Личный враг Бога - Михаил Кликин

— Окружаем, — сказал Сергей, и друзья стали медленно расходиться, окружая Выпь.

Все происходящее не было похоже на доблестный бой героев с нечистью, по крайней мере в представлении Глеба. Перед ними был враг, а они нерешительно и толком не зная, что делать, подкрадывались к нему. Трое на одного. Не так он представлял эту схватку.

И тут Выпь, заметив движение, метнулась прямо на Глеба. Двигалась она стремительно. Суставчатые конечности, словно пружины, толкали сильное тело. Два мертвых дерева, оказавшиеся на пути твари, рассыпались трухой и кусками коры.

Глеб отскочил, но Выпь оказалась быстрей. Развернувшись подвижным корпусом, тварь зацепила человека загнутыми когтями передних конечностей.

Глеб взвыл. Левое плечо ожгло болью. В глазах потемнело. Он вслепую отмахнулся мечом, не попал, и оружие едва не вырвалось у него из руки.

— Держись! — прорвался далекий голос сквозь звон в ушах.

Выпь тянула его к себе. Глеб уперся ногами с огромное поваленное дерево, обхватил свободной рукой лапу существа, не давая разорвать плечо, а клинком все колотил по длинной конечности, вцепившейся в него. Но он находился в неудобном положении, и каждое движение отзывалось болью, да и Выпь была полностью покрыта каким-то твердым панцирем, возможно хитиновым, и меч лишь слегка царапал его, не причиняя ни малейшего вреда уродливой твари.

Глеб быстро слабел от боли и напряжения. Он ясно видел подрагивающее жало хоботка, истекающее вонючей жидкостью. Четыре пары желтых глаз. Непрерывно двигающиеся жвалы.

— Держись! — Слева от Выпи появился Сергей. Он размахнулся и вонзил клинок в короткую шею твари, туда, где в хитиновом панцире была узкая щель. Богомол-переросток взвыл и, не отпуская Глеба, дернул ногой, отшвырнув Сергея в сторону.

— А вот и я! — проревел Иван, размахиваясь массивной булавой так, что Глеб невольно зажмурился. Иван ударил по плоской голове Выпи, метя в один из глаз. Ударил страшно, впечатал в череп шипастый шар палицы. Что-то хрустнуло, и Глеба забрызгало липкой жидкостью. Хватка твари ослабла. Собравшись с силами, Глеб рванулся и освободился от вцепившихся в его плечо загнутых крючьями когтей. Он перехватил меч двумя руками и, не обращая внимания на боль, принялся колоть, целя в желтые глаза, в щель на шее, в слабозащищенные суставы.

Пришел в себя оглушенный Сергей. Подскочил, еще пошатываясь, встал рядом с товарищами.

Выпь теперь только отмахивалась от направленных на нее ударов. Тело ее раскачивалось на подпорках ног, передние конечности отражали выпады воинов. Сейчас она возвышалась над людьми и потому в ее голову было тяжело попасть. Впрочем, она уже лишилась нескольких глаз. Иван, орудуя булавой, дробил суставы многочисленных ног. Трижды Выпь отшвыривала его в сторону, но каждый раз он поднимался, как ни в чем не бывало, и вновь продолжал свою тяжелую работу, похожую на монотонный труд кузнеца-молотобойца.

Жить твари оставалось считанные минуты. Это отлично понимали товарищи, и воодушевленные близкой победой они еще усердней били, кололи, рубили… Поняла это и Выпь. Может и была у нее толика разума, или же подсказал инстинкт, но тварь вдруг завизжала, подпрыгнула высоко, перемахнула через Ивана, сбив его с ног, и стремительно понеслась прочь, мотаясь из стороны в сторону, прихрамывая, припадая сразу на несколько перебитых конечностей. С треском разлетались в стороны сухие древесные стволы, чавкали кочки, окунаясь в жижу словно поплавки.

— За ней!

— Черт! — Иван вскочил с земли. — Если уйдет, денег не получим!

Спотыкаясь, товарищи бросились следом.

Тварь уже скрылась за деревьями, но поваленные столбы мертвых деревьев и наполняющиеся рыжей водой следы выдавали путь, по которому она пробежала. Преследование началось.

Иван задыхался. Он не привык бегать. Тяжело дыша и негромко ругаясь, он старался не отстать от друзей. Несколько раз он запинался и со всего размаху утыкался лицом в грязь. Тогда его ругань становилась громче, и Сергей и Глеб оборачивались на бегу, проверяя, все ли в порядке.

— Не ждите! — махал рукой Иван. — Я догоню! — Он поднимался и вновь упрямо спешил вперед, проклиная собственную неповоротливость, чертову тварь, чертовы болота, и все прочее, что имело несчастье попасться ему на пути.

