно поведала Ивану, что два Мишки – Самойлов и Киргинцев – крепко сдружились, по ночам вместе куда-то уходят, совместно ведут какие-то «коммерческие» дела, иной раз приносят деньги и вещи… Заборовская панически заламывала руки, голос у неё срывался. Истерила дамочка без притворства.

А Ленка Курносая, сожительница Самойлова, в лоб заторговалась: де, чего она иметь будет, коли поможет словить Костю Ленкова.

– Не обидим, найдем, как отблагодарить, – что еще мог ответить Иван Иванович. И – сам не ожидал, что Ленке на удочку попадется!

– Ага, новый нос мне вместо провалившегося вставите! Так меня Костя и с новым носом так глубоко закопает – никакой, самый длинный нос не высунешь! Отвали, начальник, со своимя вопросами. Мне ещё пожить охота!

Бойцов снова взялся за Игната Гроховского.

– Значит, дорогой гражданин ты наш, правды мы говорить не хотим? Откуда доха? Откуда поддельные документы?

– Насчет дохи – так это… Купил на базаре у одного бурята…

– Что за бурят?

– А на черта мне его хвамилия? Он жа не хвамилию продавал…

– Ну а документы подложные…

– Документы-документики… Вспомнил! Ну и гад же! – Гроховский изобразил возмущение, переходящее в негодование и праведный гнев. – Это, гражданин начальник, я не доглядел! Заходил один субчик, наверное, он на меня и решил тень навести!

Гроховский, зная об аресте Попикова, уверенно лгал.

– …Первочитинский он, в ГПО служил, но, говорят, на каких-то темных делах погорел. Небось потому и прятал у безвинного человека свои огрехи…

– Что же это он вас выбрал?

– А пёс его знает! Я ж любому гостю рад. Помнится, он что-то про постой поговари…

– Гроховский! – укоризненно сказал Бойцов. – Не надоело врать и скоморошить?

Иван Иванович от души припечатал по столу кулаком, аж в буфере напротив стопки зазвенели! Рванул из кармана револьвер:

– А ну-ка, пошли во двор!

– Зачем это? – обеспокоенно вскинулся цыган.

– Расстреляю тебя, облезлого, за вранье! Вроде бы как при попытке к бегству…

– Господь с тобой, начальник! Так не шути!