Сфотографируй меня - Меланколия

снимала оставшуюся одежду, вода в ванне быстро прибывала, а Ян добавлял в воду какие-то ароматические масла и пряности из крошечных стеклянных бутылочек, которыми была уставлена большая полка. Его одежда уже валялась на полу, а мои бесстыжие глаза сами собой посмотрели на него.

Клубы пара заполнили пространство и я видела его обнажённую фигуру сквозь эту пелену.

До этого момента, я ещё никогда не видела голого мужчины в своей ненасыщенной и слишком короткой личной жизни. Вот так, во весь рост, в хорошо освещённом помещении. Ища спасение, я уставилась на воду, которая приобрела молочно-белый цвет.

– Ава? – Ян протянул мне ладонь и помог забраться в ванну.

Пахучая жидкость обжигала, но это были приятные ощущения.

– Откинься назад, – прошептал он, когда сел позади меня и положил руки на плечи.

За такой короткий промежуток времени я испытала слишком много противоположных, и зашкаливающе-контрастных эмоций. И Ян снова оказался прав, пусть и не сказал этого вслух. Горячая ванна способна снять это напряжение.

Мужчина взял пузатую бутылочку и вылил на свою ладонь немного геля.

– Вкусно пахнет, – отметила я, когда он начал растирать между ладонями тёмно-красную жидкость.

– Грейпфрут, – его пальцы стали втирать аромат в мою шею и ключицы. – Люблю цитрусовые. Но… – его ладонь замерла, а пальцы слегка надавили. – Тебе не подходит этот аромат. Настоящая ты пахнешь намного вкуснее, – снова этот неопределённый, грудной и низкий звук. – Намного.

Я лучше чего бы то ни было знала запах этого человека. Он вонзился в мою память моментально, плотно закрепился и осел, завладел мной. Такое ощущение может подарить только что-то подсознательно знакомое, то, чего ты так долго ждал, жаждал, мечтал… Чего не знал, но чувствовал потусторонним, неосознанным чувством. Но я… я даже и подумать не могла, что я могу привлечь кого-то таким образом.

– Расскажи.

– Ооо… милая Ава, – его вздох звучал слаще нектара самого редкого цветка на планете. – Ты пахнешь как туман, как заполняющая всё собой предрассветная дымка, – руки, пена, вдох. – Ты пахнешь как сумерки, как густая мелодия рояля, как мёд и горстка лепестков, только что сорванных с пышного бутона, – он наклонился и провёл губами по шее, делая шумный вдох, а затем я почувствовала как его зубы аккуратно сомкнулись на коже.

Это коварное движение сделало своё дело.

– Но все мои попытки тщётны, – продолжил он как ни в чём не бывало. – Я всё равно не смогу найти нужных слов, чтобы описать это.

– Ты не ответил на мой вопрос, – я прикрыла глаза от удовольствия.

– Какой? – Ян вновь продолжил поглаживать мои руки и плечи, массируя мышцы.

– Почему ты любишь фотографию? – яростное желание узнать его получше загорелось с новой силой. – Как ты пришёл к этому?

Мужчина коротко рассмеялся.

– Это всё что я умею.

– Неправда, – я даже замотала головой в знак подтверждения своего несогласия. Помимо его музыкального пристрастия, в чём я убедилась самолично, наверняка было что-то ещё. Должно было быть, потому что такие личности всегда хранят в себе множество тайн.

– Почему люди любят что-то? Это чувство нам неподвластно, потому что человек слаб. Особенно, если это касается другого человека.

– И ты уже испытывал это раньше?

– Ты сейчас говоришь о любви к фотографии?

Я рассмеялась. Как этому мужчине так легко удаётся направлять меня в необходимую сторону, ту, о котрой я сама не догадывалась, пока не оказывалась там?

Смех, или очищающие слёзы. Так просто.

– К человеку.

Его руки спустились ниже.

– Ты же начала говорить не об этом…

Добрую половину дня чёрный огонь его глаз беспрепятственно касался меня, давая собственной фантазии уходить в до этой поры неразгаданное поле, но как только его руки физически коснулись груди, я ощутила всю полноту собственного желания. Мне тут же стало стыдно, но моё тело отказывалось подчиняться разуму.

– Это не впервые, да, крошка Ава? – сильные пальцы рисовали затейливые узоры, спускаясь к животу и поднимаясь обратно, дразня тонко чувствующие нервные окончания. – В первый раз ты сама всё решила.

Движения рук стали более чувственными. Теперь он знал не только как управлять моей сущностью, но и телом.

Нет, не теперь. Он знал это с самого начала.

– В первый раз ты сама взяла свои желания в собственные руки, – продолжил мужчина. – А сейчас, ты хочешь чтобы это сделал я?

– Несправедливо, – практически прошептала я.

– Что именно?

– Ты перешёл на другую тему, не ответив на мои вопросы.

– О, крошка, я только и делаю что отвечаю на твои вопросы. А ты, – ароматы, источаемые водой, гелем для душа и его телом, сплелись воедино, сводя меня с ума. – А ты и так видишь меня насквозь, настоящего меня, потому что только ты способна на это.

С большим трудом я собрала последние крохи самообладания и схватилась за его руки, останавливая эту пытку. Но я почему-то сразу подумала, что это не я сама остановила его. Просто это он позволил мне сделать это.

Игра продолжалась, но в какой момент она началась, я не знала.

– Постой, – я повернулась к нему лицом и села на его ноги. – Позволь мне.

– Что? – в глазах блеснул отблеск испуга или мне показалось из-за плотной завесы пара, источаемой водой?

Какая глупость.

– Я хочу помыть тебя, – опустив глаза, осторожно пробормотала я.

От горячей воды моя белая кожа и так раскраснелась, так что этот стыд я сумела спрятать.

Долгую минуту Ян молчал будто решаясь на что-то, но в конце концов он раскинул руки по бокам белоснежной ванны и расслабил плечи. Крыло птицы на его руке снова ожило.

Повторив его действие с гелем для душа, я начала медленно растирать пахучую жидкость по его рукам и груди.

– Когда ты сделал эту татуировку? – змей смотрел мне в глаза, обвивая мощными кольцами своего противника.

– Давно… – Ян закрыл глаза.

– Жизнь или смерть, добро или зло, – я вспомнила наш недавний разговор. – Поэтично.

– Вот настоящая поэзия, – правая рука коснулась спины. – Такое искусство не может родиться просто так. Ты так и не сказала кто это сделал.

– Неважно, – после сегодняшнего разговора в фотостудии, мне не хотелось возвращаться к их происхождению. Пусть лучше они навсегда останутся в моей памяти как девять муз.

– Эти, хм, метафоры, которыми мы украшаем себя, не достаются просто так, тихо и безболезненно, – он положил мою ладонь в самый центр татуировки. – Только вот я сделал её добровольно.

– А почему ты… – слова вырвались раньше, чем я сообразила что не хочу их произносить.

Ян взял моё лицо в ладони и заглянул в глаза.

– Я совсем не монстр, Ава, – сквозь свистящий