Сборник "Иванов, Щербатых. 34-й мир" - Борис Иванов

– Нет, речь идет, скорее о коме... Явно медикаментозного характера... Скорее всего, она находилась в момент, интересующий вас...

– В глубоком отрубе, – констатировал Гвидо. – А потом, ее кто-то отвел бай-бай... Что говорит ее сменщик?

– Сменщик-то и застал дела в том положении, которое вы видите... Медсестры Ганнибал уже не было на месте...

– А сам он?

– Дает показания в секции охраны...

– Сюда их! – почти заорал Гвидо. – Сюда их всех, сучьих детей!!! Это не следствие, это варьете какое-то, с канканом!..

Первым из сучьих детей на место действия прибыл вежливо влекомый начальником охраны капитан Вартанян.

Сказать он мог немного. И все сказанное им относилось больше к нелестной характеристике Галактического Легиона в целом, и отдельных его членов. Слушал капитана, впрочем, фактически один только Федеральный Следователь Клецки, ибо к тому моменту все же прорезались мыслительные и речевые способности у единственного субъекта, который, несмотря на сильные повреждения в области копчика, мог считаться хотя бы отчасти свидетелем того, что происходило в госпитальном блоке в ночь. Кай с изголовья, а Гвидо с уже занятой в изножье больничной койки позиций, повели на похмельного сержанта перекрестную атаку.

Миссис и мистер Фигли были, тем временем, полностью поглощены стремлением постичь смысл без малого месячной давности газетной распечатки, которую, не говоря ни слова, вручил им Кай.

– Понимаете, – вещал покалеченный сержант корабельной охраны. – Это прямо как бред какой-то было... То, вроде, сплю я и вижу, как в головах у этого... это... стоит...

– Что это? – попробовал уточнить Гвидо.

– А то – вроде и не сплю совсем, а только медсестричку эту черненькую силюсь позвать – а из горла – ни тебе звука – вот и получается, что наоборот, сплю я это, а не просыпаюсь... А опять глаза открою – оно все стоит и свое талдычит и талдычит... Тут, кабы не перебитый копчик – прямо скажу – со страху б обмарался по уши, верно – да уж больно слишком, получается... А оно долдонит и долдонит...

– А что ОНО долдонило? Что знать хотело? – сверлящим душу голосом пытался допытаться Гвидо.

– Да бред это пьяный! – прокомментировал показания своего подчиненного начальник охраны и тут же получил от кэпа Вартаняна дружеский совет заткнуться.

– Вот того-то я и не помню совсем, о чем у них разговор шел... Только что это вы – ОНО, да ОНО. ОН это и был...

– То есть как – он? – попытался уяснить себе ситуацию Кай.

– Да мертвяк этот!!! Он сам с собою и долдонил всю-то ночь... Сам над собою стоял, сам себе и допрос вел...

– Я же говорил – делириум... – начал офицер охраны, но осекся.

– Капитан Дель Рэй, – перешел на слегка официальный тон Кай. – Я бы очень попросил вас вверить этого субъекта и медсестру э-э... Ганнибал заботам специалистов вашего ведомства. Буду объективен – они быстрее раскручивают такие штуки. У дежурной, может, удастся снять медикаментозную амнезию, а что до сержанта, – глаза пострадавшего от ужаса сделались шестиугольными, – тут, думаю, даже обычное психозондирование нам многое даст. А нам надо спешить...

– Вот именно. Разрешите мне пару минут уделить коллеге Мацумото?

– Это разумно. Но будьте деликатны. И очень прошу вас – не суйтесь в одиночку в каюту триста сорок...

– Разумеется, – скрестил пальцы за спиной капитан Дель Рэй. – Мистер Фигли, безусловно, хорошо помнит и номер каюты своего знакомого из «Дженерал Трэндс»?

– Разумеется – это каюта четыреста четырнадцать, – провозгласил корифей фармацевтического товароведения. Некоторое время у капитана планетарной контрразведки заняло осознание того факта, что ни о какой другой каюте, кроме именно четыреста четырнадцатой, речь идти и не могла при любой последовательности считывания цифр из своеобразной памяти мистера Фигли. Затем он быстро вышел.

– Что до меня, то я совершенно утратила нить происходящего!.. – провозгласила, потрясая распечаткой, миссис Фигли. – Создается впечатление, что мы с моим супругом оказались вовлечены в какую-то безнравственную и лишенную вкуса шутку...

– У нас будет время поговорить с вами там, на Планете, – успокоил ее Кай, осторожно забирая судорожно скомканный листок с заметкой, повествующей о драматических обстоятельствах гибели Чрезвычайного и Полномочного Посла. – Постарайтесь вспомнить все связанное с этой вашей... необычной встречей и, уверен, нам с вами многое станет понятно...

