Костяной Дом - Стивен Рэй Лоухед

на латыни, их вид не выходил за рамки обычного.

Они прошли Терл-стрит до конца и свернули на Хай, встав на лей-линию, ведущую к Карфаксу. Здесь Дуглас остановился.

— Готов, Снайп? — спросил он. — Не бойся и не суетись. Тебе уже приходилось делать это раньше. Помнишь? — Ответа не было. Дуглас легонько шлепнул парня по щеке. — Помнишь?

Угрюмый молодой человек отрицательно покачал головой.

— Ладно. Тогда держись. — Он взял парня за руку и крепко сжал. — Вот так!

Они быстро набрали скорость. Дуглас считал шаги. Перейдя почти на бег, он поискал глазами маркер, который вчера начертил мелом на фундаменте лавки торговца скобяными изделиями в нескольких метрах от угла. Возле самого перекрестка мимо прошла стайка студентов, то ли спешивших на занятия, то ли возвращавшихся с ночной гулянки. Дуглас едва не повернул назад: исчезать на глазах посторонних было глупо. Впрочем, он быстро передумал. Какое ему дело до того, что увидят несколько не совсем трезвых студентов?

Он заметил меловую отметину и ускорил шаг. Раздался звук, словно где-то высоко над ними в облаках завывал баньши. В то же мгновение из ниоткуда задул сильный ветер и принес неожиданный ливень. Улица и дома, автобус с пассажирами, весь мир вокруг сделались туманными и неясными. А затем они начали падать сквозь тьму — однако длилось падение не дольше двух ударов сердца. Ноги ударились о землю.

Снайп при приземлении, конечно, споткнулся и упал на четвереньки; он зашипел проклятие, но не успел договорить — его вывернуло наизнанку. Дуглас тоже почувствовал приступ тошноты. Желчь подступила к горлу, но он сглотнул и этим все кончилось. Он старался не отвести взгляд от шпиля церкви Святого Мартина, возносящегося, как кинжал, устремленный к сердцу небес.

Тошнота прошла.

— Дыши, Снайп, — посоветовал он мальчишке, поднимавшемуся на ноги. — Не надо с этим бороться. Сейчас пройдет.

Он быстро огляделся. Пара прохожих удалялась от них — слишком далеко, чтобы могли заметить, подумал он. Единственным живым существом, наблюдавшим их перемещение, оказалась тощая собака, вздыбившая шерсть на загривке. Дуглас пнул в ее сторону ком земли, и собака метнулась прочь.

Свет был тусклым — непонятно: раннее утро или вечер? Он посмотрел на восток, там было совсем темно, а вот на западе еще тлела полоска зари. Значит, сумерки.

— Давай, Снайп, — приказал он. — Вытри рот. Мы сделали это. Мы здесь.

Они неторопливо двинулись к церкви. Дуглас остановился на перекрестке и огляделся, чтобы сориентироваться. Здешний Оксфорд примерно вписывался в границы Оксфорда современного, так что Дуглас знал, где находится, теперь нужно было узнать, когда. Это важно — установить точную дату и время.

Когда двое путников переходили дорогу, в дверях церкви появился монах с большой свечой. Он зажег факелы по обе стороны от дверей. Повернулся, увидел незнакомцев и окликнул их на языке, который Дуглас определил как местный диалект. Ответ был наготове.

— Pax vobiscum, — произнес он, сложив руки перед собой и отвесив неглубокий поклон. После небольшой паузы он добавил на латыни: — Пусть благодать прибудет с тобой этой ночью, брат.

Монах буркнул «Мир вам, братья» и собрался вернуться в церковь.

— Подожди, брат, — Дуглас быстро двинулся вперед. — Мы только что прибыли и нуждаемся в наставлениях.

Монах послушно задержался.

— Так вы издалека? — Говорил монах на латыни с легким акцентом.

— Ты прав, издалека, — ответил Дуглас. — На меня возложена обязанность найти человека, известного как доктор Мирабилис — насколько я знаю, он наш собрат-священник. Его писания дошли до нас в Эйре.

Монах закатил глаза.

— Господи, это же край света!

— Он ведь живет где-то поблизости? — не дал сбить себя с толку Дуглас.

— Да, — без энтузиазма ответил монах. — Живет в каком-то университетском общежитии, точно не знаю, в каком. — Он повернулся и пошел в церковь.

— Может, подскажешь все-таки, как мне найти его? — Дугласу не хотелось отпускать монаха, не вытянув из него максимум информации.

— Прости, брат, не подскажу, — ответил монах через плечо. — Но если на вас нет особой благодати Божьей, вам не удастся избежать встречи с ним.

ГЛАВА 9, в которой едва не доходит до драки

Громкое рычание пещерного кота возвестило о наступлении нового дня, разбудив спящих. Берлимены проснулись и занялись повседневными делами: один пошел кормить Бэби, другой готовить завтрак, третий присматривать за заключенными. Эта забота досталась Дексу. Итак, сунув ноги в сандалии и надев пустынный комбинезон, он вылез из палатки. Солнце уже взошло, хотя все еще стояло так низко, что его лучи почти не проникали на дно вади. Декс глубоко вдохнул чистый утренний воздух и, зевнув, направился ко входу в гробницу.

Берли приказал не давать пленникам больше ни еды, ни воды, пока они не согласятся сотрудничать. Так что Дексу не было необходимости тащить с собой бурдюк с водой или судки с едой. Генератор он тоже пока не стал включать. Ничего нового в гробнице верховного жреца Анена он не ожидал увидеть.

Держась за стену, он спустился по узким ступеням, постоял, давая глазам привыкнуть к полумраку, и вошел в первое помещение. Прошел через пустую комнату к двери усыпальницы с гранитным саркофагом, в котором некогда покоился верховный жрец. Теперь вместо двери здесь стояла решетка. За ней было тихо. При его появлении никто не пошевелился, не кашлянул, не зевнул. Декс постоял, прислушиваясь, но ничего не услышал — даже дыхание спящих людей не нарушало тишины. Усыпальница молчала.

— Эй, просыпайтесь! — громко позвал он. — День наступил. Жалко его проспать! — Он улыбнулся своей незамысловатой шутке. Никакого ответа. — Да что вы там, сдохли, что ли? — При этом Декс подумал, что подобное не исключено. Пленники запросто могли последовать за Козимо и сэром Генри.

Ну вот, теперь придется тащиться запускать генератор, включать свет, открывать решетку и разбираться с телами. «Черт возьми», — пробормотал Декс про себя. Но прежде, чем приступить ко всем этим неприятным делам, он решил убедиться, что двое оставшихся пленников не просто спят. Надо просто тряхнуть решетку как следует, от нее шуму столько, что и мертвый проснется. Он так и сделал. Он никак не ожидал, что дверь распахнется от его прикосновения.

Берлимен вошел внутрь. Он смутно видел очертания каменного саркофага в центре усыпальницы, но все остальное помещение