Измена. Твоя нежеланная (СИ) - Юлия Марлин

лекарства действуют на людей в разы эффективней, чем на драконов. Даже незначительная доза успокоительного ввела меня в состояние полнейшей отрешенности.

Я — подавленная после визита в покои Эйлин, мгновенно уснула.

В себя вернули рычащие голоса. Поблизости спорили мужчины. Вернее, первый отчитывал, а второй оборонялся.

— Я запрещал давать жене какие-либо препараты без моего ведома, Иал!

Раксан? Опять на взводе, рычит и срывает злость на родовом докторе.

— Тиа София на грани срыва, милорд. Я вколол два кубика ниссита. Препарат совершенно безвреден.

— Тогда почему она не просыпается?

— У нее серьезное нервное истощение. Не забывайте, она человек. Люди гораздо слабее физически и менее эмоционально устойчивы, чем мы. Все последние дни ваша жена находилась в постоянном стрессе, а сегодня случился криз.

Кушетка на краю ощутимо прогнулась, из чего поняла — муж сел на самый край, затем бережно обхватил мою руку и… прижал к теплым губам.

— Как она?

— Уже лучше. Сон вкупе с лекарствами восстановит подорванные силы тии Софии в течение нескольких часов.

По коже лица побежали жаркие змейки. Муж-дракон пристально наблюдал за тем как сплю и едва уловимо подрагиваю ресницами. И, кажется, получал от этого истинное удовольствие.

— Зачем она пришла?

— Пожаловалась на зуд в районе укуса.

— Укуса?

— На шее. След был оставлен зубами дракона. Чуть больше двух дней назад. Я взял материал на анализы и уже загрузил в стационарный медитек. Результат будет готов через восемь часов.

Раксан задумчиво сузил глаза, а потом я… не поверила ощущениям — прижал ладонь к моей щеке и погладил нижнюю губу большим пальцем.

— Знаю, уже не спишь. Посмотри на меня.

Неохотно пошевелилась и открыла глаза. Едва наши взгляды соприкоснулись, фиолетовый бархат в красивых мужских глазах потемнел.

— Весь день думал о тебе. Страстно хотел увидеться.

Думал обо мне? Я чуть не задохнулась от ярости, сглатывая горестные всхлипы. Не вздумай расплакаться при нем, София Зарянская! Он этого не достоин.

— В чем дело? — Дракон пристально изучал мое лицо.

Покачав головой, процедила сквозь зубы: «ни в чем», и села на кушетку. Макушку и спину опалило прерывистое мужское дыхание. Муж сидел позади и сверлил фиолетовым огнём.

— Тебя обидели? Кто? Говори.

Чуть не выкрикнула: «ты»! но промолчала.

— Софи, — рык и раздражение. Раксан прильнул со спины и стиснул за плечи сильными пальцами. Вкрадчивый мужской баритон отзывался в душе мучительной болью. Жаркое дыхание лихорадило тело волнительным ознобом.

Как же тяжело, когда он рядом.

— Зачем ты пришел? — Прошептала чуть слышно.

Пауза и холодный ответ:

— Я проверил Эйлин на наличие артефактов. Она чиста.

Сердце камнем рухнуло в живот, а память живо воспроизвела громкие стоны удовольствия в императорской спальне. Прекрасно слышала, как он… проверял лживую, распутную девицу. И на другой ответ не рассчитывала. Эйлин предполагала подобный исход и, вероятно, пока мы подписывали с дериями взаимовыгодные соглашения, извлекла манящий драконью ипостась артефакт.

— Тогда почему ты все еще здесь, а не с ней?

Прикрыв глаза, попыталась избавиться от хватки дракона. Он знает ее гораздо дольше. Верит ей. Возможно, даже влюблён. Старая служанка права — в этом любовном треугольнике я третья лишняя. Чужачка.

— Я сам решу, где мне быть и с кем, — прорычал в мои рассыпанные по спине густые волосы.

Боль ковыряла внутренности ржавым гвоздём. Я шепнула:

— Я… не хочу тебя видеть.

