Первая - Kim Pritekel

Я медленно закрыла дорожную сумку, и характерный щелчок замка вернул меня в настоящее. Уже привычным жестом я провела пальцем под глазом, собирая на его кончике выступившую влагу. В тот майский день я так сильно обидела Бет. Мне следовало бы порадоваться за нее, ведь это был такой уникальный шанс для того, чтобы добиться чего-то действительно значимого в дальнейшей жизни, и она понимала это. Я же, в свою очередь, повела себя как настоящая свинья и, не пожелав понять ее, отказала в поддержке.

* * *

Я осторожно открыла дверь на улицу, чтобы она ненароком своим хлопком не выдала меня, в противном случае, мать просто прихлопнула бы меня на месте. Спустившись со ступенек крыльца и собрав все свое мужество в кулак, я сделала несколько шагов по направлению к дому Сэйерс, но в тот же миг резко замерла на месте.

"Да ты - маленькая дрянь! Ты собираешься сбежать к этому ублюдку, который бросил тебя? Чего ты хочешь этим добиться? Он оставил тебя, бросив напоследок, что ты не его ребенок!" - раздались громкие вопли Норы Сэйерс, и вечерний бриз разносил ее пронзительный пьяный голос по всей округе.

"Это неправда!" - закричала в ответ Бет наполненным слезами голосом.

"Нет? Ну так спроси у него! Спроси сама у этого сукиного сына, если не веришь мне. Спроси его жену- шлюху!"

"Ты просто злишься, потому что не смогла найти того, кто смог бы вытерпеть твое пьянство!"

Хлоп!!!

Я подскочила на месте, услышав громкий звук пощечины.

"Да как ты вообще смеешь говорить мне такое, ты - маленькая сучка! Ха! Как у тебя хватило наглости говорить так со своей матерью? Я тебя спрашиваю?"

Хлоп!!!

"Отвали от меня!"

Я отважилась сделать пару шагов вперед, чувствуя, как к моим глазам подступают слезы, а мне ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы Бет это заметила. Она наверняка почувствует себя униженной, если узнает, что я услышала их разговор и испытывала при этом жалость к ней.

"Ты - никчемная дрянь, Элизабет! Ты получила достаточно? Ничтожная крыса!"

"Иди к черту!" Я вздрогнула, когда входную дверь дома отчаянно пнули, и она распахнулась с такой силой, что одна из дверных петель жалобно затрещала, прежде чем окончательно оторваться от деревянного косяка. Бет быстрыми шагами выскочила наружу, переходя на бег, и тут ее голова дернулась в мою сторону. Я смогла увидеть мокрые дорожки слез на ее щеках, наполненные болью глаза и следы влаги в уголках ее рта. На секунду лунный свет отразился в ее глазах, и в этот момент наши взгляды встретились, цепляясь друг за друга, а потом она отвернулась и быстрым шагом пошла по улице.

Оцепенев от неожиданности, я не знала, что мне делать, но тут ко мне внезапно пришло осознание, что она не убежит прочь в неизвестность, как изначально планировала, потому что в глубине души хотела, чтобы я последовала за ней. Я поняла, что сейчас Бет нуждается во мне так, как никогда раньше, и я должна быть рядом с ней, я не могу больше поступить с ней так, как поступила сегодня днем.

С гулко стучащим сердцем я пронеслась по подъездной дорожке мимо Доджа моего отца и выскочила на улицу. Я смогла разглядеть фигуру Бет, идущую по улице впереди меня, ее темный силуэт мелькал в свете выстроившихся вдоль улицы фонарей. Сквозь оглушительный стук своего сердца, я улавливала ее рыдания, но скоро Бет свернула на узкую дорожку, которая вела к пруду, и полностью растворилась в ночи. Мы столько раз проделывали этот путь раньше, что я вполне смогла бы пройти его и с закрытыми глазами. Я последовала за ней, прибавив ходу, чтобы успеть перехватить ее на тот случай, если она решит спрятаться в лесу.

"Бет?" - окликнула я ее, находясь примерно в десяти футах позади. Она не ответила, продолжая молча идти вперед, а затем сорвала небольшую ветку с дерева и начала сдирать с нее молодую листву. "Бет? Пожалуйста, остановись. Прошу тебя!"

Я догнала ее и схватила за плечо. Она посмотрела на меня со слезами на глазах, продолжавшими стекать крупными каплями по ее щекам.

"Прости, но я слышала все те ужасные слова, которые она бросила тебе".

Из-за невыразимого чувства вины за свои опрометчиво сказанные слова этим утром, я не смогла сдержать дрожь в своем голосе, а теперь к этому добавилась еще и боль, отображенная на лице моей лучшей подруги. "Это все неправда, Бет! Все совсем не так", - с этими словами на моих глазах выступили слезы. "Я имею в виду то, что она сказала. Ты самая красивая, невероятно талантливая и тебя все любят. В тебе нуждаются. Ты должна знать, что твоя мать не понимала, что говорила".

Гортанные рыдания вырвались из горла Бет, и она рухнула в мои объятия. Я крепко прижала ее к себе, впитывая каждый толчок сотрясающегося в рыданиях тела, а потом почувствовала, как ее колени подогнулись, и она начала оседать на землю. Я ни на секунду не разорвала наших объятий, и мы вместе опустились прямо на тропу. Бет рыдала взахлеб, не переставая, и теперь уже наш совместный плач разрывал тишину теплой весенней ночи. Я рыдала по себе и Бет, четко осознавая, как жестоко поступила, бросая ей в лицо упреки за ее любовь к отцу, точно так же, как поступила Нора несколько минут тому назад.

"Прости меня, Бет! Я не хотела, я не думала… Прости. Я повела себя, как самовлюбленная эгоистка". Бет глубоко и судорожно вдохнула, пытаясь взять себя в руки и успокоиться, но все еще периодически вздрагивала и не покидала моих объятий.

"Все в порядке, Эм", - произнесла она хриплым от пролитых слез голосом. "Здесь нет твоей вины".

"Нет, есть. Сегодня я должна была быть рядом с тобой. Прости меня за это". В ответ она еще крепче обхватила мои руки, которые продолжали обнимать ее.

Вот так вдвоем в этот поздний час мы и сидели на тропинке, потерявшись в своих собственных воспоминаниях и размышлениях о том, что сегодня произошло. То, что я чувствовала, можно было назвать окоченением и абсолютным изнеможением от полного бессилия что-либо изменить…

"Давай-ка, пойдем и посидим на берегу пруда", - произнесла Бет, распугивая своим голосом неподвижную тишину окружающей нас ночи.

Мы одновременно поднялись на ноги и, прежде чем выпустить Бет из своих объятий, я еще раз крепко обняла ее, а затем, вглядевшись в ее лицо, нежно провела большим пальцем по узким полоскам крови в уголках ее рта. И только после этого мы молча направились к нашему месту.

От моего внимания не укрылся тот факт, что это был первый физический контакт между нами, начиная с Нового Года. Мне стало интересно, а думала ли об этом Бет. Скорее всего нет. На нее сейчас столько всего свалилось, чтобы забивать себе голову мыслями о том, что произошло пять месяцев назад. Мы никогда не обсуждали события той знаменательной ночи, да и было ли там что-то особенное… Мы позволили уйти этому прочь, выбросили все совершенные действия из своих голов, будто ничего на самом деле и не было, мысленно согласившись с тем фактом, что были слишком пьяны, чтобы помнить о той, совместно проведенной ночи. Но несмотря на то, как бы сильно я не старалась забыть и выбросить те события из своей головы, я помнила все - до мельчайших подробностей.