Глеб и Сергей выбежали на маленькую поляну и увидели, как Выпь погружается в болото. Кочки раздались в стороны, и тварь медленно уходила под воду. Уже нижние конечности и половина туловища скрылись в топи. Завидя людей, Выпь заверещала и замахала перед собой когтистыми длинными лапами.

— Руби! Руби! — яростно выкрикивал Сергей, пытаясь достать мечом до шеи ускользающего существа. Подойти вплотную было невозможно — разверзшаяся хлябь поглотила бы человека.

Где-то позади пыхтел Иван. Он еще только приближался к поляне.

Полуторный меч Глеба был значительно длинней, чем клинок Сергея, и Глеб жалил плечи, туловище, шею, голову твари, но, все равно, уколы были слишком слабы, чтобы добить раненую Выпь. Она уже наполовину ушла — сейчас свернется в клубок и полностью исчезнет в рябой вонючей жиже, спрячется под кочками, а откуда ее не выманить, не достать.

— А-а! — исступленно проревел Иван, врываясь на болотную плешь. Он увидел ускользающую добычу и, не раздумывая ни единого мгновения, отчаянно бросился прямо в топь. Он прыгнул на спину Выпи, каким-то чудом сумел там удержаться, размахнулся, что было силы и обрушил палицу на череп создания. Тварь завизжала, закрутилась в болотине, пытаясь сбросить с себя человека, и ей это удалось, но уже падая, Иван успел еще раз ударить ее по плоской голове, попав прямо в пробитую в черепе дыру, в кашицу мозга. Визг оборвался, Выпь дернулась несколько раз, ее желтые глаза погасли, и она безвольно обмякла, рухнула, развалилась, словно превратилась в кучу обычного хвороста.

Иван, провалившийся в топь, вцепился в мертвое существо. Их обоих медленно засасывала трясина.

Сергей бросился на помощь другу, Глеб уже волочил бревно.

— Рубите! — прокричал Иван. — Отрубите у нее что-нибудь!

— Выбирайся! Давай, хватай!

— Оставьте! Успею! Рубите ее!

— Зачем?

— Доказательство, что мы убили ее! Сейчас утопнет!

— Плевать на деньги!

— Нет! Рубите!

— А! — Сергей словно взбесился. — Дурак!

Выпь уже ушла в вонючую жижу по самую шею. Одна из ее когтистых передних конечностей вытянулась на кочках, но и она постепенно погружалась в топь, вслед за остальным телом. Сергей подскочил к этой кошмарного вида лапе и тремя взмахами отрубил ее по суставу.

— Доволен?! Выбирайся!

Иван утонул по грудь. Он держал одну руку над водой, вторая скрылась в трясине. Глеб сунул ему бревно. Вдвоем с Сергеем они налегли на ствол и подтолкнули его вплотную к тонущему.

— Хватай! Да двумя руками хватай! Не одной!

Иван напрягся, натужно надул щеки и выволок-таки руку с зажатой в кулаке булавой. Он повис на бревне, пополз по нему под подбадривающие крики товарищей. Медленно, нехотя, топь отпустила свою жертву.

Иван выбрался на относительно твердую почву, стал счищать с себя зловонную тину. К нему подскочил разозленный взъерошенный Сергей:

— Дурак! — Он отвесил подзатыльник вымокшему товарищу, и богатырь втянул голову в плечи. Глеб, не выдержав, захохотал. На него посмотрели дико, но он не мог остановиться и все покатывался со смеху.

Иван покрутил пальцем у виска, спросил:

— Чего это с ним, Ксерокс? — чем вызвал у Глеба новый приступ хохота.

Рассерженный Сергей скрипнул зубами:

— Ты же чуть не утонул!

— А-а! — Иван пренебрежительно отмахнулся и стал разглядывать свою палицу. Рукоять изогнулась, словно была сделана не из металла, а из пластилина. Шипы сплющились от мощных ударов о твердый хитин.

— Да-а… — пробурчал Иван. — А ведь мне ее по заказу делали. Хороший был инструмент. — Он размахнулся и забросил покореженную булаву в трясину. Булькнув на прощание, палица исчезла в пузырящейся темной воде. Через несколько секунд болото полностью всосало и мертвое тело Выпи. Вновь сошлись кочки, словно закрылся занавес в последнем акте трагедии.

Глеб просмеялся.

— Вот и все, — буркнул Иван. — Теперь придется новую палицу заказывать.

Сергей поднял на друга глаза, минуту пристально разглядывал его: насквозь мокрого, на лице ржавые подтеки, в волосах, в бороде — грязь, и вдруг рассмеялся, зашелся в хохоте.

— Теперь и этот! Да, что с вами?

Улыбающийся Глеб только развел руками.

Глава 9

Первый раз за весь последний год позвонила из столицы мачеха.

— Как ты там?

— Нормально.

— Еще не женился?

— Не переживай, на свадьбу позову.