Личный трофей опального генерала-2 (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

— Знаю, — пробурчал Кирсанов. — А мог его кто надоумить? Ну о маме гадости наплести?

— Так конечно, — хмыкнула Алена. — Вся Кирсановская родня против была. Мама из интеллигенции, а им работящая невестка требовалась. Такая семижильная. А мама…

— Я знаю, Алена, — перебил сестру Кирсанов. — Я тут вот что подумал. А этот наш родственник. Дядя Коля. Он в церковь ходит?

— Захожанин, — презрительно бросила сестра. — Отец Павел говорит, что придет в храм и стоит в углу…

— К исповеди не ходит? — строго осведомился Кирсанов.

— Был пару раз, — вздохнула сестра и тут же накинулась на него: — Я догадалась, куда ты клонишь! Сережа, это запрещено! Тайна исповеди…

— Да знаю я, — хмыкнул Кирсанов и заметил весело: — Помнишь, ты меня предупреждала, что мы с Санечкой в лесу заснеженном в беду попадем? Это ты кладбище в Никифоровке видела. А я с собой пакеты экстренной помощи, как дурак, вожу.

Алена захихикала и, отчитав коротенькую молитву, попрощалась.

Кирсанов сумрачно глянул в окно на заснеженный город и уже собрался вернуться к жене, как телефон пиликнул у него в руке.

— Да, Ига, — пробурчал он в трубку.

— Здравия желаю, товарищ генерал! — пророкотал в ухо заместитель и сразу принялся докладывать ситуацию по Резе: — Хозяина чайханы в оборот взяли, с муллой тоже поговорили. Не знаю, откуда у вас информация, но это Реза, и он специально в Москву за женой приехал. Вот только на его след нам выйти пока не удается.



— Значит, берите в мечети. Он же там собирается новый брак освящать?

— Ну да, — согласился заместитель. — Я тоже так подумал…

«Ничего ты не подумал», — мысленно ощерился Кирсанов, а вслух бросил неторопливо:

— Когда эта свадьба?

— В субботу, через три дня значит.

— Время есть, — буркнул Кирсанов. — Мечеть проверьте на случай возможного отхода. Наш друг постарается улизнуть, если поймет, что попал в ловушку. Да и невесту с гостями обезопасить нужно. Жертвы среди гражданского населения недопустимы. И так на «Секиру» всех собак повесили.

— Хоть бы журналюгу пропащего нашли, — вздохнул Игорь. — Я сегодня со следаками имел беседу. Нигде этого перца найти не могут…

— Найдут по-любому, — рыкнул Кирсанов. — Если только придурка инопланетяне не украли. С одной стороны, все на меня накинулись, но, если нашу планету освободили бы хоть от части папарацци, остальным бы жилось гораздо спокойнее…

— И то верно, — хмыкнул Кирсановский зам. — Развелось писак…

— Завтра доложишь обстановку, Игорь Палыч, — добродушно велел генерал, а сам подумал, что Санечку инопланетянам не отдаст. «Да и какой из нее папарацци, — хмыкнул он про себя. — Обойдетесь, инопланетяне!»

— Так точно, — отрапортовал заместитель. Кирсанов, нажав на кнопку отбоя, снова вгляделся в темноту двора и видневшейся за забором улицы.

— Кстати, о перцах, — пробурчал он раздраженно. — Выяснил кто-нибудь, как этот самый Меньшиков попал на пресс-конференцию? Кто-то же его нанял. Вполне возможно, что похититель…

«Да нет, — мысленно отмахнулся Бек. — Какая логика в таких действиях? Пришел глупый чел, наговорил гадостей и пропал. Зачем его кому-то нанимать? Меня позлить? Ерунда какая-то. Наверняка хотел прославиться. Как это сейчас говорят… Словить хайп».

Бек, как от боли, поморщился от резавшего ухо слова и попытался проанализировать ситуацию.

«Ни у друзей, ни у любовниц Толика не обнаружили, — раздраженно скривился Кирсанов. — Значит, были любовницы. И не одна! — мысленно ощерился он. — Зачем тогда жениться? — пробурчал под нос. — Хочешь гулять, гуляй! А налево ходить при жене и детях — себя не уважать, — хмыкнул он и даже опешил, понимая, что лично его к другим женщинам и не тянет. Да и зачем они, другие, если рядом Санечка и Лешик!» — довольно улыбнулся он, заглянув в палату. Жена спала. Даже отсюда он слышал ее ровное дыхание.

