Шаловливый дедушка - Дарья Калинина

Мужчина еще раз грустно вздохнул, взял руки женщины в свои и уткнулся в них. По лицу Вероники промелькнуло что-то похожее на нежность, когда она уставилась на седую макушку своего друга. Но момент прошел. Она осторожно высвободила одну руку и погладила мужчину по голове.

— Все будет хорошо, не волнуйся, — сказала она. — Я буду осторожна.

— Ты могла бы выйти за меня замуж, — глухо сказал мужчина. — Я недолго протяну, ты останешься вполне обеспеченной вдовой. Ты же всегда об этом мечтала. А моих денег нам хватит до конца дней моих и твоих тоже. Мы даже можем уехать куда-нибудь в другой город. Или страну.

— Спасибо тебе, но я не хочу снова принадлежать кому бы то ни было, — сказала Вероника. — Надоело. Я всегда буду помнить, что живу за твой счет, то есть снова вернулась к старому. Нет, это больше не для меня.

И она резко поднялась с места. Поняв, что другого ответа он от нее не добьется, мужчина тоже встал.

— Давай прощаться, — сказал он. — Пообещай мне на прощанье, что не будешь доверять своему напарнику.

— Обещаю, — кивнула Вероника. — Прощай. И не провожай меня, не надо. Я хочу прогуляться одна, мне нужно подумать.

Она спустилась по лестнице и зашагала по ночному городу, не глядя по сторонам, а потому и не заметила светлые «Жигули» девятой модели, преданно ползущие за ней по другой стороне улицы.

* * *

Вооруженные несколькими молотками и долотом, мы сидели в фойе бывшего дома Ипатьевых и дожидались, когда все жильцы угомонятся и лягут спать, а мы сможем приняться за дело, не привлекая ничьего внимания. Инна с Маришей вожделенно поглядывали на колонны и многозначительно усмехались. Было совершенно ясно: у них у обеих так и чесались руки немедленно взяться за простукивание, но в подъезде все время кто-то шмыгал туда-сюда.

— Молодец ты все-таки, Дашка! — в сотый раз повторила Юля. — Голова у тебя варит. Мне бы в жизни не догадаться, что в орнаменте портрета Ланской и было зашифровано, где Ипатьев спрятал египетский клад. И как ты дотумкала?

— Не знаю, — в который раз принялась объяснять я. — Меня словно что-то осенило, когда я увидела всех этих змей и крокодилов, переплетающихся между собой и колоннами и проникающих в них.

— Да нам только и остается, что найти место, куда вставить змеино-крокодильный ключ, и дело сделано, — оптимистично заявила Мариша. — Когда же они все угомонятся?

Наконец ближе к полуночи в подъезде наступила тишина. Мы залепили глазки на дверях квартир первого этажа, до которого, к счастью для нас, вел еще один лестничный пролет. К тому же стены в доме были в два с половиной кирпича, поэтому наш шум от простукивания колонны долетел бы до жильцов первого этажа изрядно ослабленным.

Мы разделили колонны поровну между собой и принялись их выстукивать. Одновременно мы их еще и выслушивали. Выстукивали мы тщательно до самого верха, вставая друг другу на плечи. На наше счастье, колонны начинались не от самого пола, а стояли на своеобразных возвышениях. Так что нам удалось прослушать их до самого верха, залезая вначале на эти возвышения, а потом уж становясь друг на друга.

Маришины братья даже использовали стетоскоп, но никаких пустот в колоннах обнаружить нам не удалось. Зато от колонн стала отваливаться штукатурка.

— У меня ничего! — сказала Мариша. — А у вас?

— Тоже ничего, — откликнулась я. — Не понимаю.

— Похоже, что тут кто-то поработал еще до нас, — сказал Миша, внимательно разглядывая колонны. — По ним кто-то уже колотил молотком, вот тут совсем свежие следы на штукатурке, и тут, и там тоже. Видимо, в этих колоннах сокровища не было.

— Или его уже нашли, а пустое место зацементировали, — сказала Инна.

— Нет, тогда бы остались свежие следы побелки на штукатурке, — сказал Миша. — А она вся однородная. Хоть местами и с трещинами, и частично отвалилась. А кое-где и вовсе раскрошилась. Сразу видно, что штукатурили уже давно. Но тайника тут нет.

Или можно еще предположить, что нашли его уже много-много лет назад, после чего колонны и оштукатурили.

— Кому могло понадобиться много лет назад ковыряться в колоннах? — усомнилась Инна. — Это ведь не перекрытия, которые необходимо ремонтировать. Что колонны? Ну стоят себе и пусть стоят. Нет, я думаю, что на картине просто изображены другие колонны, находящиеся совсем в другом месте.

Например, в старой усадьбе Ипатьевых. В какой-нибудь там ротонде или беседке. Или в бывшем бальном зале имения. Да вы сами посмотрите, колонны в этом парадном совсем другого типа, чем те, которые изображены на портрете.

