Журнал «Вокруг Света» №06 за 1982 год - Вокруг Света

В этих кустах и застал его рассвет. И хотя боль нисколько не утихла, а, наоборот, бушевала уже во всем теле и порой затемняла сознание, старшина пополз. Он был не в состоянии привстать, но твердо знал одно: родник и болотные островки — это смерть, надо уйти от них как можно дальше. Не выпуская из рук автомата, обливаясь потом и оставляя за собой кровавый след, метр за метром пополз от берега в лес. Вскоре он потерял сознание, а когда открыл глаза, солнце было над головой. И снова, хрипя и ругаясь, дыша, как загнанная лошадь, упорно полз вперед. Он уже не отдавал себе отчета, зачем и в какую сторону ему надо ползти, но понимал: стоит смириться, целиком отдаться во власть боли — и это конец. Теперь он часто терял сознание, но, как только приходил в себя, продолжал ползти.

Тащить автомат ему стало не под силу. Оставив его, он пополз с пистолетом в руках. Перед глазами плыл густой туман, он даже не видел, куда ползет. Потеряв в очередной раз сознание и очнувшись, он понял, что уже вечер. Забившись под густой раскидистый куст, в полубреду, поминутно впадая в беспамятство, но не выпуская из рук пистолета, он провел здесь всю ночь. А с первыми лучами солнца пополз снова. У него хватило сил только выбраться из-под нависающих над ним ветвей, проползти несколько метров в сторону соседней сосны. И тут, посреди маленькой поляны, на склоне небольшого пригорка, он затих. Тщетно пытался он напрячь сильное когда-то тело, тщетно старался напряжением воли хотя бы ослабить овладевшую всем его существом боль. «Вперед, казаче, вперед,— стучало в его воспаленном мозгу,— ползи, пластун, ползи. Смерть рядом, но разве впервой тебе побеждать ее? И потому вперед, казаче, вперед». Обессилевшему, в полузабытьи, ему казалось, что он еще продолжает двигаться, но его пальцы лишь царапали траву и загребали пыль, а здоровая нога, которой он все пытался оттолкнуться от земли, только слабо вздрагивала. В один из моментов прояснения сознания ему показалось, будто он слышит чьи-то голоса, будто впереди, возле высокой сосны, мелькнула фигура с немецким автоматом! Швабы! Собрав последние силы, он поднял руку с пистолетом, попытался нажать на спусковой крючок. Но чья-то нога в тяжелом кирзовом сапоге больно наступила на запястье, чьи-то сильные руки вырвали из пальцев пистолет. И, теряя от этой новой боли сознание, он еще некоторое время, словно во сне, слышал вокруг себя голоса.

— Наверное, полицай... Сколько их сейчас по лесам да болотам прячется...

— А вдруг птица поважнее? Недаром уже дохлый за пистолет хватался. Такой должен много интересного знать. А коли заслужил — его и без нас к стенке поставят...

Очнулся он в госпитале, где провалялся после операций почти два месяца. Боясь снова очутиться в чужой части, он, не долечившись, в одну из ночей вылез в окно и отправился на поиски родной казачьей дивизии, благо предварительно списался с семьями друзей-пластунов и приблизительно знал, где искать своих. В рядах кубанцев он и воевал до последних дней войны, пройдя с пластунами дорогами Польши, Германии, Чехословакии и закончив войну под Прагой. За бои в Германии он получил третью Славу и звание младшего лейтенанта, а при демобилизации — лейтенанта.

Прошедший через сотни смертей, он остался жив. И спустя три с лишним десятилетия все реже и реже возвращался в воспоминаниях к тем давно минувшим военным годам. А вот сейчас сама судьба заставила его снова окунуться и заново пережить в памяти несколько боевых суток, после которых у него до сих пор перед непогодой ноет кость задетого штыком бедра и не совсем слушается плечо...

К приземлившемуся вертолету сразу подкатил армейский «газик»; высокий молодой шофер распахнул дверцы.

— Прошу.

— В военкомат,— приказал ему сопровождающий старшину мужчина.

И тут молчавший всю дорогу пластун впервые подал голос:

— А скажи, хлопче, магазин поблизости есть?

— Так точно. И продовольственный и промтоварный. Вас какой интересует?

— Самый нужный,— усмехнулся бывший старшина и пояснил: — Может, встречу кого из своих старых фронтовых дружков, так негоже приходить с пустыми руками. А из дому захватить некогда было. Все понял, хлопче?

— Так точно.

— Вначале в военкомат, затем — остальное,— обращаясь к шоферу, сухо произнес сопровождающий.

