Коллапс - Джаред Даймонд

Если вкратце, эти истории четырех жителей Монтаны и мои комментарии к ним показывают, как различаются между собой жители Монтаны, их цели и ценности. Они больше или меньше хотят прироста населения, государственного управления, разбивки и застройки сельскохозяйственных участков или сохранения сельскохозяйственного статуса земли, развития горной добычи, туризма. Цели одних порой несовместимы с целями других.

Мы уже видели, как экологические проблемы Монтаны преобразуются в экономические. Разница в ценностях и целях ведет к разным подходам в решении проблем, поэтому они в некоторых случаях решаются, а в некоторых нет. К настоящему времени мнения о наилучших подходах сильно разнятся. Мы пока не знаем, какое решение примут жители Монтаны и как будут решены проблемы.

Вначале выбор примера Монтаны для первой главы книги о социальных коллапсах казался абсурдным. Ни Монтана в частности, ни США вообще не подвергаются непосредственной угрозе коллапса. Однако заметьте, что половина доходов граждан Монтаны происходит из источников вне штата. Это правительственные выплаты (социальное обеспечение, медицинское страхование, программы по борьбе с бедностью) и частные фонды (пенсионные, рента и удаленные заработки). Таким образом, доходов Монтаны явно не хватает для поддержания привычного образа жизни, он обеспечивается другими штатами, почти все из которых более населены, чем Монтана, и гораздо сильнее страдают от перенаселения и экологических проблем. В свою очередь, США зависят от ресурсов других регионов мира, с которым поддерживают экономические, политические и военные отношения. Некоторые из этих регионов страдают от экологических проблем и склонны к упадку гораздо больше, чем США.

В следующих главах мы рассмотрим экологические проблемы различных общественных формаций прошлого и настоящего. Они похожи на проблемы Монтаны. Но об обществах прошлого, не оставивших письменных свидетельств, мы знаем гораздо меньше, чем о целях и жизненных ценностях жителей Монтаны. Информация такого рода о современном обществе доступна, но Монтану я знаю по личному опыту гораздо лучше, чем любой другой уголок мира. Так что, читая эту книгу, где экологические проблемы представлены безотносительно к конкретным лицам, пожалуйста, представляйте их себе примерно так, как видели бы их обычные люди, такие как Стэн Фолкау, Рик Лэйбл, Чип Пигмен, Тим Халс, Джон Кук, братья и сестры Херши. Когда в следующей главе мы будем обсуждать якобы однородное общество острова Пасхи, представьте себе вождя, фермера, каменщика и охотника на дельфинов. Будто бы каждый из них рассказывает историю своей жизни, говорит о своих ценностях и целях, как мои друзья из Монтаны.

ЧАСТЬ 2

Общества прошлого

Глава 2. Сумерки над островом Пасхи

Загадки каменоломен. — География и история. — Население и продукты питания. — Вожди, кланы и племя. — Платформы и статуи. — Вытесывание, транспортировка и установка статуй. — Исчезнувший лес. — Последствия для общества. — Версии европейцев. — Причины уязвимости. — Остров Пасхи как метафора

Ни одно из мест, в которых мне когда-либо довелось побывать, не производило на меня такого призрачного, нереального впечатления, как Рано Рараку — каменоломня на острове Пасхи, где вырубались знаменитые гигантские каменные статуи (илл. 5). Начать хотя бы с того, что этот остров является самым удаленным обитаемым клочком суши на планете. Ближайшая земля — это побережье Чили, на расстоянии 2300 миль к востоку, и группа островов Питкэрн в Полинезии, в 1300 милях на запад (см. карту 3). Когда в 2002 году я прибыл на самолете из Чили, мой полет над бескрайними, от горизонта до горизонта, просторами Тихого океана длился более пяти часов, и на всем протяжении полета под нами, кроме водной поверхности, не было абсолютно ничего. К тому моменту, когда далеко впереди, на освещенной косыми закатными лучами водной глади появилась едва различимая глазом точка, оказавшаяся островом Пасхи, я уже начал беспокоиться, сможем ли мы до наступления темноты найти остров, и достаточно ли запасов топлива на борту, чтобы вернуться в Чили, если мы промахнемся и не достигнем цели нашего полета. Кажется совершенно невероятным, что этот остров мог быть открыт и заселен кем-либо из людей до появления в этих краях больших и быстроходных европейских парусных судов.