От созерцания жены и мыслей о судьбе незадачливого Толика Меньшикова его отвлекло странное жужжание. Кирсанов осмотрелся по сторонам: собственная трубка не подавала признаков жизни. А вот Санькина, оставленная на тумбочке, жужжала и вибрировала, весело передвигаясь по столешнице. Звякнула ложка в чашке, нежно тренькнул стаканчик.

«Твою мать, — рыкнул про себя Кирсанов. — Если опять эта странная тетя Муся или Люся, пошлю куда подальше!»

Он всмотрелся в загоревшийся синим светом экран и тупо уставился в сыпавшиеся один за другим оповещения в инстаграм.

«Красный Перец, мать твою», — пробурчал Кирсанов, снова заходя в санузел, чтобы не потревожить Санечку.

«А я тут под твоими окнами гуляю, — писал Женька Маляев. — Цветы приволок. Думаю, как передать. Выгляни в окошко, Калинка! Или твой цербер рядом и не спускает глаз? Перемахнуть к тебе через забор, что ли? И набить ему морду?»

«Я сейчас спущусь», — написал Кирсанов и уже собрался приписать, куда именно Красному Перцу воткнуть его облезлый веник, но решил ограничиться одним сообщением.

— Сюрприз-сюрприз! — прорычал он, накидывая куртку и тихо выскальзывая из палаты.

Женька Маляев еще с вечера засиделся в интернете, переписываясь с ребятами из поискового отряда. Эту часть своей жизни Женька старался не афишировать. Но каждый год на время отпуска надевал широкие потрепанные штаны, повязывал голову видавшей виды банданой и брал в руки кирку или лопату.

«Пока не похоронен последний солдат, война не окончена», — повторял он про себя избитую фразу, ставшую девизом для многих его друзей. Найти погибших, постараться откопать солдатские медальоны, а потом по крупицам искать родственников, если они живы, конечно! Он мечтал написать об этом книгу. Суровую и честную. Рассказать о парнях, работающих вместе с ним на раскопках. Ни ради славы или медного грошика… За-ради собственной совести. Вот и вчера сначала заболтался с ребятами в чате, потом полез перечитывать и править написанные главы и не заметил, как рассвело. Женька сонно вгляделся в свое собственное отражение и, пробормотав: «Вампир, блин!», позвонил шефу и наврал с три короба про ударенную любимую женщину, беззаботно выдав Калинку-Малинку за свою невесту. Он проспал полдня, потом снова принялся за работу. Следующая глава написалась легко и двинула застопорившейся сюжет совершенно в другое русло.

«Нужно пойти прогуляться», — потянулся в кресле Маляев и, наскоро перекусив, решил навестить больную подружку.

— Скажу, что допоздна в «Нейроне» был, — довольно хмыкнул он. — А там наверняка пропускная система… Вот и ксиву шефу под нос суну. Может, еще на пару дней отпустят? Я бы первую часть написал и на редактуру отправил, — почесал затылок Красный Перец и, купив около метро букетик роз, деловито потрусил к Александре. Но, видимо, пришел слишком поздно. Все двери оказались запертыми, а окна темными. Да и надпись на столбе гласила, что посещения разрешены только до двадцати ноль-ноль.



«А сейчас, — Женька скривился недовольно. — Половина одиннадцатого. Калинка спит, поди», — хмыкнул он, но все-таки решил отправить ей сообщение. А получив ответ, даже обрадовался и подошел к калитке.

Глава 10

Около калитки пришлось ошиваться долго. Но Женьке так хотелось повидать Калинку, что он даже не подумал, что может нарваться на неприятности. Он стоял около входа в «Нейрон» и от нечего делать переписывался с новой юристкой издательства. Гламурненькая стервочка Майя давно положила на него глаз. Да и Женьке она понравилась, вот только девчонка приходилась главреду родной дочкой, а связываться с небожителями Маляев не любил. Откуда-то из переулка неспешно вырулили трое уроженцев Средней Азии и, ни капли не стесняясь стоявшего невдалеке Красного Перца, принялись мыть кости какому-то Резе.

Красный Перец прислушался, даже перестал отвечать юристочке. Не то чтобы его интересовала судьба какого-то неведомого таджика, а просто прикольно вот так стоять и слушать совершенно посторонних людей, спокойно болтающих на фарси и твердо уверенных в приватности беседы.