Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понимаешь, там, на снимках, девочки – синеглазые, на Илью похожи… Понимаешь, они умерли, все трое умерли! – всхлипывая, рассказывала Валя.
– Ну и что же, что умерли? Илья ведь не умер, он живой-здоровый… бугай! Ты пей, тебе чаю надо попить. Он сладкий, горячий…
_ Даа–а, живой, а как я с ним буду… Я домой идти боюсь, – плакала Валя. – Илья приедет, и что я ему скажу?
– Ну, до утра не приедет, а завтра мы с тобой съездим, заберём твои вещи. Поживёшь пока у меня, места хватит. А твоим родителям я сама позвоню, чтобы не волновались. Здесь Илья тебя не найдёт!
– Да что мы с ним, в прятки играем, что ли? Не найдёт… Как же теперь жить? – плакала Валя.
– А зачем тебе с ним жить? Больше не с кем, что ли? Кто бы отказался! – утешала подругу Нонна.
– А ребёнок? Я ребёнка жду… от него. Как же мне теперь? Я так боюсь! Вдруг он тоже…
– Ну, значит, с утра поедем к тебе за вещами, а потом в женскую консультацию. Наркоз дадут – и не заметишь, как… А я тебя, хочешь, в коридоре подожду?
– А ребёнок?
– А зачем тебе от него ребёнок? Больше не от кого, что ли? Кто бы – отказался?
Ошарашенная Валя уставилась на подругу. Кто бы отказался… Умеет Нонна утешать, что и говорить! Все проблемы решила. А ведь и правда, решила!
– Тебе надо психоаналитиком работать! У тебя бы получилось. Это ж просто талант! – сквозь слёзы улыбнулась Валя.
– А Илье не звони, я с ним сама поговорю, – авторитетно заявила подруге Нонна. – Обойдёмся без семейных разборок. Да ты пей чай–то, пей, пока горячий. Ты же дрожишь вся…
Глотнув из кружки, Валя поморщилась. – Ты чего мне налила–то? Горький как чифирь! И сахару – зачем столько? Ты же знаешь, я сладкий никогда не пью.
– Ты пей, пей…
Валя послушно глотнула – и взвилась:
– Да не могу я это пить! Что ты ко мне привязалась со своим чаем! Заваривать сначала научись.
– Я специально такой заварила. Я в книжке собачьей прочла, первая помощь при травмах, укусах… и вообще. Если, например, шок. Там прямо так и написано: напоите собаку крепким сладким чаем и обеспечьте покой. А у тебя точно – шок! – наступала на Валю Нонна.
– А причём тут собака? – не поняла Валя.
– На, читай! – Нонна сунула ей в руки книжку. «Оказание доврачебной помощи четвероногому другу» – прочитала Валя на обложке. Нонна с удовлетворением наблюдала, как на лице подруги высохли слёзы, и вся она подобралась, как пантера перед прыжком. – Чай действовал!
– Вот видишь, помогло! Я ж говорю, там такие рецепты – всем подходят, – возбужденно тарахтела Нонна. А Валя уже хохотала, в изнеможении положив голову на стол и вытирая выступившие (теперь уже от смеха) слёзы.
– Это у тебя шок, – убеждённо сказала Нонна. – Допивай и ложись спать! – скомандовала она подруге.
Глава XII. Адреналин
Дым в глаза…
Торопясь рассказать Марине эту историю (в которой она, Нонна, сыграла не последнюю роль), Нонна перескакивала с пятого на десятое, не замечая окаменевшего лица Марины. А вспомнив «доврачебную помощь», и вовсе «притормозила»:
– Ну, я Валюшку крепким чаем напоила, она как ненормальная смеялась, а потом заснула как убитая. Она говорит, что у меня способности к психоаналитике. Просто талант, говорит! – Нонна торжествующе посмотрела на Марину и испугалась: Марина сидела, закрыв ладонями лицо. – «Ты чего?»
Сама того не зная, Нонна в одночасье разрушила Маринин одинокий мирок, ставший для неё спасительным укрытием от чужого жестокого мира. Страшная правда о бывшем муже ввергла Марину в состояние стресса, близкое к шоковому, и она из последних сил старалась не показать этого Нонне.
– Да ничего! – Марина отняла ладони от лица и вытерла мокрые щёки. – Это от дыма… Дым в глаза.
– Ааа-а-а – протянула Нонна. – А интересно было бы посмотреть на ту – первую Кестеля жену, которая умерла. То есть, не на мёртвую, конечно… – запуталась Нонна. Марина чуть было не сказала «Ну, смотри!», но вовремя опомнилась: «Слушай, ты меня достала… своей лавстори. Иди, ради бога, отсюда. Вон народ собирается уже, скоро выходим… И Пашка без тебя – извёлся!
И Нонна убежала собираться. Теперь её Павел не отпустит, поедут вдвоём, – и Марина наконец останется наедине с собой. Больше всего ей хотелось сейчас – остаться одной. «Надо взять себя в руки. Не думать об этом» – сказала себе Марина.
Гулко билось сердце, словно раскачивался тяжёлый маятник, и его удары отдавались в голове тупой не проходящей болью. Марина с удивлением обнаружила, что держит в руках миску с остывшим супом. А ведь был горячий… Она вылила содержимое миски на снег, поднялась с бревна – и испугалась: ноги были словно чужими и противно дрожали в коленях. Как же она поедет? До станции километров десять, наверное…
Вот и свисток – пятиминутная готовность! Сейчас группа рванёт «с ветерком» (в обед здесь никто особо не наедался – с полным желудком на лыжах не побежишь). А она, Марина, как же?
Марина всегда боялась отстать от группы, но сейчас ей отчаянно хотелось остаться одной, не видеть никого, не думать ни о ком! Она больше никогда не пойдёт в поход. Никогда. Только бы добраться до дома… «Нет, так нельзя! Надо взять себя в руки. Раскисла, как прошлогодний сугроб!» – ругала себя Марина. Отставать нельзя, она поедет вместе со всеми. Приедет домой, напьётся горячего чая со сливками, заберётся с ногами в кресло и поставит пластинку с Маргаритой Зорбала. Им будет хорошо вдвоём. Ей никто больше не нужен, ведь так хорошо – одной!
Идти вдруг стало легче, лыжня покатилась под горку – и Марина перевела дух. Затяжной спуск! Можно ехать «на руках» (у Карпинского говорили: на ручках), отталкиваясь палками. Руки у неё сильные (гантелей в доме не было, но их с успехом заменял старый чугунный утюг: после него любые гантели пёрышком покажутся!). Марина набрала скорость и понеслась как ветер. Теперь главное – держать равновесие…
На спуске Марине удалось догнать ушедшую далеко вперёд группу. Все стояли: путь преграждала река Яхрома. Будет переправа – поняла Марина. И испугалась: Яхрома была ключевой
- Воспоминания о юности - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Обида - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Золотая девочка, или Издержки воспитания - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Виланд - Оксана Кириллова - Историческая проза / Русская классическая проза
- Три лучших друга - Евгений Александрович Ткачёв - Героическая фантастика / Русская классическая проза
- По небу плыли облака - Виктор Чугуевский - Русская классическая проза
- В унисон - Тэсс Михевич - Русская классическая проза / Современные любовные романы / Триллер / Ужасы и Мистика
- Снежный великан - Сьюзан Креллер - Русская классическая проза
- Побеждённые - Ирина Головкина (Римская-Корсакова) - Русская классическая проза
- Попутчик судьбы - Евгений Андреевич Казаков - Воспитание детей, педагогика / Прочие приключения / Русская классическая проза