Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тайга, поначалу казавшаяся бесконечной, сменилась внизу ровной, как свежепобеленный потолок, тундрой. Вернее, это было похоже на стиральную доску — такую рифленую штуку, которая до сих пор валяется в московской квартире где-то под ванной, только белого цвета. Однако, американская женщина вряд ли способна понять такое сравнение. Источником восторга госпожи Донахью было оленье стадо: на бескрайнем белом фоне животные походили на горстку насекомых.
— А где же люди, где жилье? — удивилась Лайза.
Пастухи отогнали стадо подальше. Скоро отел, и оленей сейчас лучше не тревожить.
Полюбовавшись с минуту пейзажем, Лайза снова сосредоточилась на своей схеме и добавила еще одну стрелочку.
— Что вы намерены делать? — продолжила она свое интервью.
— Кредит брать, что ж еще… — буркнул в ответ Саша Белов.
— С таким-то балансом? — усомнилась ушлая партнерша. — На Западе ни один банк не дал бы кредита в такой ситуации.
— Россия — не Запад.
Белов замолчал. Трудно было в двух словах объяснить американке, что значит в России «человеческий фактор» и «личная заинтересованность». И уж совсем невозможно было рассказать, какой ценой предстоит ему, генеральному директору, выбивать этот кредит. Придется подключать свои московские связи, идти на поклон к господину Зорину, пить вместе с ним и давать обещания, которые заведомо не сможет выполнить. Чем больше он думал об этом кредите, тем меньше эта идея лично ему нравилась, но выбора не было. Если рабочие не получат в апреле хотя бы часть заработанных денег и объявят забастовку, на комбинате можно будет ставить крест.
— Нужную сумму вам сможет дать только государственный банк. Но условия будут кабальными, — Лайза как будто читала его мысли. — В залог банк заберет все ваши активы. И в случае, если вы не успеете в срок вернуть долг… Что будет?
— Что?.. — Саша с любопытством смотрел на собеседницу: интересно, как далеко простираются у этого магистра знания российских реалий?
Теперь Лайза сделала паузу. Она не решалась выговорить трудное слово и написала его на листе бумаги: национализация. А вслух добавила:
Вы очень рискуете!
— А у вас есть идеи получше? — насмешливо спросил Белов.
— Думаю, что да, — Лайза долгим серьезным взглядом посмотрела в лицо собеседнику. Но вдруг отвлеклась. — Упс! По-моему, мы садимся.
— Быть не может. Рано еще!
Саша глянул в иллюминатор. Вертолет действительно готовился совершить посадку: чуть сбоку стремительно приближались серые домики со столбиками дыма над крышами, уже можно было на улицах разглядеть людей и даже собак. Но этот населенный пункт определенно не был конечным пунктом следования — это был не поселок Усть-Харючи.
— Слышь, Витек, по-моему у нас проблемы! — крикнул Саша другу, пристроившемуся возле самой кабины пилотов.
И судя по тому, что он мирно спал, будильнику на биологических часах звонить было еще не время. Витек мигом проснулся и сунулся на полкорпуса в кабину пилотов. Послышались звуки перебранки. Вертолет продолжал снижаться. Белову пришлось дождаться, пока посадка состоится, и уже потом принимать участие в разборках.
— Надо дозаправиться! — бодро пояснил старший лейтенант Кащенко, из принципа глядя только на Сашу, а не на непрерывно матерящегося Витька.
— Что за хрень! — возмутился Белов. — Ваш начальник утверждал, что топлива хватит на шесть часов лету!
— Ну, начальству всегда виднее… — парень забегал глазами.
— Не в этом дело, — капитан Ващенко оттеснил плечом подчиненного и мрачно сказал. — Двигатель барахлит. Нельзя лететь, пока не разберемся, в чем тут дело.
— Не слишком ли много уважительных причин, камрад? — Саша говорил тихо и ласково, но только дурак мог не почувствовать в его голосе едва сдерживаемого бешенства. — Как долго намерены разбираться?
— До утра точно не полетим.
— Короче, так, братья. Если завтра в девять ноль ноль борт не будет готов к вылету, я вам гарантирую большие проблемы. Сорвете мне сделку, разжалую в рядовые!
— Все лучше, чем стать покойником, — не преминул-таки заметить вслед капитан Ващенко.
XГруппа, состоящая из Саши, Лайзы и Витька, двинулась к зданию аэровокзала. Рубленая избушка носила это гордое имя исключительно за неимением в русском языке другого, более подходящего слова. А о том, что это именно аэровокзал, говорила сложная композиция из антенн, венчающая крышу, развевающийся над избушкой российский флаг и косенько висящая табличка с названием населенного пункта: «Скалистый Мыс». В одной из двух смежных комнат располагалась диспетчерская, откуда диспетчер (он же кассир) вел непрерывные разговоры с «воздухом». Другая комната, соединенная с первой полуоткрытой дверью, судя по наличию крепко ломаных кресел, выполняла функцию зала ожидания.