Карта 3. Тихий океан, острова Питкэрн, остров Пасхи

Рано Рараку представляет собой круглый вулканический кратер диаметром около 600 ярдов, к которому я поднялся по круто взбирающейся вверх тропинке, ведущей прямо к краю кратера из расположенной у подножия равнины, и затем так же круто спускающейся вниз, к находящемуся на дне кратера заболоченному озеру. Сейчас в этих местах никто не живет. Здесь находятся 397 каменных изваяний, которые разбросаны по внешним и внутренним склонам вулкана. Они представляют собой стилизованные мужские торсы, с длинными ушами и без ног, преимущественно 15–20 футов высотой, — но самые крупные из них достигают высоты в 70 футов (что выше обычного современного 5-этажного здания) — и весом от 10 до 270 тонн. Можно разглядеть остатки дороги, выходящей сквозь расщелину, проделанную в самой нижней точке края кратера; от нее еще три дороги расходятся лучами на север, юг и запад к берегам океана. Ширина этих дорог — около 25 футов, протяженность самой длинной — 9 миль. Вдоль дороги лежат еще 97 статуй, словно брошенных внезапно в процессе транспортировки из каменоломни. Вдоль побережья и кое-где внутри острова можно видеть около 300 каменных платформ, треть из которых раньше служили основанием еще 393 статуям; все они еще несколько десятилетий тому были в лежачем положении, а некоторые ушли в землю настолько, что, казалось, от них остались одни головы.

С вершины кратера можно видеть ближайшую и самую большую платформу — Аху Тонгарики, 15 статуй, ранее стоявших на этой платформе, в 1994 году, по словам археолога Клаудио Кристино, были возвращены в вертикальное положение с помощью подъемного крана, способного поднимать 55-тонный груз. Но, несмотря на возможности современной подъемной техники, решение этой задачи оказалось для Клаудио совсем не простым, поскольку самая большая статуя на Аху Тонгарики весила 88 тонн. А ведь доисторическое полинезийское население острова Пасхи не знало колеса, не имело ни кранов, ни машин, ни металлических инструментов, ни тяглового скота — ничего, кроме силы человеческих мускулов; только с их помощью перемещались и устанавливались статуи.

В каменоломне еще оставались фигуры разной степени готовности. Некоторые были не полностью отделены от каменных монолитов, из которых они высекались; эти фигуры подверглись только грубой обработке, детали на ушах и руках отсутствовали. Другие были уже закончены, извлечены из ниш, где происходил процесс вырубки, и лежали рядом, ниже по склону. Были и уже установленные в кратере вулкана. Странное впечатление, которое произвела на меня каменоломня, происходило от ощущения, что я нахожусь на производстве, где все работники по необъяснимой причине вдруг покинули рабочие места, бросили где попало инструменты и ринулись прочь, оставив все на произвол судьбы. На дне каменоломни в беспорядке валялись кирки, сверла и молотки, с помощью которых статуи вытесывались из каменных глыб. Вокруг каждой статуи все еще различимы выдолбленные в камне канавы, в которых стояли резчики. В каменной стене выбиты углубления, в которых могли висеть сушеные тыквы, служившие мастерам емкостями для воды. Некоторые статуи в кратере разбиты или имеют повреждения, по всей видимости — преднамеренные, будто соперничающие группы резчиков варварски разрушали результаты трудов друг друга. Под одной из статуй была найдена кость человеческого пальца — вероятно, результат неосторожности одного из рабочих, занятых на транспортировке каменных фигур к месту установки. Кто же занимался вырезанием статуй, зачем они вырезались с таким тщанием, каким образом резчики передвигали и устанавливали столь тяжелые каменные изваяния и почему в конце концов они опрокинули их все на землю?

То, что остров Пасхи полон тайн, было очевидно и для европейского первооткрывателя острова, голландского мореплавателя Якоба Роггевена, обнаружившего затерянный осколок земли в день Пасхи — 5 апреля 1722 года, — отсюда и имя, дарованное острову, которое мы употребляем и по сей день. Роггевен за те 17 дней, что пересекал Тихий океан от берегов Чили на трех больших европейских кораблях, не встретил ни одного клочка суши. И как истинный моряк, он не мог не задаться вопросом: как же полинезийцы, которые приветствовали его, когда он высадился на берег, смогли добраться до столь удаленного острова? Сейчас мы знаем, что путешествие к острову Пасхи от ближайшего к нему на западе полинезийского острова должно было занимать тогда по меньшей мере столько же времени. И Роггевен, и посещавшие после него остров европейцы весьма удивлялись, обнаруживая, что единственными мореходными судами островитян были маленькие, пропускающие воду каноэ длиной не более 10 футов, способные выдержать лишь одного, самое большее — двух человек. Роггевен писал: «Что касается их судов, они непрочны и ненадежны в использовании; каноэ соединены вместе набором мелких дощечек и легких внутренних шпангоутов, которые искусно связаны воедино очень хорошими плетеными нитями, изготовленных из полевых растений. Однако, поскольку им (туземцам) не хватает знаний и в особенности материалов для заделки швов и обеспечения водонепроницаемости огромного количества щелей в их каноэ, эти суденышки постоянно протекают, по каковой причине гребцы вынуждены половину времени проводить за вычерпыванием воды». Как же первые поселенцы со всем своим скарбом, припасами, курами и питьевой водой смогли выжить в занимающем не меньше двух с половиной недель морском путешествии на таких утлых суденышках?