Мы задрали головы вверх и были вынуждены признать, что Инна права. Только сейчас мы увидели то, на что должны были обратить внимание с первого раза. В фойе дома стояли колонны, украшенные сверху всего лишь простыми плитами с несколькими горизонтальными полосами, а на рисунке плиты с боков были снабжены многочисленными завитками, наподобие бараньих рогов.

Обратный путь домой прошел в грустном молчании. Во-первых, снова нужно рыться в книгах, чтобы найти упоминание об усадьбе Ипатьевых, находящейся где-то под Петербургом, потом ехать туда, а еще неизвестно, в каком виде она сохранилась и сохранилась ли вообще. Во-вторых, настораживал тот факт, что кто-то незадолго до нас выстукивал колонны. Это могла быть Вероника, которая шла на шаг впереди нас. И даже если у нее не было ключа от тайника, она могла просто по камешку разобрать колонну и все-таки добыть сокровище.

— Завтра будем искать упоминание об усадьбе Ипатьевых, — сказала Инна. — Не отчаивайтесь!

Юля, а как ты думаешь, тетка Вероники, эта самая Вера Владимировна, не может поточней сказать, где было имение?

— Нет, — покачала головой Юля. — Она и про дом узнала только потому, что ей Вероника о нем рассказала. Вот Вероника, та действительно интересовалась семейными преданиями. Но нам от этого толку чуть.

Мариша вздохнула и предложила лечь спать. Предложение вызвало горячее одобрение, все буквально валились с ног от усталости. Мы с Инной улеглись на широкой кровати, которую нам уступила Юля, сама она устроилась на диване, а Мариша в кресле-кровати. Маришиных кузенов мы отправили ночевать к Инне в квартиру.

Мне показалось, что я только сомкнула глаза, как вдруг меня в бок что-то боднуло. Не открывая глаз, я попыталась отползти подальше от этого чего-то. Но не тут-то было. Я почувствовала у себя на плече чью-то руку, и меня энергично затрясли.

— Дашка, послушай, чего я надумала, — прошептала мне на ухо Инна. — Да ты только послушай! Я, кажется, знаю, где находятся те колонны, в которых сокровище. Честное слово!

Я молчала, надеясь, что она поймет, что я сплю, и угомонится. Слушать сейчас про колонны мне решительно не хотелось.

— Они в доме, — сказала Инна. — Но не в парадном, а в самой квартире Ипатьевых.

Сон словно рукой сняло. Я приподнялась на локте и уставилась на Инну.

— Что ты мелешь? Мы ведь там были, когда шкаф вытаскивали. Никаких колонн в квартире нет.

— Потому что они забиты досками, — сказала Инна. — Помнишь четыре странные кладовки у этой Нины Сергеевны в прихожей? Кому могла прийти в голову такая дикая мысль поставить кладовки прямо на ходу. Они там всем мешают. Но я тебе скажу, в чем дело. Это и были раньше колонны, которые мы ищем, а потом их забили досками.

Я окончательно проснулась и села в кровати.

В Инниных словах был определенный резон. И чем дольше я думала, тем сильней проникалась уверенностью, что Инна в данном случае права.

— И как нам попасть в квартиру? И как простукать колонны? Там ведь люди живут. Это тебе не в парадном ковыряться.

— Пройдем, и все, — сказала Инна. — Я видела, у них на двери всего один замок, и тот хилый. Я его одним пальцем открою. Или ключи подберем, я это умею.

Отметив на всякий случай, что Инну приглашать домой нужно поосторожнее, раз у нее столько разных талантов, я заметила:

— Допустим, войти мы сможем. Но как мы объясним жильцам наше присутствие у них в квартире?

— Никак, — сказала Инна. — Подопрем их двери снаружи, они выйти из своих комнат не смогут, а мы тем временем проверим все колонны. А чтобы милицию не вызвали, мы кабель телефонный перережем.

У них там вся проводка поверху идет. Скрытой проводки в таких домах обычно нет, никому платить за штробление неохота.

— За что? — переспросила я.

— Ну, за канавки в стенах, куда провода укладываются, — пояснила Инна. — Их ведь долбить нужно, а это возни много. Забесплатно никто из мастеров делать не станет. Так к чему это я? Ах да, перережем телефонный кабель, так что потихоньку вызвать милицию они не смогут, а открыто вопить и звать на помощь побоятся.

Мне стало жутко, а Инна пошла будить остальных.

Примерно к трем часам ночи все были подняты и проинструктированы. Я могу объяснить тот факт, что ни один из нас сразу же не послал Инну куда подальше с ее безумным проектом, только тем, что мы все были не вполне проснувшимися, когда слушали ее. Итак, мы позволили себя уговорить и без четверти четыре уже стояли возле дверей квартиры Нины Сергеевны, ее дочери и соседей и готовились вскрыть ригельный замок на двери.