Куплю невинность - Марианна Кисс

специально, чтобы у меня такое чувство появилось.

Джеймс вышел. Я встала с кровати, потянулась. Спалось тут необычайно хорошо. Подошла к окну и вот тут действительно охнула. Озеро серебрится, переливается под солнечными лучами. Невероятно красиво. Всё вокруг оказывает на меня какое-то невидимое влияние, начиная от самого хозяина, до дворецкого, до комнаты и вида за окном.

Я обернулась на подносе булочка, масло и чашка кофе. Взяла чашку, подошла к окну, выглянула. Поднесла к губам кофе, отхлебнула. Невероятно вкусный кофе. Догадываюсь, пока дождусь обеда, я уже не захочу отсюда уезжать.

Допила кофе, приняла душ. Вышла из ванной. Единственное, чего не хватает это свежего белья. Только подумала, взгляд мой остановился у двери…

Там на небольшом пуфике сумка. Моя сумка.

Я быстро подошла, открыла — там вся моя одежда и бельё. Все, что было у меня в шкафу в Нью-Йоркской квартире, аккуратно сложено в сумку.

В первый момент это обстоятельство меня возмутило. Как это понимать? Значит, какой-то человек пришел ко мне в комнату, порылся в моих личных вещах, собрал их, аккуратно сложил в сумку и принёс сюда. Но уже через несколько минут я рассуждаю совсем иначе, кто-то настолько позаботился обо мне, принёс мои вещи, чтобы утром, когда я встану не чувствовала себя неловко в несвежей, вчерашней одежде.

Ещё одна монета в копилку Хендэрсона, ещё один шаг к доверию. Но ведь он делает всё продуманно. Не значит ли это, что он использует мою наивность и неосведомлённость в некоторых вопросах, против меня.

И вот что плохо, даже если это так, то мне это нравится. Почему-то, это подкупает моё доверие, а не наоборот.

Звук мелодии телефона вывел меня из задумчивости. Я достала его — мама звонит. Заодно глянула время, почти десять.

— Алло, мам…

— Лаура, ты не представляешь что произошло, — мама на том конце, говорит взволнованно, почти выкрикивает.

— Что, мам, что случилось? — я испуганно вцепилась в трубку.

— Твоего отца не посадят, и мы не потеряем дом и ещё сегодня позвонили из больницы, сказали, что кто-то оплатил операцию тому человеку и он будет в полном порядке, понимаешь. Мы спасены, понимаешь! Спасены!

Телефон выпал у меня из руки

— Мы спасены, — проговорила я.

* * *

После звонка мамы, я оделась и пошла из комнаты. Вышла всё на то же крыльцо и пошла к озеру. Оно тянет меня, без конца тянет, как место силы. Оно даёт что-то такое, отчего мысли становятся ясными и принимаются важные решения. Это озеро, оно волшебное или заговоренное, возле него легко думается.

И вот что надумала стоя почти у кромки воды, и бросая в воду мелкие камешки — я останусь здесь. Насколько? На несколько дней. И если Хендэрсон скажет больше, я не соглашусь ни на месяц, ни на год не соглашусь. Несколько дней не больше. Что касается секса, то, что он будет — это без сомнения. Сразу очерчу границы дозволенного, и то на что я не согласна. Видела я ролики в интернете, я не хочу, чтобы со мной делали так же. Если он не согласится… вспомнила звонок мамы.

В общем, буду отстаивать каждый пункт договора, если он будет перечислять всё по пунктам. Рассуждаю уже как юрист. Если формулировки будут размыты, то лучше бы их уточнить. Готовлюсь к встрече с Хендэрсоном за обедом. Ведь это явно будет не только обед, но и подписание договора. Лучше мне всё продумать сейчас. Возможно, именно по этой причине он дал мне время и звонок мамы, скорее всего, входил в его планы. Чтобы я начала думать в сторону согласия.

Как всё сложно.

Присела на скамейку у берега. Как тут красиво. Небольшие заросли камыша, вода плещется почти у самых ног. В таком месте думать лучше всего.

Когда я встала с этой лавки я знала точно, как поступлю.

10

Шум движения по столу тарелкой пробудил меня от задумчивости, вернул в реальность. Тарелка звякнула, дверь сбоку сразу открылась. Всё тот де Джеймс, с подносом, вошел в зал. Он подошел к месту, где сидит хозяин дома и поставил перед ним поднос. Только сейчас я увидела, там лежит бумага и ручка.

Хендэрсон взял бумагу, пробежал по ней взглядом, поджал пару раз губы, а потом кивнул и положил бумагу на место. Джеймс дворецкий взял поднос и понес в мою сторону.

Я снова покраснела, сомнение вернулось, и страх тоже подобрался к горлу.

Серебряный поднос звякнул, лег передо мной и дворецкий тут же пошел из залы. Только когда дверь за ним закрылась, я несмело протянула руку и взяла бумагу. Быстро пробежалась взглядом по верху, где мои данные, пошла дальше и остановилась… а там всего один пункт — проживание в этом доме в течение нескольких дней. Даже не указано скольких дней.

— Но тут, — удивлённо протянула я лист бумаги, — ничего нет.

— А ты хочешь, чтобы там что-то было?

— Нет, просто мне казалась, что у вас есть какие-то требования.

— Какие требования Лаура, если желаешь, можешь сама написать требования, любые, какие захочешь.

— Но я думала, вы хотите чего-то определённого.

— Лаура, когда я хочу определённого, я знаю места, где можно это получить. А в данном случае ничего определённого мне не нужно, я просто хочу, чтобы ты побыла здесь, со мной, несколько дней.

— Сколько дней?

— Сколько ты сама захочешь, но не меньше нескольких.

— Несколько, это сколько?

Признаюсь где-то внутри, этот странный договор даже разочаровал меня. Я думала, будут требования, которые мне точно не понравятся, и я всячески буду избегать и сопротивляться. Но тут всё совсем не так. Никаких требований, только несколько дней. Ничего не понимаю.

— Давай не будем загадывать, может быть тебе так понравится, что ты и уходить не захочешь, и мне придётся тебя выгонять, — сказал он с усмешкой.