Кот, у которого было 60 усиков - Лилиан Браун

Теперь кто только не звонил Квиллеру… Соседи по «Ивам»… весь штат книжного магазина… парикмахер Полли… Никто, видите ли, не знал, что она свободно говорит по-французски. Они думали, что французский журнал, всегда лежавший на её кофейном столике, там, так сказать, для понта.

Квиллер поспешил посетить книжный магазин для разговора с Джадом Амхерстом; жизнь там шла своим чередом, разве только сотрудники испытали шок.

Райкеры пригласили его поужинать — его одного, — но он отказался, сославшись на цейтнот в связи с окончанием очередной книги.

В последующие дни Квиллер, у которого был немалый опыт игры на сцене, держался так, словно ничего не произошло. И все же вечерами, в одиннадцать, он ловил себя на мысли, что… Ну что тут скажешь! Каждому нужен собеседник, с которым можно поболтать на сон грядущий, хотя бы по телефону…

«…Что ты сейчас делаешь? Удачно прошёл день? Что сказал ветеринар о поносе у Катты?… Где ты хочешь поужинать в субботу?… Я прочитал ту книгу. И не стал бы её рекомендовать. И пожалуйста, дай мне знать, что там решил водопроводчик… A bientot».

А затем Квиллер предпринял кое-какие шаги.

Своё кондо в «Ивах» Полли решила сдавать. Барбара Хонигер как-то сказала, что с удовольствием жила бы поближе к городу. И Джо Банкер, и доктор Конни считали, что адвокат будет ценным приобретением для «Ив».

Квиллер нашёл нужный телефонный номер.

— Добрый вечер, Барбара, — сказал он своим ласкающим слух голосом. — Я слышал, вы поселяетесь в «Ивах»… О лучшем дополнении к нашей компании мы не могли и мечтать! Что я могу сделать, чтобы ускорить ваш переезд?

Прибытие Барбары с её котом Мармеладом в «Ивах» отпраздновали… но не обычной пиццей, а ужином, заказанным в ресторане гостиницы «Макинтош», который доставил на мотоцикле посыльный в высоком шеф-поварском колпаке.

Поднимали тосты за новую соседку. Она показывала снимки Мармелада, своего «джемового» любимца. И родственная душа сразу пришлась ко двору. Джо Банкер в бешеном темпе исполнил «Кошек на клавишах». Он сказал, что ему только что настроили фортепиано. На Барбару его искрометная игра произвела огромное впечатление. Потом доктор Конни преподнесла новому члену доброй компании знаковый подарок: шарф из шетландской шерсти, купленный в Шотландии. Квиллер пригласил всех на мюзикл «Кошки».

— Я считаю знаменательным, — провозгласил он с важным видом и величественными жестами, — что Шекспир в своих творениях не упоминает газетчиков… не упоминает ветеринаров и даже метеорологов. А вот адвокатов он упомянул!

— Кого? Где? В какой пьесе? — раздались голоса.

— Во втором акте «Генриха Шестого», часть вторая… «Первое, что мы сделаем… убьем всех адвокатов».

Застолье длилось дольше, чем обычные вечера с пиццей. Из гостиницы прислали четыре перемены блюд. Потом доктор Конни показала фильм о своей поездке по Шотландии. А игра Джо на фортепиано показалась особенно блестящей.

— Скажите, портрет леди Макинтош в вестибюле гостиницы, — спросила Барбара, — это портрет вашей матушки?

— Да. И знаете, что поразительно: он был выполнен местным художником, который с ней никогда не встречался и даже не видел её фото. Ему просто сказали, что она похожа на Грир Гарсон[26]. Тем не менее на портрете вовсе не кинозвезда, на портрете — моя мать.

— Жаль, — сказал Джо, — что я не заказал ему портрет моего отца — фермера с усами и в очках. Он был похож на Тедди Рузвельта.

Квиллер проводил женщин до их кондо и зашёл в Номер первый поздороваться с новым на их участке котом.

Барбаре принадлежал один из воспитанников Мойры Мак-Дайармид.

— Или я принадлежу ему, — улыбнулась Барбара. — Он глубокого красновато-коричневого тона, как мармелад. Вот я и назвала его — Мармелад, и ему, похоже, это имя нравится.

Квиллер заметил, что созвездие пятнышек, спускавшихся над левым глазом, придает коту вид удалого вояки.

— Мармелад, Мармелад, — запел он на мотив старой солдатской песенки, — я тебе сердечно рад, Мармелад, Мармелад!

Мармелад развалился поперёк дорожки — знак одобрения, заметила Барбара.

Когда Квиллер вернулся в амбар, сиамцы встретили его укоризненным взглядом: еда перед сном явно запаздывала.

В тот вечер, вместо того чтобы ждать звонка, которого уже не могло быть, он позвонил сам — Уэзерби Гуду.