И тут же удивился происшедшей с его попутчиком перемене. Молчаливый добродушный старик, спокойно дремавший рядом с ним всю дорогу, моментально преобразился. На его лице не осталось ни добродушия, ни следов усталости, оно все напряглось и словно помолодело, на нем четче обозначились скулы, резче выделились желваки, а пристальный, немигающий взгляд прищуренных глаз был настолько тяжел и пронизывающ, что сопровождающий тотчас же отвел глаза.

— В магазин,— медленно и глухо сказал бывший старшина.

И сопровождающий, отвернувшись к боковому стеклу, не стал возражать.

Настроение у сержанта было превосходное. Его группе дали на отдых тринадцать часов, и за это время они успели не только отдохнуть и выспаться, но даже побриться, привести в порядок и высушить свое изрядно потрепавшееся и промокшее обмундирование и обувь. Но полчаса назад этому раю на болотном островке пришел конец. Согласно полученной радиограмме группе требовалось выступить в указанный ей район, осмотреть по пути одну подозрительную лесную поляну, на которой, по косвенным признакам, должна находиться ракетная батарея «противника», и в условленном месте соединиться со своим взводом.

Как он и обещал подрывнику, во время радиосеанса сержант сообщил в штаб о найденной группой землянке, о находящейся в ней системе дистанционного подрыва узлов минных заграждений. В ответ был получен приказ: оставить для охраны островка двух человек, а с остальными продолжать выполнение боевой задачи.

Сержант поправил на плечах лямки рюкзака, устроил поудобнее на груди автомат.

— Группа, за мной.

Он первым спустился к берегу, направился к месту, где они оставили плот. Но на полпути остановился. Всего в нескольких шагах в лучах заходящего солнца блестели в воде три камня-валуна, ведущие прямо к положенному на дно болота стволу дерева. Тому самому, что своим противоположным концом выводило к подводной тропе. Этот путь был намного короче и легче, чем утреннее плавание на плоту. И сержант свернул к камням, на мгновение остановился, примериваясь, как удобнее прыгнуть на ближний. Перед ним искрилась под лучами солнца мелкая рябь воды, ленивый неподвижный покой висел над островком и болотом, а камни словно сами приглашали ступить на них. На плечо ему легла рука минера-подрывника.

— Не спешите, товарищ сержант. Береженого и бог бережет...

Сержант уступил минеру место, рассеянно стал следить за его действиями у камня. Вот минер неподвижно замер с миноискателем в руках, повернул к нему встревоженное лицо.

— Товарищ сержант, все камни заминированы. Наступил — и играй отходную. Уверен, что фугасы поставлены на неизвлекаемость, так что рвать их надо на месте.

— На берег,— скомандовал минеру сержант.— И без тебя будет кому заняться этими подарками.

Он с сожалением взглянул на свои высушенные и густо смазанные ваксой сапоги, на очищенные от грязи штанины маскхалата.

— К плоту,— приказал он выжидающе смотрящим на него разведчикам.— Идти за мной только след в след, а впереди пойдет минер...

— Разрешите, товарищ генерал?

— Я вас слушаю.

Генерал, сидящий в тени военкоматовской курилки с сигаретой в руках, поднял голову, глянул на стоящего против него начальника райвоенкомата.

— На территории округа сейчас идут большие маневры, в том числе и в нашем районе. Полчаса назад в штаб одного из подразделений поступила радиограмма от группы, действующей в болотах недалеко от участка проводимого нами разминирования. На одном из болотных островков группой обнаружена немецкая землянка с минно-взрывной и радиотехнической аппаратурой — частично она в рабочем состоянии. Может, эта землянка и есть тот пункт управления узлом заграждений, который так необходим саперам?

Генерал швырнул в закопанную посреди курилки бочку с водой окурок, протянул к майору руку.

— Карту. И садись, чего стоишь.

Майор присел на скамейку рядом с генералом, разложил на коленях карту, указал карандашом точку на ней.

— Десантники дали точные координаты островка, на котором находятся сами и обнаруженная ими землянка. Может быть, это как раз то место, что вам указал раненый партизан из отрядной разведки?

— Возможно. Он говорил тогда о роднике среди болот и нескольких островках, к которым вела от него подводная тропа. Даже указал это место на моей карте. Но прошло столько лет...

Генерал замолчал, майор снова сложил карту, сунул ее в планшетку.

— Товарищ генерал, сейчас на тот островок вылетает вертолет. Он доставит группу саперов. Я приказал выделить одно место для вас. Если хотите, конечно...