— Ты не можешь меня прогнать.

— Могу. И прогоняю. — Я развернулась, наталкиваясь на грозный фиолетовый сумрак драконьих глаз.

Муж смотрел тяжело, исподлобья и глухо рычал.

— Уходи… — повторила решительно, а в следующий момент издала сдавленный вскрик.

Раксан, стиснув за плечи, властно рванул на себя и впился в мой рот жадным поцелуем.

Ахнув от неожиданности, как любая слабая девушка растерялась от мужского напора. Лёгкие затопило огнём. Он пробовал меня на вкус. Изучал степень моей искушенности, сминал губы то нежно, почти невинно, то подавлял, властвуя над нежеланной женой. Я вывернулась, каким-то чудом замахнулась и на эмоциях… залепила ему пощечину.

— Не смей меня целовать после нее!

Взгляд Раксана вспыхнул пламенем.

— Неё?

Продолжая удерживать за плечи, муж смотрел сверху вниз. Его твердая грудь вздымалась от частого дыхания.

Доктор Иал, держась неподалеку, поставил ампулы на металлический столик и, хмыкнув, оставил нас наедине.

— Да, — губы все еще хранили тепло чувственных прикосновений. Облизнулась и прошипела в напряженное мужское лицо: — Я слышала вас в спальне! Бурный вечерок?

— Я весь день провел в Соборе на Галактическом Совете. Это могут подтвердить сотни сиэнцев. О чем ты говоришь?

— Ты пригласил Эйлин на ужин.

— Это так. Когда вернулся в Резиденцию, отдал распоряжение накрыть на стол и позвать Избранную, чтобы проверить на наличие запрещённых артефактов. Мы виделись десять минут. Дальше заглянул в личные покои и отправился к тебе. Но застал не в покоях, а здесь.

Хлопая ресницами, я не знала — верить мужу или нет.

— Хочешь сказать, ты не был в ее спальне?

— Какого шевари мне там делать? — Дракон подозрительно щурился, вдыхал мой запах и пытался разобрать по эмоциям мысли и ощущения.

— И не занимался с ней… — в голове всё перепуталось.

Тряхнув волосами, спрятала лицо в ладони.

Если не Раксан был в ее постели, то кто? И почему дворцовая стража не отреагировала на присутствие в покоях «Избранной» чужого? Неужели часть охранников… в сговоре с Эйлин и ее любовником?

— Занимался… чем?

Вздрогнув от требовательного рыка, поняла, что щеки заливает смущение.

— Софи?

Пауза, мужские пальцы вдруг сильнее впиваются мне в плечи и муж вкрадчиво выдаёт:

— Ты ревнуешь?

— Конечно, нет! — Я рванулась из цепких «лап», но вместо свободы оказалась в надежных драконьих тисках.

Раксан властно прижал к своей обнаженной груди и, когда запрокинула голову, насмешливо прорычал прямо в рот:

— Ревнуешь, моя строптивая землянка. Приятно узнать, как много значу для тебя.

И снова поцеловал.

— Хватит, — промычала дракону в губы.

Фиолетовый бархат, устремленный на меня, затянуло желанием.

— Или что?

— Награжу новой пощечиной!

— Значит, вот так человеческие девушки решают проблемы?

— Бывает и хуже.

— Я не возражаю, — наглый драконище усмехнулся и под удовлетворенный рык зарылся лицом в мои пышные темные волосы. — Только не убегай.

Плененная этой бесподобной настойчивостью, поняла, что не могу пошевелиться. Не могу его оттолкнуть. По возбужденной до предела коже бегут мурашки. Сердце колотится, из горла рвутся стоны.

Хочу к нему прильнуть, обнять. Спрятать лицо на широкой груди. Его белая рубаха расстегнута — гладкие как мрамор мускулы перекатываются под ладонями, манят и разжигают непристойные мысли. Низ живота сводит истомой.

Что дракон со мной творит? Почему я не могу ему сопротивляться?

— До