Я так хочу - Оксана Фокс

времени.

Она аккуратно отстранилась и приподнялась. Темные волосы спутались, удерживая тени. Протянув руку, она осторожно убрала влажную прядь, открывая высокий лоб и густые брови над веером девчачьих ресниц. Кристофер вздохнул. Губы разомкнулись, и циничный рот внезапно оказался по-детски целомудрен. Лина жадно любила глазами расслабленные черты, будто подсвеченные изнутри мягким светом. Острая нежность комом набухла в солнечном сплетении, больно надавила на ребра. И вдруг кончики пальцев онемели...

Лина откинулась назад и вгляделась в великолепие костяка и мышц. Кристофер без дневной мимики напугал её. Она прищурилась от напряжения, словно глянула в сотню оптических линз и картина распалась на слои, где каждый упразднял другой. Такая многоликость!.. И между тем, все были им – любой угол был верный. Как ни вглядывалась, не находила линии, что вносили диссонанс.

Ускользающий мужчина-эфир... Ты существуешь? Или я придумала тебя?

– Что? – Крис повернул голову и открыл глаза.

Лина отвела разбудивший его взгляд и мотнула головой:

– Ничего. Это все игра света.

Он с минуту сонно смотрел из-под ресниц, будто восстанавливая в памяти ее лицо. В глубине глаз появилась осмысленность, погасив мягкий блеск. Берри нахмурился и широко зевнул:

– Что насчёт ужина?

– Боюсь, что... ничего, – смутилась Лина, оборачивая вокруг себя простынь. – Повар заступит на службу только со вторника.

– А ты не знаешь где кухня?

– Там ничего нет, – покраснела она. – Но в полумиле целая улица с ресторанами. Можно заказать еду там.

– Сойдёт, – проворчал Кристофер, потёр ладонями лицо, и свесил ноги с кровати.

– Ты приехал... надолго? – обратилась она к его спине.

– Через неделю играем на фестивале в Аспене, – глухо пробормотал он, натягивая джинсы.

– А потом?

– А потом, – Берри выпрямился, казалось, осмысливая вопрос, – это любимое слово Кимберли.

– Что это значит?

– Позвони ей и спроси, что оно, мать его, значит.

Снова покраснев, Лина посмотрела в строну. Кожу знобило. Стиснув ладонями локти, она судорожно думала, о чем ещё спросить, чтобы оттянуть его уход.

– Как продвигается работа над фильмом?

– Супер. Твои деньги творят чудеса, – взъерошив волосы, он показал большой палец и поднялся.

– Ты ещё злишься?

Крис понюхал мятую футболку и закинул на плечо.

– Нет.

– Но уходишь. Подожди, я хотела...

– Со мной в душ? – надавив ручку в ванную комнату, он обернулся.

– Ты собрался идти в душ?

– А ты хочешь по-хозяйски пройти первой?

Лина сглотнула и покачала головой.

– Кристофер, я хотела сказать, что этот дом... он тоже твой...

– Это значит, что ты не против, если сюда заявятся парни и захватят кое-какое оборудование? – Берри насмешливо оскалился.

– Не против.

– Тогда закажи какой-нибудь еды. Побольше. И выпивки. Будут гости.

– А ты?..

– А мне пиво.

– Значит, ты останешься?

– Слушай, ты вправду так болтлива? Или это посткоитальный синдром? – бросил Берри через плечо и заперся в ванной.

В который раз, заливаясь краской, Лина глядела в белый прямоугольник двери, слушая напор воды, разбивающийся со всех сторон о мрамор. Как во сне закрыла глаза и открыла, запоздало вспоминая о Джо Аббиссе.

Глава 13

Свет фар от пяти заведённых фургонов оттеснил сумерки вглубь сада. В дом потянулась вереница грузчиков в серых комбинезонах. Коричневые коробки заставили холл. Рабочие разнесли по гостиной фрагменты мебели, складывали друг на друга проигрыватели, комбоусилители, мониторы. Перепуганные горничные забились на кухне Блази, выглядывая из-за двери.

Лина застыла в начале лестницы и открыла рот. Кристофер ушёл час назад: когда он сумел перевернуть первый этаж вверх дном? Набрав воздух, она ринулась в гущу металлической свалки, пытаясь обуздать хаос.

– Что это? Микшеры?.. Нет, здесь оставлять нельзя, несите в бильярдную! Куда вы с этими колонками? О, боже, просто придвиньте к стене!

– Где тут распределительный щиток, мэм?

– Вот, возьмите номер электрика.

– Где телефон?

– По-моему, в кухне... Посмотрите на столе!

Злословя и фыркая, мужчины по частям втащили в двери громоздкий угловой диван, оббитый некогда гладкой синей кожей, а теперь стёртый по бокам; поставили напротив камина рядом с роялем. Недвижимые манекены Аббисса с помощницей следили за людьми, которые собирали офисные столы и громоздили на них компьютеры, принтеры, факсы. Потом исчезли. На их место плюхнулся парень в зелёной бейсболке, раскрыл на коленках ноутбук, забарабанив пальцами по клавиатуре; худая шатенка с короткими волосами уткнулась носом в мобильный.

– Черт! Аккумулятор сдох! Я не успела заказать билеты! Кто-то додумался взять подзарядку?!

– Поищи в той сумке, – не поднимая голову, буркнул парень.

– Здесь есть ещё розетки? – дёрнула она Лину за руку.

– Да... попробуйте заглянуть за декоративную панель.

– Мэм, у вас случайно нет плоскогубцев? – вылез мужчина из-под стола, держа зубами провод.

– Думаю, в подвале найдутся инструменты. Ключ в коридоре, на шкафчике.

Мозаичный пол избороздили разноцветные шнуры. Пересечь комнату не спотыкаясь и ничего не задев, стало невозможно. Гостиная больше не напоминала сокровищницу Али-Бабы – превратилась в нечто среднее между гаражным складом и конторой.

Подпирая фургоны, к дому съезжались легковые автомобили. Незнакомые люди прибывали компаниями, парами и по одному. Лина непрерывно сталкивалась с кем-то в коридорах и на лестнице. Сонная вилла над заливом мощно вздрогнула, завибрировала громкой отрывистой речью, взрывом хохота и наполнилась запахом сигарет, марихуаны и алкоголя.

До позднего вечера Лина сломя голову носилась по дому, к полуночи не чувствуя ног. Проследив, как рабочие разгрузили пятый фургон и разъехались, она добралась до спальни и заперлась. Тяжело привалилась спиной к двери, пытаясь переварить две новости. Похоже, Берри, правда, собрался жить здесь. О такой удаче она не смела мечтать! Но вместе с ним поселится его работа. Оставалась выяснить насколько её значительная часть...

Взглянув в зеркало, Лина механически собрала растрёпанные волосы в конский хвост, поймав лихорадочный взгляд и триумфальную улыбку, похожую на гримасу боли. Подкрасила дрожащей рукой губы, стирая приступ эмоций, и снова сбежала вниз.

– Что? Ещё тарелки? Возьмите в столовой!

– Куда мусор?

– Мариела! Петрана! Хватить дрожать, никто вас не укусит! Отнесите туда эти мешки! – срывая голос, Лина перекрикивала басы. Толкаясь среди смеющихся и танцующих мужчин и женщин, она выискивала источник агрессивного рэпа и не находила.

– Где туалет? – гаркнул в ухо рыжий верзила.

– Направо, первая дверь. – Она взяла протянутый стакан с пуншем, но опомнилась