Восток солнца. Запад луны - Татьяна Николаевна Позднякова

скотч на руках.

Байзет ещё ближе подвинулся к Степану и протянул стянутые скотчем руки. Он не видел, а чувствовал на своих руках руку Степана.

— А если я вас пораню?

— Ничего, не страшно. Мне надо освободиться.

— Хорошо, я всё сделаю. Я нашёл нож.

Байзет почувствовал резкую боль — Степа всё- таки порезал ему руку. Байзет стиснул зубы. Ничего, это сейчас не важно. Он понял, что руки у него свободны.

— Всё, Степа! У тебя всё получилось и мои руки свободны. Держи нож, я сейчас его заберу.

Байзет размял руки. Взял аккуратно у Степана лезвие ножа и разрезал скотч на ногах. О, какое счастье! Он свободен от пут! Потом он стал возиться с замком наручника. Долго не получалось, но наконец щелкнул замок.

— Фу, получилось! Степа ты тоже свободен.

Чтобы не потерять лезвие ножа в темноте, Байзет зажал его между зубами и быстро обулся. Он положил нож в карман куртки, попытался определить какой у него порез на руке. Небольшой. И почти нет крови. Хорошо. Он сказал Степану:

— Степа, слушай, уходить ещё рано. Надо, думаю подождать мужиков из магазина, и пусть они начнут пить. А мы подождем.

— Да, хорошо.

— Вдруг они зайдут к нам-

Ты пока засунь руку в наручник, я тоже сделаю вид, что связан.

— Хорошо, я понял. Савва, я всё хочу спросить — почему у вас в подошве лежит нож? Вы это специально сделали, когда собирались меня искать?

— Нет, не специально. Я живу в монастыре. Уже давно. Вокруг лес и горы. Первый раз, когда я потерялся в лесу, у меня с собой ничего не было — ни еды, ни спичек. Когда я вышел из леса, то сделал в подошве ботинкок ниши. В одном ботинке лежит нож, а в другом спички. На всякий случай. Вот и пригодилось.

— Вы живете в лесу? В монастыре? Вы что, монах?

— Нет, я не монах, я трудник. Это люди, которые живут при монастыре и бесплатно трудятся вместе с монахами. Хожу на службу с ними, соблюдаю посты.

— Ничего себе! И вам не хочется уйти оттуда?

Байзет на минуту задумался, а потом ответил:

— Знаешь, Степа, мне и идти то не куда. Монастырь мой дом, монахи мне как братья. А природа вокруг какая! Лес, горы, горные ручьи и реки. Я все это люблю.

Они замолчали. Вдруг послышался шум подьезжающей машины. Машина остановилась, хлопнули двери. Послышались веселые голоса мужчин. Они громко переговаривались:

— Классно затарились — до утра хватит.

— Да, классно! Слушай, братан, а этих, в сарае, будем кормить?

— Ай, да ну их! До утра не сдохнут!

И голоса стихли. Байзет и Степан напряженно слушали тишину: не передумают ли их покормить. Но всё было тихо, только со стороны дома слышался звук телевизора и возбужденые голоса.

— Вот и отлично! Ждём ещё. Пусть опьянеют — сказал Байзет.

— А расскажите мне про монастырь. Про монахов, про лес — попросил Степан.

— Хорошо. С удовольствием. Слушай…

Байзет стал рассказывать и перед его мысленным взором раступились стены старого сарая. Он увидел ворота монастыря. Вот они с братом Семеном идут из леса и тихо переговариваются. Вот он на огороде, поливает огурцы и посматривает на маленькие, молоденькие огурчики, которые вырастут и пойдут на засолку. А ещё его рано утром будят птицы за окном…

Байзет вздрогнул. Они со Степой уснули. Сколько они спали?! В доме слышно только телевизор. Может мужики уже уснули? Пора! Байзет сел, размял руки, ноги, позвал Степана. Тот так крепко уснул, что Байзету пришлось слегка трясти его за плечо. Наконец Степан проснулся:

— Ой, я уснул. И мне снился…,наверное, ваш монастырь.

— Тише, Степа, тише. Я попробую крышу в углу разобрать. Ещё днём, когда было достаточно светло, Байзет подходил, где был свален всякий хлам, и протекала крыша. Он кинул на хлам ящики, которые были в сарае, и встал на них и почти уперся в крышу. Она была из рубероида. Это было очень хорошо. Ещё днём Байзет своим лезвием ножа сделал много продольных разрезов, чтобы сейчас не возиться с рубероидом и попробывать вылезти через крышу. Ну, Господи, помоги! Байзет стал на ящики и стал руками расширять разрезы в рубероиде. Им очень повезло — настил был старый, под солнцем и ветром рубероид стал хрупким и крошился. Вскоре ему удалось расширить довольно большое отверстие. Он тихо позвал Степана:

— Степ, иди сюда. Я выберусь наружу. Осмотрюсь и позову тебя. Только тихо выбирайся и быстро.

Байзет подтянулся, вылез в отверстие, спрыгнул на землю. Прислушался. Тихо. Он позвал Степана. Вот показалась голова Степана, плечи, вылез по пояс. Байзет протянул ему руки и помог спуститься. Когда Степан стал рядом с ним, Байзет нашёл его руку, крепко сжал её:

— А теперь, Степа, не отпускай мою руку, а то мы в темноте потеряемся.

И решительно пошёл через небольшую поляну перед домом в сторону леса. Вот и деревья. Байзет одной рукой держал Степана, а другую вытянул вперёд, чтобы нащупывать стволы деревьев. Сначала было очень тяжело идти — ничего не видно ни под ногами, ни впереди. Они продвигались очень медленно, натыкаясь на кусты и корни. Байзет слышал, как рядом тяжело дышал Степан, но шёл молча. А Байзет молился. Хорошо, что днём не было дождя. На небе были небольшие тучи, между ними иногда появлялась луна. Постепенно глаза привыкли к темноте. Сначала Байзет несколько раз оглядывался — он видел светящиеся окно, но через некоторое время его не стало видно. Байзет остановился:

— Степа, стой, давай немного передохнем. Руку не отпускай. Вот ствол дерева — прислонись к нему.

Они прислонились к дереву. Появилась луна, и стало немного светлее. Байзет огляделся — вогруг деревья, но хоть не растут так густо. Справо начиналась возвышенность, а значит им не на право, а прямо.

— Степа, как ты?

— Ничего, Савва, ничего. Голова только начала опять болеть, но я выдержу.

— Держись. Смотри нам надо идти прямо — он вытянул руку — тебе видно куда идти? Чем дальше уйдем, тем лучше. Может, выйдем на дорогу или к реке.

— Да, я вижу. Немного стало видно.

И они пошли. Байзету хотелось бежать вперёд, но из-за Степана они шли очень медленно. Степан всё время спотыкался. но всё равно они продвигались вперёд. Байзет почувствовал, что начинает уставать. Только не это! Неизвестно сколько ещё идти. Он упрямо шёл вперёд и тянул за собой Степана. Он полностью положился на свою интуицию для выбора дороги из леса. И она его никогда