— Великолепный междусобойчик, Джо! Великолепная музыка!

— Ну да, всегда слышно, когда моя старая Бетси настроена. Я ведь крепко бью по клавишам, так что приходится её, голубушку, настраивать четыре раза в год. Что-то там происходит с демпферами и молоточками. Только не спрашивай — что!

— Вот как? А кто их приводит в порядок?

— Да один паренёк из Локмастера.

— А из этого демпфероцелителя можно выжать клёвый сюжетец для «Пера Квилла»? — поинтересовался Квиллер.

— Вот уж не знаю. Он совсем ещё юнец, и какой-то застенчивый. Но вообще приятный.

— Пожалуй, попробую. Я всегда, прежде чем интервьюировать кого-нибудь по специальному предмету, пролистываю энциклопедию, чтобы знать, какие ставить вопросы, и понимать, о чем речь. Что такое эти демпферы и молоточки? Моя мать была блестящая пианистка, но никогда ни о каких демпферах и молоточках не упоминала.

— Кстати, это его, настройщика моего, подружка умерла от укуса пчелы в «Старой усадьбе».

В этот момент разговор был прерван гортанным воем: вопил Коко.

— Что это он? — удивился Джо.

— Требует, чтобы выключили свет.

Квиллер знал, что это… Это был печально известный ему «вопль смерти». Он означал, что кто-то где-то расстается с жизнью.

Шестнадцать

Все перипетии текущей жизни Квиллера уравновешивались повседневными домашними делами и работой: дважды в день надо было кормить кошек и дважды в неделю строчить колонку «Из-под пера Квилла». Заполнение пробела в тысячу слов на второй странице «Всякой всячины» заставляло все время охотиться за идеями.

Наутро после междусобойчика у Джо Квиллер кормил котов, когда раздался нежданный звонок от Роды Тиббит.

— Надеюсь, я не подняла вас с постели, Квилл. у меня волнующая новость. Я разгадала тайну коричневого бумажного пакета! Я занималась костюмами Гомера, чтобы отдать их, как он того хотел, нуждающимся, и обнаружила в карманах коричневые бумажные пакетики! В двух оказались крошечные фляжки. — Она остановилась, чтобы перевести дыхание — или подогреть его интерес. — Я пригубила. В одной все ещё оставался… чай без молока, который мы всегда пили на завтрак! А во-второй — чай послеполуденный, который Гомер особенно любил. «Лапсанг сушонг».

— Пожалуйста, никому ни слова! — взмолился Квиллер. — Сейчас как раз обсуждается открытие буфета в фойе перед Залом Гомера, чего-нибудь необычного, классного… а я хочу предложить Чайную комнату Гомера Тиббита!.. Никому ничего не объясняйте, я тоже не стану. Мы сохраним секрет Гомера.

Информация, полученная от Роды Тиббит, оказалась Квиллеру на руку, когда он посетил Дейзи Бэбкок в полностью обновленном зале. Он рассыпался в комплиментах, восхищаясь метаморфозой, происшедшей со старым зданием; Дейзи похвалила его обзор новых книг. Её рабочий стол украшали маргаритки[27] от Фредо — а на стене над деревянной панелью красовались обои с маргаритками.

— Мы подумываем о буфете в фойе — не что-то от случая к случаю для детишек, а солидное, цивилизованное.

— А что если создать Чайную комнату Гомера Тиббита?

— Лучше не придумаешь, Квилл! Гениальные идеи рождаются у вас на лету.

Специальная доска на стене рассказывала обо всем происходящем в Мускаунти. Музей искусства и античности был открыт два дня в неделю; экскурсии проводили опытные гиды; стоимость входного билета — двадцать долларов; посетители приезжали со всей страны, и даже из Европы.

— Но никто, никто не хочет полюбоваться садом, — сокрушалась Дейзи. — Все наслышаны об опасных пчелиных укусах.

— Что, неужели ещё что-то стряслось? — насторожился Квиллер.

Она покачала головой и помрачнела. Ещё на доске значилось следующее:

Клуб здоровья ветеранов

Открытие в будущем году.

Музей дикой природы

Открытие по окончании строительства.

В экспозиции чучела диких животных и предметы искусства.

На рабочем столе Дейзи стояла фотография четы Ледфилдов, и Квиллер сказал:

— Красивая пара. Мне не довелось знать их лично, но одна только забота о благосостоянии детей, которую они без конца проявляли, заслуживает одобрения.

— Это потому, что у них не было собственных детей и они об этом очень жалели. Натан получал огромное удовольствие, когда привозил автобусы ребятишек из Пикакса и показывал им чучела животных. Как он обрадовался бы, если бы узнал, что мы строим два здания в центре и что город решил переименовать Старую подъездную дорогу в автостраду Ледфилда!..