Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын

планировалась встреча с соединениями Гота.

По замыслу германского командования, в результате проведения операции «Кольцо нибелунгов» большая часть войск нашего Прибалтийского фронта оказывалась, в свою очередь, в окружении. Одновременно морские и воздушные десанты должны были захватить острова Моонзундского архипелага, обеспечив морскую блокаду нашей окруженной группировки.

В результате операции, по замыслу германского комондования, стратегическая обстановка на северном фланге советско-германского фронта была бы переломлена в пользу Германии.

Для проведения операции в полосу группы армий «Север» перебрасывались из группы армий «Центр» четыре танковые и три моторизованные дивизии 3-й танковой группы. Из Франции по железной дороге доставили шесть свежих пехотных дивизий. В полосе прорыва противник сосредоточил 4 тысячи орудий и минометов крупных калибров и более 1200 самолетов. В тридцатикилометровой полосе прорыва против двух наших стрелковых дивизий было сосредоточено только в первом эшелоне шесть пехотных дивизий. Во втором эшелоне наступали семь танковых и моторизованных дивизий. Противник обеспечил себе на участке прорыва подавляющее превосходство в живой силе, артиллерии, бронетехнике и авиации.

В дальнейшем противник планировал перебросить в полосу прорыва еще четыре пехотные дивизии с Балканского полуострова и еще четыре дивизии из группы армий «Центр». Эти дивизии должны были сформировать плотное кольцо окружения.

Переброска соединений 3-й танковой группы проводилась в полосе Западного фронта и сопровождалась беспрецедентными мерами обеспечения секретности. Все население из деревень и поселков по маршруту следования войск было выселено и заключено в концентрационные лагеря. Марш танковых частей осуществлялся исключительно в ночное время. Авиаразведка Западного фронта засекла перемещение моторизованных частей противника в направлении Верхнедвинска, однако марш танковых подразделений не был обнаружен разведкой. Да и масштаб переброски войск тоже был недооценен. К тому же пехотные дивизии 3-й танковой группы не вышли из боевого соприкосновения с нашими войсками и остались на прежнем месте в районе Молодечно, где продолжали атаки наших позиций при поддержке некоторого количества танков.

Поэтому разведывательные органы Западного фронта не смогли сделать вывод о переброске соединений 3-й танковой группы на север. Соответственно, штаб Западного фронта не предупредил Ставку и командование Прибалтийского фронта о передислокации моторизованных и танковых соединений группы Гота.

В свою очередь, разведка Прибалтийского фронта не смогла выявить переброску по железной дороге пехотных дивизий из Франции. Маршрут их движения проходил по территории Восточной Пруссии, где агентурная сеть отсутствовала, и по территории Литвы, где вся агентурная сеть и партизанские базы были выданы местными коллаборационистами немецкой контрразведке. Марш дивизий в прифронтовой зоне и замена частей на переднем крае осуществлялись исключительно в ночное время.

Немецкое командование завершило подготовку операции 21 июля. Приходится признать, что все перечисленные мероприятия остались тайной для советского командования. 22 июля немецкие войска нанесли мощный и неожиданный удар по 183-й и 181-й стрелковым дивизиям 22-го стрелкового корпуса 11-й армии, оборонявшимся на крайнем левом фланге Прибалтийского фронта на стыке с Западным фронтом. Передний край обороны дивизий проходил по правому берегу Западной Двины (Даугавы в Латвии), имеющей в тех местах ширину 100–150 метров. Кроме того, в тылу дивизий преобладала лесисто-болотистая местность с большим количеством болот, озер и речушек. Исходя из этого, каждая дивизия оборонялась на фронте шириной 15–16 км. Батальонные опорные пункты были выстроены в одну линию. Большая часть огневых точек размещалась в дерево-земляных укреплениях. Количество бетонных дотов не превышало одного дота на 1,5 км фронта.

