Жара и лихорадка - Люциан Воляновский

Польская картотека, судя по рассказам госпожи Зофьи Калленбах, особенно «трудна» еще и потому, что лагерные писаря искажали непривычные для них фамилии. Кроме того, во время облав для отправки на работу в Германию люди — в зависимости от ситуации — уменьшали себе возраст или, наоборот, прибавляли. В подполье действовало много людей, у которых было несколько удостоверений с разными фамилиями, и иногда никто не знал, под какой именно его арестовали… Чтобы ничем не выделяться, подпольщики часто брали себе самые распространенные фамилии. Все это чрезвычайно затрудняет поиск, а обнадеживать напрасно никого нельзя…

Более ста лет сюда идут и идут запросы о людях, судьбу которых объединяет лишь одно: такого-то числа получил повестку, ушел на войну, пропал без вести…

Погибших во время Крымской войны сегодня уже не отыщешь, никто не заглядывает и в списки военнопленных франко-прусской войны 1870 года. В этом зеркале истории отражаются человеческие трагедии, разыгрывавшиеся за колючей проволокой и залитые кровью и слезами.

В 1944 году в японский лагерь строгого режима для английских военнопленных в Гонконге прибыл делегат Международного Красного Креста из Женевы. Его предупредили, что он не имеет права разговаривать с пленными. Тогда швейцарец попросил разрешения с ними поздороваться…

Изможденные фигуры в изодранных мундирах потными ладонями пожимали руку швейцарца. Один из пленных, задев как бы нечаянно за карман куртки прибывшего, незаметно сунул туда кусочек бамбука. Швейцарец сделал вид, что ничего не заметил, а ночью, расщепив бамбук, нашел там крохотный клочок бумаги, записку. Она была написана таким мелким, буквально бисерным, почерком, что в Женеве, где записка бережно хранится, я с трудом ее прочитал. В ней сообщалось о существовании еще одного лагеря для военнопленных, где до 7 августа умерло 147 человек. В записке говорилось, что в этом лагере заставляют работать обессилевших людей и число больных быстро увеличивается, что лагерь нуждается в продуктах питания, вакцине, и разъяснялось, как происходит обмен корреспонденцией. Автор записки запрашивал о судьбе своих товарищей, которые были подобраны торпедировавшим их кораблем «Lisbon-Маги» и только в самом конце просил передать любимому человеку, что он жив…

Это началось в Польше

В Женеве находится и Лига обществ Красного Креста — Всемирная федерация национальных обществ Красного Креста, Красного Полумесяца и Красного Льва и Солнца. Лига была создана в 1919 году и дополняет работу Международного комитета — оказывает помощь в мирное время. По подсчетам, каждые двадцать три дня в Лигу поступают просьбы о помощи; естественно, что местный Красный Крест не может справиться сам с такой работой.

Как мне объяснил директор Марк Газай, первую свою акцию Лига провела во время ужасной вспышки тифа в Польше в 1920 году, когда 15 национальных обществ направили ей в виде помощи восемь миллионов швейцарских франков.

Благодаря любезности моего собеседника я знакомлюсь с картотекой тех катастроф, когда на помощь приходил Красный Крест. Вот только некоторые из них: 1923 год — землетрясение в Японии: 200 тысяч погибших, миллионы оставшихся без крова; 1931-й — наводнение в Китае; 1953-й — в Голландии под напором моря рухнули дамбы: пострадало 80 тысяч человек; когда вода схлынула, огромные площади оказались непригодными для возделывания; 1960-й — наводнение в Греции, землетрясение в Перу, голод в Бразилии, землетрясение в Агадире (Марокко).

Историк найдет здесь сообщение о самом массовом в истории отравлении: в 1959 году 10 тысяч марокканцев, употреблявших непригодное оливковое масло, разбил паралич. Акцию помощи проводил тогда Красный Крест совместно с Всемирной организацией здравоохранения, как и в Конго… А что произошло в Конго?

1960 год. Перед провозглашением независимости в Конго работало 760 европейских врачей, к концу июля осталось только 200, да и те «сидели на чемоданах». Во всем Конго не было ни одного местного врача, а только несколько фельдшеров, работавших в амбулаториях. Из тревожной телеграммы явствовало, в провинции Касаи нет ни одного врача.

В Женеве зазвонили телефоны, застучали телетайпы. «Собирайтесь, будьте наготове, чтобы в любую минуту вы могли вылететь в Конго…» Через несколько часов в эту страну отправилась бригада норвежских врачей, а австралийский Красный Крест выслал врачей и вспомогательный персонал, обученный для работы в тропиках. Специалисты чуть ли не со всего света спасали жизнь и здоровье африканцам на площади в 2345 тысяч квадратных километров.

У прибывших туда вряд ли было время вспоминать первую акцию в Кастильоне почти сто лет тому назад; они работали без передышки, спасая от смерти взрослых и детей. Но их девизом наверняка были слова, с которыми «человек в белом» — Анри Дюнан обращался к итальянским женщинам, призывая их на помощь: «Siamo tutti fratelli» — «Все мы братья».

Увидеть Неаполь и… не умереть

9 апреля 1957 года швейцар одной из гостиниц в Неаполе вручил ключи от номера паре американских туристов. Наклейки на их чемоданах свидетельствовали, что они побывали в Стамбуле, Афинах, а также посетили три индийских города. Возвращаясь к себе в Штаты, американцы решили пару недель провести в Италии.

Спустя шесть дней их безоблачное пребывание в прекрасном городе нарушилось: у мужчины поднялась высокая температура. Врач не смог распознать заболевание, но на всякий случай распорядился отправить его в больницу. Через несколько дней на теле больного появилась сыпь, и лишь тогда установили, что у него оспа. Туристу сделали прививку, болезнь протекала без осложнений, и спустя какое-то время он вместе с женой покинул Неаполь.

Однако запоздавший диагноз обернулся трагически для швейцара и врача, который первым осматривал американского туриста. И тот и другой умерли в мае; потом заболели еще три человека из семьи врача. Найти всех, кто был в контакте с туристами, не представлялось теперь возможным, и, значит, надо было провести массовую вакцинацию. Из разных стран в Неаполь доставили вакцину, и 1200 тысяч человек были спасены от смерти.

В последний день марта 1965 года на пароходе «Болеслав Берут», который шел из Индии, один из матросов почувствовал боль в сердце. На следующий день у него поднялась температура, он потел, ломило поясницу, болели ноги и трудно было дышать. 3 апреля, когда пароход зашел в Коломбо (Цейлон), у больного началось головокружение и жар. Матроса отправили в больницу, и 6 апреля у него на теле появилась красная сыпь. Тогда его перевезли в инфекционную больницу и положили в бокс. Кожа покрылась пятнистой сыпью, а 12 апреля после 72 часов инкубационного периода из сыпи на курином эмбрионе выделили вирусы оспы…