Дожидаясь, пока диспетчер завершит свои пререкания с кем-то в воздушном пространстве, путешественники оглядывались по сторонам и грелись: через полуоткрытую дверь из диспетчерской веяло теплом и доносилось потрескивание поленьев в печке.
— Косят наши «двое из ларца». Зуб даю, косят! — убежденно рассуждал между тем Витек, имея в виду авиаторов Кащенко и Ващенко. — И керосин у них, типа, закончился, и двигатель барахлит. Фигня это все! Прогноз погоды действительно плохой, вот они и обосра… Прошу прощения, перепугались до смерти.
Из диспетчерской тем временем вышел чудной паренек с волосами, забранными в хвостик, одетый в летную форму старого образца и национальные сапожки из оленьего меха.
— Задолбали! «Посади, да посади»! — снимая наушники, диспетчер продолжал начатый в эфире спор. — Посажу, куда денусь. В воздухе еще никто не оставался!
— Куда лететь собрались, господа? — изысканно осведомился он, таращась во все глаза на нарядную Лайзу и обращаясь преимущественно к ней.
Узнав, что пассажирам нужно попасть в поселок Усть-Харючи, юноша радостно сообщил, что попасть туда им ни за что не удастся, по крайней мере, в течение ближайшей недели. И подробно объяснил почему: во-первых, отвратительный метеопрогноз, который должен был сбыться еще сегодняшним утром, но почему-то до сих пор не сбылся. Далее шел подробный рассказ о состоянии самолетов, летающих на местных авиалиниях, о проблемах с допуском пилотов к ночным вылетам и так далее. С особым чувством было подчеркнуто, что борт из Салехарда, которого ждали сегодня в полдень, как выяснилось, ушел совсем в другую сторону: вместо Скалистого Мыса в поселок Тарко-Сале, где, по слухам, продают сегодня свежие яйца…
— А где здесь у вас гостиница? — Белов попытался прервать бесконечный поток ненужной информации.
Однако парня сбить с мысли было не так-то просто. Сперва он, обращаясь по-прежнему к Лайзе, подытожил сказанное:
— В общем, полярная гражданская авиация — это что-то нечто!
И только после этого сообщил, что гостиница в населенном пункте имеется, причем «входит в комплекс зданий аэровокзала». Иначе говоря, расположена в той же избушке, только вход с другого крыльца. После этого диспетчер протянул гостям связку ключей, пояснив, который из них является ключом именно от гостиницы.
— Выходит, ты там и за портье тоже? — ехидно поинтересовался Витек.
— Не-а. Портье — моя теща, но сегодня её скрутил радикулит… Точно будет циклон, да. Так что располагайтесь, как дома. Дрова за дверью, на кухне есть печка. Вообще-то отопление паровое, но мой вам совет: спите одевшись. Чистое белье найдете в тумбочке.
Гостиница, входящая в «комплекс зданий», являла собой типичный образец архитектурного стиля «доперестроечный северный модерн». То есть, это был барак, кое-как пристроенный к избе «аэровокзала», о четырех комнатах, о четырех железных кроватях в каждой комнате, с неким подобием кухни и удобствами во дворе. Ангажированным оказалось лишь одно койко-место, его занимала командированная учительница из Ханты-Мансийска, планомерно облетающая стойбища оленеводов с целью выявления детей школьного возраста.
— Пожалуй, вам подойдут вот эти апартаменты, — сказал Саша Белов Лайзе Донахью, пропуская ее в пустую комнату.
Комната не была угловой, располагалась вплотную к кухне с печкой. Значит, в ней будет немного теплее, чем в остальных. И к тому же панцирная сетка на одной из кроватей оказалась более или менее упругой. А значит, американка, не имеющая должных навыков, при попытке сесть на кровать, не отшибет себе тазовых костей.
Мужчины побросали свои рюкзаки в соседних апартаментах и занялись растопкой печи. Через минуту в кухне нарисовалась задумчивая Лайза и покрутила водопроводный кран над отсутствующей раковиной. Кран пропел короткие позывные и плюнул ржавчиной на яркий Лайзин сапог.
— Здесь имеется вода? — поинтересовалась девушка.
— Воды здесь до фига! — весело отозвался Витек. — Северный Ледовитый океан буквально в двух шагах. Это на случай искупаться. А для чая рекомендую отрезать кусок сугроба и растопить на плите. Здесь все так делают.
- Устранение строптивого - Максим Шахов - Боевик
- Сестры. Мечты сбываются - Белов Александр Иванович - Боевик
- Пуля уже в пути - Игорь Рябов - Боевик
- ППЖ. Походно-полевая жена - Дышев Андрей Михайлович - Боевик
- Ареал: Вычеркнутые из жизни. Государство в государстве. Умри красиво - Тармашев Сергей - Боевик
- Сатана-18 - Александр Алим Богданов - Боевик / Политический детектив / Прочее
- Кодекс разведчика - Сергей Самаров - Боевик
- Падший ангел - Фридрих Незнанский - Боевик
- Диверсионная война - Александр Тамоников - Боевик
- Отравленная Роза - Дмитрий Щербаков - Боевик