«Да-да – потерпите до спуска на Поверхность, дурни. И уж там – слово капитана Вартаняна – вы перестанете понимать вообще что-либо», – подумал про себя кэп, не столько от знания каких-либо Гринзейских тайн, а так просто – на основании общих соображений и личного опыта. А вслух спросил:

– Так я все-таки зачем-то нужен господам?

– Разумеется, – решительно взял инициативу в свои руки Кай. – Во-первых, мы, присутствующие здесь представители Федерального Следственного Управления, требуем, чтобы вы немедленно, своей личной ответственностью гарантировали полную неприкосновенность двух оставшихся еще, слава Богу, живыми свидетелей убийства Джакомо Сфорца.

Капитан с небывалой силой убеждения склонил свой полированный как бильярдный шар череп в поклоне полнейшего согласия и подчинения.

– Во-вторых, я думаю, что, несмотря на вашу чрезвычайную занятость в связи с осуществлением причальных и погрузо-разгрузочных работ, вы найдете немедленно время для конфиденциальной беседы со Следователем Клецки. Я думаю, вам обоим будет что друг другу сказать...

Следователь Клецки только довольно и хищно потер руки...

– И, наконец, – Кай подошел к капитану вплотную. – Не думайте, что я нахожусь не в курсе сроков и... характера предстоящей разгрузки находящихся на борту вверенного вам судна членов Галактического Легиона...

Капитану явно стало не так хорошо, как было до этого. А до этого ему было худо.

– Так вот – всего чего я прошу от вас, капитан... Вы правильно меня поняли, – Федеральный Следователь тихо, но отчетливо повторил: – Все чего я от вас ПРОШУ – так это того, чтобы я и капитан Дель Рэй оказались на Планете не менее, чем на сутки раньше, чем начнется разгрузка Легиона. Это все, капитан.

Постаревший за время этой беседы лет на пять-шесть капитан сглотнул слюну и глухим голосом ответил:

– Тогда вам надо отправляться немедленно, господин Следователь... Готовьте ваш багаж и немедленно предупредите... своего коллегу. Поспешите...

* * *

С Мацумото у Гвидо разговор вышел короткий и конструктивный. Единственная небольшая задержка была вызвана только тем, что проживал представитель «Дженерал Трэндс» все-таки в номере сто сорок первом. Представительный робот-стюард заботливо волок туда не слишком обременительный багаж японца, к счастью заботливо снабженный бирочкой. Далее дело развивалось в точности по программе зачета первого семестра любой средней руки разведшколы.

Гвидо сымитировал входной сигнал робота, вырубил стандартным приемом Мицуи на необходимые три-четыре минуты, ввел ему «колымский бальзам» и, ожидая покуда последний подействует, наскоро осмотрел каюту. Осмотр ничего толкового не дал, а вот под действием «бальзама» Мицуи раскололся: относительно того, что на корабле произошло убийство он был уже в курсе – его блок связи (как и принято в таких делах) был выведен на капитанский селектор. Мало того, проклятый выпускник «Школы теней» предвидел неминуемый визит кого-то из коллег-конкурентов и ввел себе пару блокаторов. Правда, на старого знакомого Гвидо в сочетании с «колымским бальзамом» он все-таки не рассчитывал, а поэтому дело ограничилось пустяками. Утирая разбитые носы, старые знакомые обменялись кое-какой взаимно-полезной информацией. Весь подозрительный промежуток времени, Мицуи к госпитальному отсеку не приближался, а держал под контролем ходы к карцеру (Гвидо уже порядком поднадоела суета вокруг «объекта Чичел», но интерес к последнему в круг его профессиональных обязанностей не входил. Зато местонахождение Мацумото легко поддавалось проверке). О том, что мил-друг Якопетти-Сфорца явно пасет его же «объект» Мицуи знал, и особо это его не волновало. Но теперь то обстоятельство, что начался отстрел загонщиков Чичела, Мицуи крепко обеспокоило...

– А теперь скажи, – тихо спросил Гвидо, доставая на всякий случай вторую шприц-ампулу и игнорируя надрывающийся сигнал вызова своего блока связи. – Кто живет в триста сороковой? И какие у тебя с ним дела?

– В триста сороковой? Сроду не интересовался... Это тебе даже бортовой компьютер доложит... А дел у меня с этим жителем – тем более никаких...

– Ну, тогда пошли... – ласково сказал Гвидо...

– Я... не...

Но чертова химия продолжала действовать. Пошатываясь Мацумото поднялся с места, подошел к двери и, еще, видно за что-то в себе цепляясь, дурашливым жестом пригласил Гвидо проходить первым. Тот грубовато подтолкнул его и такими вот тычками, не обнажая ствола, погнал его к лифту, потом, к триста сороковой. У самой двери сунул ему отмычку. Одуревший японец повернулся к нему жалковато улыбаясь и словно чего-то ища в его глазах, не нашел и уверенно – никакая химия не снимает профессиональных навыков – бесшумно отпер дверь. Шагнул внутрь.