В 8 часов утра, после мощной бомбардировки и часовой артподготовки, пехотные дивизии форсировали реку и к середине дня, после ожесточенного боя, прорвали оборону наших дивизий на тридцатикилометровом фронте между селениями Друя и Каплава. Остатки подразделений 183-й стрелковой дивизии удержались в селении Краслава, где оборонялись еще сутки. 181-я дивизия была полностью уничтожена. После 14 часов по наведенным понтонным мостам на восточный берег начали переправляться танковые дивизии 39-го и 57-го моторизованных корпусов.

Получив донесение о начале немецкого наступления, командующий 11-й армией генерал-лейтенант В. И. Морозов спешно выдвинул к участку прорыва свои резервные 107-ю и 133-ю стрелковые дивизии, которые должны были уплотнить оборону 22-го стрелкового корпуса.

К концу дня 57-й мотокорпус продвинулся на 30 км до селения Дагда. У Дагды 12-я и 19-я танковые дивизии корпуса столкнулись во встречном бою со 107-й стрелковой дивизией, которая форсированным маршем двигалась к участку прорыва. На марше дивизия подверглась массированным атакам авиации противника. Из-за отсутствия должной разведки дивизия приняла бой не развернувшись, в походных порядках. Как следствие, дивизия была разгромлена, не сумев нанести противнику адекватных потерь.

39-й мотокорпус, обойдя Даугавпилс с северо-востока, вышел передовыми отрядами к селению Рушона на шоссе Даугавпилс – Резекне. У Рушоны 7-я и 20-я танковые дивизии корпуса во встречном бою разбили 133-ю стрелковую дивизию. Как и 107-я дивизия, 133-я на марше понесла потери от бомбовых ударов авиации и не успела развернуться в боевой порядок.

Командование 11-й армии не ожидало столь быстрого прорыва главной полосы обороны и не смогло использовать свои резервы должным образом. В создавшихся условиях было целесообразно 133-й дивизией занять оборону севернее Рушоны и заблокировать шоссе Даугавпилс – Резекне, а 107-й дивизией перекрыть дороги Дагда – Резекне и Дагда – Лудза. Поскольку на участке прорыва местность имела лесисто-болотистый характер с небольшим количеством дорог, то, перекрыв батальонными опорными пунктами узлы дорог, можно было существенно задержать продвижение противника. Движение моторизованных колонн вне дорог было бы невозможным.

23 июля танковые дивизии 57-го моторизованного корпуса продвинулись на 40 км и вышли к селению Лудза на шоссе Резекне – Зилупе. Следом за танковыми дивизиями по дороге Дагда – Лудза продвигалась 18-я моторизованная дивизия. В 16 часов наша 202-я мотострелковая дивизия фронтового резерва, спешно переброшенная из Лудзы, атаковала 18-ю дивизию с правого фланга. Немецкая мотодивизия, своевременно предупрежденная авиаразведкой, успела занять оборону у селения Бодайжа. Поэтому атаки 202-й дивизии успеха не имели.

39-й мотокорпус продвинулся за день на 35 км до Резекне и захватил город. На подступах к Резекне танковые дивизии корпуса были атакованы с левого фланга 163-й мотострелковой дивизией. Из-за недостаточной подготовки и отсутствия авиационной поддержки атака успеха не имела. Мотострелки вынуждены были отступить перед превосходящими силами противника.

Командование Прибалтийского фронта, как и командование 11-й армии накануне, действовало сумбурно, не оценив должным образом силы противника. Правильнее было бы не контратаковать превосходящего противника, а поставить 163-ю дивизию в оборону у Резекне, а 202-ю дивизию – у Лудзы. Даже к концу дня 23 июня штаб Прибалтийского фронта все еще не установил точный состав наступающей группировки противника и продолжал недооценивать ее. Немецкая авиация господствовала в воздухе в зоне прорыва.

К концу дня на восточный берег Двины переправились, помимо трех моторизованных дивизий, еще и семь пехотных дивизий, захвативших плацдарм 35 км по фронту и 20 км в глубину.

В